Метаморфозы: таракан. - Александр Турбин

- Тебе нельзя было уезжать. Я думала, что ты приехал сюда из-за меня. Это было бы также глупо, но я бы поняла. Влюбленным простительна глупость. Иногда. Я допускала, что ты приехал потому, что тебя прислал отец в помощь. Ты видел Рорка вокруг, это сила, с которой стоит считаться. Но ты прибыл из-за... человека? Оставил, фактически предал отца, ради какого-то ...?

- Так было нужно, миледи. Поверьте.

Итлана не слушала, не хотела слышать.

- Ищи своего человека. Но только здесь. Из Маинваллира я тебя не выпущу. За стенами враги. За рекой - тоже враги. Мы превратились в еще одну Берлогу, и я также не собираюсь сдавать Рорка крепость. Будет штурм - мне понадобишься ты и твои Карающие. Будет осада - твое мнение не будет лишним. Вы пригодитесь мне в любом случае, поэтому забудь о человеке, которого ищешь. И вспомни о своем долге. Все, заклинатель, твое время вышло.

Дочь Владыки потянула за золотистый шнурок, укрепленный возле кровати, дверь открылась, и вошли двое солдат, проводивших Бравина из комнаты. От короткого разговора остался тяжелый осадок, хотелось верить, что брошенные обвинения лишь очередная попытка словесной пикировки, коих уже было множество. Только Бравин чувствовал, что это не так. Неужели он ошибся, уведя с собой звено Карающих? Нет. Не может быть. Владыка силен и слишком могущественен, чтобы кто-то попытался. Есть и другие звенья. Есть и гвардия, дворцовая стража. Да, нападения Рорка на земли Куарана подточили военное превосходство востока. Да, другие Владыки поверили в то, что Великая бабочка востока останется непокоренной и отказали в помощи. Но Энгелар все еще оставался слишком сильным и опытным противником для своих врагов.

Бравин задумчиво подошел к двери покоев своего здешнего коллеги, мастера заклинаний. Здесь не было стражи, большая деревянная дверь была слегка приоткрыта, а изнутри доносились странные звуки. Кто-то пыхтел, хрипел, боролся, падали вещи. Бравин без колебаний открыл дверь и оказался в большой, но при этом жутко захламленной круглой комнате. Вдоль стен по периметру стояли высоченные стеллажи от пола до самого потолка, заваленные книгами. Книги валялись и на полу в многочисленных стопках. Их тут были тысячи, толстые и тонкие, дорогие в инкрустированных камнями переплетах и дешевые, лучшая цена которым медяк в базарный день, новые, сверкающие блестящими обложками и старые, откровенно древние, взять в руки которые и не развеять листы по миру уже подвиг. Возле каждого стеллажа стояли лесенки. Под одной такой лесенкой и обнаружился местный чародей, он зачем-то лег на пол, укрылся книгами с головой и так ворочался, хрипя и тяжело вздыхая.

- Помочь? - спросил Бравин, осматривая комнату.

Комната слегка напоминала хранилище библиотеки Ордена, но больше всего она походила на склад, в который без разбора, навалом побросали ненужные вещи. Оказалось, что помимо книг здесь нашлось место кровати, а также круглому столу, если здесь и были стулья, то под книгами увидеть их не представлялось возможным. Кто здесь вытирал пыль, Бравин не знал, но он уже сочувствовал этому человеку, потому что пыль была единственным, чего в комнате было даже больше чем книг.

Кряхтя и охая из под груды книг вылез древний Алифи. Редкие длинные волосы, завязанные в пучок на затылке, были белее снега, что лежит на вершинах Кальта-рока. Лицо старика больше напоминало пересушенный персик, слишком долго лежавший на пыльной полке - настолько оно было усеяно морщинами и побито жизнью. И даже глаза были задернуты туманной завесой. Казалось, что мастер смотрит куда-то в ему одному видимые дали.

Он откашлялся и, сфокусировав взгляд на посетителе, бросил:

- Что надо? Ходишь тут, работать мешаешь. Подглядывать решил? Секреты мои вызнать? Я тебе сейчас вызнаю.

Деда понимать было непросто, он говорил скороговоркой, бурчал, проглатывая слова и окончания. Бравин не любил хамства, и таких персонажей, несмотря на исключительно почтенный возраст, предпочитал осаживать сразу.

- Просто услышал грохот, подумал здесь беременного носорога держат, зашел посмотреть.

Старик пожевал губами, прикинул, какое оскорбление серьезней, и ответил:

- Это ты меня, что ли беременным назвал?

- Да говорю же, наоборот, думал, повезло, да ошибся. Вместо беременного носорога обычный дед.

Дед качнул головой, вновь пожевал губами и уточнил:

- Так беременным не ты меня называл?

Разговор получался странным, но Бравин решил потерпеть. Шанс расспросить старого чародея о ситуации вокруг форта не выглядел перспективным, но почему бы и не попробовать.

- Нет, не я.

- Тогда кто? - дед был упрям.

- Да никто не называл, показалось Вам.

- Показалось? То есть теперь ты меня параноиком назвал?

- А что Вы там делали-то в этой куче? - решил сменить тему слегка обескураженный Бравин.

- Ты что, не только хам, но еще и идиот? Сразу два таких таланта да в столь неказистом теле? Ты что, думаешь, спал я там что ли? С лестницы я упал, да вместе с книгами.

Сколько ж ему лет? Самые старые Алифи, которых знал Бравин, были намного моложе этого старика. А им уже было по три сотни лет.

- Сколько Вам лет, если не секрет? В таком возрасте поаккуратнее бы надо, - решил не обижаться визитер. - И зачем книг столько? Пусть в отдельную комнату снесут, все чище будет, да и пыли меньше.

Старик, проигнорировав вопросы, поднял с пола две книги и понес к столу. То, что для этого понадобилось развернуться к посетителю спиной, здешнего мастера заклинаний нисколько не смутило.

- Дверь закрой, - бросил дед через плечо, доказывая тем самым, что происходящее есть следствие не его маразма, а его отвратительного характера.

Бравин мог возмутиться. Как прямой представитель Владыки он обладал многими правами. Старик устал бы извиняться, но мараться борьбой с трухлявым пнем не хотелось. Бравин просто развернулся и вышел из комнаты, оставив дверь широко открытой. И уже спускаясь по лестнице на нижние этажи, услышал за спиной ядовитые слова и глухой звук удара захлопнувшейся двери.

Крепость встречала посланца Владыки исключительно приветливо.

...

Сидеть на лошади было больно. Ехать - еще больнее. Но нужно спешить, и рана не могла этого изменить. И боль, и стыд, и горе были уже не важны. Шен Ро Барчи скривил губы в злой усмешке. Он был умудрен годами и опытом, он знал, что его ждет в конце тяжелого пути. И даже когда. Нет, смерть не будет легкой, она не придет в жаркой пляске боя, когда ручей твоей крови сливается с морем крови твоих врагов. Нет, его ждут пытки, а палачи Мер То не дадут умереть быстро. Проще было здесь, самому упасть на клинок, подаренный в незапамятные времена еще отцом нынешнего Вождя. Проще, но он шарг, а шарги не идут к смерти в страхе. Проще было развернуть оставшихся воинов и броситься на врагов, погибнув в пылу битвы от честной стали, а не от крючьев пытателей. Проще, но он шарг, а шарги не идут к смерти, не выполнив долга. А долг был, он тяжелой ношей навалился на все еще могучие плечи, рвал все еще яростное сердце и требовал. Младший сын Вождя, пылкий и глупый Шин То Караш-да должен быть доставлен к отцу. Лучше живым. Но старый Барчи слишком хорошо знал взгляд смерти, чтобы ошибаться. Шин То младший еще хрипел, еще боролся за право взглянуть на солнечный свет, но Демон Ту уже отметил жертву, и нет таких волшебников в мире, которые бы могли отбить душу воина из его холодных рук.