О голубка моя - Татьяна Тронина

…Два дня она не выходила из дома. Валялась на кровати, то засыпая, то просыпаясь. Не ела. Вечерами пила водку, но почему-то не пьянела, лишь страшная усталость разламывала ее на части.

На третий день Лиза, так и не сумевшая принять решение, буквально заставила себя выйти из дома. Вспомнила, что забыла у Ивана дома кое-какие документы.

Кстати, Ивана сейчас нет, он на работе, с ним точно не столкнешься…

Но Иван оказался дома.

Лиза открыла дверь и – увидела его, стоявшего в прихожей; два больших чемодана на полу, рядом.

– Ой, – сказал Иван. – Не ждали…

– Прости. Надеялась, что тебя нет дома. Хотела свой паспорт забрать. И оставить тебе ключи… – Лиза положила ключи в вазочку на комоде, быстро прошла в комнату. Открыла одно из отделений в шкафу, где Иван хранил документы, взяла свой паспорт.

– Ну все, Ванечка, прощай.

– Прощай, Лиза, – печально произнес Иван, помахал ладонью.

– Ты все дурачишься… Ну правда, прости меня, – сказала она, шагнула к Ивану, хотела его обнять. Но тот с преувеличенно испуганным выражением отстранился. – Не смешно.

– А уж мне как не смешно… – протянул Иван.

– Ты куда? – вдруг спохватилась Лиза, глядя на чемоданы.

– В город золотой.

– Я серьезно.

– И я серьезно, – улыбнулся Иван. – Асенька меня надоумила. Ася – святая. Я еду в город золотой, где всегда мечтал жить. Свободным и счастливым.

– Ах, ты в Ялту опять… А работа?

– Не хочу работать тут. Какой из меня офисный сотрудник? Сейчас съездил в ту контору, забрал трудовую книжку. Я, Лизон, простой человек. Всегда мечтал починять примусы и ставить заборы. И чтобы сам себе начальник.

– Ваня, не сходи с ума.

– Кто сходит с ума, я? Да ты что. Я семь лет в тумане бродил, в каком-то сне, и думал, что все прекрасно, был всем доволен, и собой в том числе… Несколько раз мне даже показалось, что я проснулся. Знаешь, во сне так бывает – думаешь, что проснулся, а на самом деле – нет. Но ты своим уходом меня разбудила. Или это сама жизнь меня отрезвила? Ну, не важно. Я наконец очнулся. Проснулся по-настоящему. И понял, что все эти годы существовал под наркозом. Под алкогольной эйфорией…

– Ваня.

– Меня же Ася сколько по наркологам водила… – словно не слушая Лизу, продолжил тот. – И мне умные люди говорили – одну зависимость надо заменить другой, более социально приемлемой. А чем заменить, я не знал. Позвонил позавчера тетке, сказал, что еду. Она обрадовалась. Ну, ей всегда помощник был нужен, никакой ответственности у наемных рабочих… А еще, говорит, ей подруга (ну помнишь, та, что сильно болела?) перед смертью свою дачу под Ялтой завещала. И померла. Оставила в наследство дачу. Дача большая, там виноград растет. Тетка эту дачу уже продавать собиралась. А я ей говорю – тетушка, не надо. Будем виноград растить и вино делать…

И это гениально. Я одну зависимость заменю другой.

«Какой ужас, – расстроенно подумала Лиза. – Он совсем странный стал. Может, та самая давняя травма на него влияет? Вот куда он едет? И это опять я виновата…»

– Мне так плохо. – Лиза села на чемодан. – Я запуталась.

– Все мы запутались, – ласково произнес Иван.

«Он же добрый, очень хороший. Абсолютно не агрессивный. Он прекрасный человек – Ваня! Может, есть смысл остановить его, остаться с ним?»

– Я запуталась больше всех, – покачала головой Лиза. – Почему так? Я потеряла Егора. Я потеряла тебя. А чего я хочу? А я не знаю. Вот веришь ли?

– Верю.

– Но почему… – с тоской произнесла Лиза. – И что я за человек, ни Богу свечка, ни черту кочерга… То одного хочу, то другого. То семья мне нужна, то работа, известность… Я вдруг подумала – пройдут годы, а я так и останусь неприкаянная.

– А ты не догадалась?

– О чем? – встрепенулась она.

– Ты правда не догадалась, почему такое происходит?

– Ну скажи, скажи, Ванечка!

– Ты же… ты никого не любила, Лизок, – усмехнулся Иван, погрозил Лизе пальцем.

– Ну тебя, – устало махнула она рукой. – Ладно, пойду. Прощай, Ванечка, не поминай лихом.

Лиза ушла. Возвращаясь домой, вдруг представила Ивана – как тот, в шортах, разбитых сандалиях, выгоревшей бейсболке подвязывает виноградную лозу ранним утром. На гроздьях винограда – густой белый налет, словно морозом его прихватило. Туман, солнца еще не видно…

Что-то в этом есть.

– Перечислил. – Паша прошел на кухню, сел за стол.

– Есть будешь? – Настя поставила перед ним блюдо с сушеными яблоками. Сушила сама, прошлой осенью, из подмосковных яблок. Нашли старушку, у которой урожай пропадал, купили его задешево, а потом в Москве Настя на специальном аппарате для сушки овощей и фруктов их все за несколько дней высушила. Сложила в наволочки, а наволочки – в кладовку.

Отличный девайс для сезонных продуктов – этот самый агрегат, сушилка. Конечно, не сразу получилось его освоить: то слива осталась сырой, мошки в ней завелись, то кабачки перележали, не разгрызть их. Но если приноровиться, то результат превосходный. А как еще хранить сезонные продукты? Не варенье же из них варить, убивая все витамины… Потом, в варенье сахар надо добавлять в диких количествах, что тоже неполезно.

Паша принялся жевать дольки сушеных яблок.

– А Юрка хоть деньги получил? – с беспокойством спросила Настя.

– Получил. Потом позвонил, что все в порядке.

– Это хорошо, – вздохнула Настя. – А то я, знаешь, не очень доверяю всем этим современным технологиям, когда деньги даже пощупать нельзя. А как там Юрка?

– Говорит, с женой развелся. Конечно, если деньги есть, за день разведут.

– С Марьяной?

– Ну а с кем? Она гуляла от него страшно. Да ты видела. Бедный Юрка.

– Ага, – вздохнула Настя. Вспомнила, как в позапрошлом году, когда они собирались у Юры Изборского на Новый год, пьяная Марьяна приставала к Паше с поцелуйчиками. Пашу потом стошнило. А Юре они сказали, чтобы его не расстраивать, что это оливки были несвежие, наверное.

– И Егор – развелся уже с Лизой? Я у Юры не стал уточнять, неудобно. То ли они в ссоре, то ли помирились уже…

– Да кто их знает? Мне кажется, это у них у всех кризис среднего возраста.

– Кстати, Егор действительно в больнице был, чуть не умер, – меланхолично добавил Паша.

– Но выздоровел же, как огурчик сейчас? Слушай, что ты все думаешь об этом…

Паша махнул рукой, скорчил гримасу. Кажется, он до сих пор переживал из-за того случая. Когда звонила Тая, просила денег на лекарства Егору, а они засомневались – не разводка ли это все… Оказалось, правда, не разводка. Но чего теперь переживать, Юрка же помог, нашел деньги на лечение друга. А им потом тому же Юрке пришлось их отдавать, ту же самую сумму.

Правильно говорят, что у богатых всегда деньги к деньгам.