Регуляторы - Стивен Кинг

Я чувствовала все это и раньше, когда Прямоногий Маленикий Мальчик, сидящий внутри Сета, злился, но никогда еще это не продолжалось так долго и не зашкаливало до такой степени. Где-то после полудня у меня возникло ощущение, будто дом наполнен газом и остается только зажечь спичку, чтобы он взлетел на воздух. Я была на кухне, бесцельно слонялась из угла в угол, голова раскалывалась от боли, глаза чуть ли не вылезали из орбит, и мне все время хотелось улыбаться. Не знаю почему, ничего забавного в происходящем я не находила, но чем больше болела голова, чем сильнее пучило глаза, чем явственнее я ощущала копящееся в доме напряжение, тем шире расходились мои губы. Господи!

Я подошла к раковине и выглянула через окно во двор. Сет сидел в песочнице, играл с остальными космофургонами. Если б кто-то еще, кроме меня, увидел, как он играет, я уверена, что еще до вечера Сета отправили бы в специальное заведение, где государство изучает детей с уникальными способностями.

У космофургонов есть крылья, но летать они не могут. А вот у Сета космофургоны летают. Он сидит на песке, положив руки на колени, а фургоны кружат вокруг песочницы. “Стрела следопыта”, “Рути-Тути”, “Мясовозка” и остальные взмывают, подныривают один под другой, садятся и взлетают с песчаной полосы, которую Сет подготовил для них, а иногда облетают двор в особом порядке. Я знаю, кто-то может подумать, что я свихнулась, но, клянусь Богом, все это чистая правда. Случалось, Сет бросал космофургоны на Ганнибала, соседского пса, и тогда пес убегал, поджав хвост.

Любой ребенок, увидев, что выделывают космофургоны мотокопов, смеялся бы, бил в ладоши, прыгал от восторга, но только не Прямоногий Маленький Мальчик. Он просто сидел в песочнице, выпятив нижнюю губу, с застывшей в глазах злобой.

Сет наблюдал за фургонами, я наблюдала за ним, чувствую, как эта гадость прет и прет из него, наполняя воздух гудением, от которого не находишь спасения. Мне уже хотелось выпрыгнуть из кожи, я чувствовала, что начну маструбировать прямо здесь, у раковины, когда это случилось. Дневной сон, как я его называю, хотя на самом деле это нечто другое. Реальное. Я словно перенеслась в тот весенний полдень, который провела со своей подругой Джэн в “Мохок маунтин хауз”. В 1982 году, еще до того, как мы обе вышли замуж. Мы сидели и разговаривали, уж не знаю, как долго. Она говорила о своем дружке, который редко мыл голову, я — о том, как бы мне хотелось после окончания учебы месяца три поездить по стране.

Так мирно, так чудесно было в Мохоке. Мы поели, наслаждаясь теплым днем. Джэн выглядела великолепно. Я знала, что все это иллюзия, что скоро мне возвращаться туда, где все идет кувырком, но пока мне было хорошо, и суровая действительность нисколько меня не волновала. Мы с Джен болтали, солнце грело мне кожу, я наслаждалась запахом цветов. Чудо, да и только. Я не знаю, что это было и каким образом мне удалось туда попасть, но как противоядие от выходок ПММ это путешествие в десять раз лучше, чем мастурбация в ванной. Остается только гадать, приложил ли к этому руку Сет или нет.

Как бы я хотела, чтобы Херб имел такое же убежище, но не думаю, что оно у него есть. Бедняжка, боюсь, ему негде укрыться, кроме как за этими глупыми шутками. Я бы с радостью рассказала ему о том, где прячусь, возможно, взяла бы его туда с собой, но знаю, что делать этого не стоит. Я думаю, ПММ с легкостью читает мысли Херба, а вот со мной у него так не получается. Херб выглядит таким уставшим. Нам обоим не повезло, что такое выпало на нашу долю. Но Хербу не повезло еще больше, потому что ему некуда бежать от этого чудовища.

13 июня 1995 г.

“Палус месты” вернулся. Только что. Даже не знаю, что я должна чувствовать, страх или облегчение.

С одной стороны, естественно, я ощущаю безмерное облегчение, другого просто быть не может, ведь этот дом с субботы напоминает концентрационный лагерь. Но что за этим последует? Как отреагирует ПММ? Слава Богу что он спал, когда к нам пришли, и, слава Богу, Херб в это время был на работе, так как ПММ подслушивает через мозг Херба, я знаю, что подслушивает. Я не думаю, что такое у него получается и со мной, если только я сама не пускаю его в свой мозг или он не застает меня врасплох.

Боже! Я только что перечитала написанное и теперь вижу, что это полная галиматья. Что ж, наберем полную грудь воздуха и начнем все с самого начала. Время-то у меня есть. Сет с пятницы спит по ночам плохо, он отсыпается днем и, если мне повезет, не встанет раньше половины пятого. То есть у меня примерно час.

Примерно около трех, когда я пылесосила, в дверь кухни постучали. Я открыла. На пороге стояли мистер Хобарт, который живет на нашей улице, и его сын, рыжий толстячок в очках с толстыми стеклами и с прыщавой кожей. Отвратительный мальчишка, если хотите знать. Глаза б мои на него не глядели. Парень держал в руках “Парус мечты”. Безусловно, тот, что принадлежал Сету. Я бы узнала его, даже если б не увидела разбитого фонаря на заднем борту и царапины на боку, но я видела и то и другое. Меня аж качнуло. Я хотела что-то сказать, но не смогла: перехватило дыхание. И хорошо, что не смогла, одному Богу известно, что бы они услышали, если б у меня не пропал дар речи!

День выдался жаркий, но мистер Хобарт прибыл в строгом черном костюме и черных же туфлях. Прямо-таки служитель культа (я уверена, что так оно и есть). И на мальчишке был такой же наряд, а под глазом светился “фонарь”. Я могла бы поставить последний цент, что этим “фонарем” его наградил папаша.

Наверное, я бы и не смогла сказать ни слова, потому что старший Хобарт наверняка подготовился к нашей встрече и не позволил бы мне перехватить инициативу.

— Мой сын хочет вам кое-что сказать, миссис Уайлер, — начал он и тут же посмотрел на сына, как бы говоря: “Ну, теперь твоя очередь, не подкачай”.

— Хью?

Хью забубнил, что он поддался Искушающему Голосу Сатаны (то есть ИГС, точно так же, как Прямоногий Маленький Мальчик — ПММ) и украл игрушку Сета. Говорил он быстро, и с каждым словом из его глаз все сильнее текли слезы. А потом последовало: “Вы можете обратиться в полицию, и я во всем сознаюсь. Вы можете выпороть меня ремнем или меня выпорет мой отец”. Говорил он на одной ноте, и мне вспомнился автоответчик службы прогноза погоды. Когда набираешь номер этой службы, то слышишь: “Если вы хотите узнать погоду на сегодня, нажмите на рычаг один раз. На завтра — два раза. Если вас интересует состояние дорожного покрытия — три раза”. Наверное, это и к лучшему, что я еще не успела прийти в себя. Иначе б я рассмеялась им в лицо, хотя в них не было ничего смешного, потому что стояли они такие подавленные, а на их лицах читался стыд. Пожалуй они меня даже пугали, особенно отец, пугали больше, чем Сет.