Царица Проклятых - Энн Райс

Гораздо сложнее оказалось избавиться от тел. Прошлой ночью, пока он плакал, все свершилось без его участия. Новичкам везет. На этот раз Арман сказал: «Не оставлять следов означает не оставлять никаких следов». И они вместе спустились в подвал, чтобы похоронить их под полом старой котельной, а потом аккуратно уложили плиты на место. Даже при их силе это была нелегкая работа. Так противно было дотрагиваться до трупа. «Кем же они были?» – этот вопрос мелькнул у него в голове лишь на секунду. Два падших существа в яме. И никогда уже не будет «сейчас», не будет дальнейшей судьбы. А бродяжка прошлой ночью? Ищет ли ее хоть кто-нибудь? Он вдруг заплакал. Услышав собственный плач, он поднял руку и коснулся катившихся из глаз слезинок.

– А ты как думал? – резко спросил Арман, заставляя его помогать укладывать плиты. – Это тебе не дешевый роман ужасов. Не научишься скрывать следы убийства – останешься голодным.

Здание кишмя кишело отпрысками смертных, которые даже не заметили, как они украли ту одежду, что сейчас была на них – молодежные шмотки, – и через сломанную дверь вышли в переулок. «Вы мне больше не братья и сестры!» В лесах всегда было полно нежных существ с оленьими глазами, по чьим сердцам плакали стрелы, пули и копья. Он наконец-то осознал свою истинную сущность: он всегда был охотником.

– Ну как, со мной теперь все в порядке? – спросил он Армана. – Ты доволен?

Хейт-стрит, семь тридцать пять. Машины стоят бампер к бамперу, на углу истошно вопят наркоманы. Почему бы им не пойти прямо на концерт? Уже пускают. Он просто сгорал от нетерпения.

Но Арман объяснил, что неподалеку, за квартал от парка, находится дом общины, большой полуразрушенный особняк, и кое-кто по-прежнему остается там и замышляет уничтожить Лестата. Арман хотел хоть на минуту подойти поближе и понять, что все-таки происходит.

– Ты кого-то ищешь? – спросил Дэниел. – Ответь, ты мной доволен или нет?

Он так и не смог уловить, какое именно выражение мелькнуло на лице Армана – не то удовольствие, не то похоть. Арман увлекал его все дальше и дальше по грязному тротуару, мимо баров, кафе, магазинов, заваленных вонючей старой одеждой, клубов по интересам с золотыми надписями на жирных стеклах, за которыми фанаты позолоченными деревянными мечами разгоняли клубы дыма, а в жарком полумраке медленной смертью умирали в горшках папоротники. Мимо первой стайки маленьких детей – «Игрушка или угощение!» – в сверкающих блестками костюмах из тафты.

Арман остановился и мгновенно оказался в окружении крошечных, обращенных вверх личиков, полускрытых купленными в магазине масками, – пластиковых призраков, вампиров, ведьм, при виде которых его карие глаза засветились теплом, и он обеими руками насыпал в их мешочки от конфет серебряные доллары, а потом потянул Дэниела дальше.

– Меня вполне устраивает то, каким ты получился, – ответил он шепотом и неожиданно улыбнулся. – Ты мой первенец… – И словно что-то вдруг сдавило ему горло, он стал оглядываться по сторонам, как будто загнанный в угол. Тон его вновь стал деловым: – Потерпи. Помни, что я опасаюсь за нас обоих.

«О, вдвоем мы достигнем даже звезд! Ничто нас не остановит. Все призраки, бегающие по этим улицам, смертны!»

И тут взорвался дом общины.

Сначала он услышал взрыв, а уже потом увидел, как в воздух стремительно поднялся столб пламени и дыма, сопровождаемый громкими, пронзительными воплями, которые прежде он никогда бы не смог различить, – крики сверхъестественных существ подобны звукам, издаваемым скручивающейся в костре фольгой. Со всех сторон сбегались растрепанные смертные, чтобы посмотреть на пожар.

Арман впихнул Дэниела в душный маленький винный магазинчик. И они оказались в объятиях до боли раздражающего яркого света, запаха пота и табака… Смертные, не обращая внимания на полыхающий рядом пожар, разглядывали большие глянцевые журналы с обнаженными красотками… Арман протолкнул Дэниела в самый конец крошечного коридора. Там пожилая женщина покупала маленький пакетик молока и две банки кошачьей еды из холодильника… Отсюда не выбраться.

Но как можно спрятаться от этого проносящегося мимо существа, от оглушительного звука, даже не слышного смертным? Он закрыл ладонями уши – бесполезно, да и глупо. Там, в переулках, – смерть. Другие ему подобные мчатся по захламленным задним дворам, но вспыхивают прямо на бегу. Он видел эти мгновенные всполохи шипящего пламени. И вдруг – ничего. Звенящая тишина. Лязг колоколов и визг шин смертного мира.

И все-таки происходящее захватило его настолько, что он даже не успел испугаться. Каждая секунда казалась вечностью, изморозь на дверце холодильника – воплощением красоты. Глаза пожилой женщины с молоком в руках походили на два кобальтово-синих камешка!

На полускрытом темными очками лице Армана нельзя было прочесть ничего, руки он засунул в карманы. Звякнул колокольчик на двери – вошел молодой человек, купил бутылку немецкого пива и вышел.

– Все закончилось?

– Только пока, – ответил Арман.

Лишь когда они сели в такси, он добавил:

– Оно знало, где мы; оно нас услышало.

– Тогда почему оно не…

– Не знаю. Я знаю только, что оно знало, что мы там. Знало еще до того, как мы нашли убежище.

И вот теперь он наслаждался толкотней в фойе, а толпа несла их все ближе и ближе к дверям в зрительный зал. Он не мог и руки поднять – такая была давка, и тем не менее молодежь умудрялась проталкиваться мимо него, расчищая себе дорогу локтями, и их толчки доставляли ему удовольствие. Расклеенные по стенам плакаты с изображением Лестата в полный рост вновь вызвали у него смех.

Он почувствовал, как пальцы Армана прикоснулись к его спине, и ощутил почти неуловимую перемену, произошедшую во всем теле Армана. Впереди и чуть выше к открытой двери пробиралась какая-то рыжеволосая женщина, но вдруг она обернулась и пристально посмотрела прямо на них.

Дэниел слегка вздрогнул и почувствовал разливающееся по телу тепло.

– Арман, смотри! Рыжие волосы! – Совсем как у близнецов во сне. Казалось, ее зеленые глаза буквально впились в него, когда он воскликнул: – Арман, близнецы!

Потом ее лицо исчезло – она отвернулась и скрылась в зрительном зале.

– Нет, – прошептал Арман, слегка тряхнув головой. Дэниел физически ощущал немую ярость Армана. Так бывало всегда, когда Арман чувствовал себя глубоко оскорбленным, взгляд его застыл и буквально остекленел. – Таламаска, – произнес он с не свойственной ему слабой усмешкой.

– Таламаска… – Это слово почему-то произвело впечатление на Дэниела и показалось ему очень красивым. Он разбил его на части и, сопоставив их с латинскими словами, понял, что оно означает. Откуда-то из хранилищ памяти всплыло: «маска животного». Так в древности называли ведьм и шаманов.

– Но что все это означает на самом деле? – спросил он.

– Это означает, что Лестат – глупец, – сказал Арман, и в его глазах на миг отразилась глубочайшая боль. – Но сейчас это не имеет значения.

Хайман

Стоя под аркой, Хайман наблюдал за въезжающей в ворота автомобильной стоянки машиной Вампира Лестата. Хайман был практически невидим, несмотря на стильную куртку и брюки из модной джинсовой ткани, которые он снял с манекена в магазине. На самом деле ему не нужны были зеркальные очки, скрывавшие глаза. Не привлекала внимания и сияющая кожа. Потому что, куда ни глянь, всюду маски, грим и расшитые блестками, ослепительно сверкающие костюмы.

Он пробрался поближе к Лестату, можно сказать, проплыл между извивающимися телами подростков, окруживших машину. Наконец он увидел его светлые волосы, а чуть позже – фиолетово-синие глаза. Лестат улыбался и посылал своим обожателям воздушные поцелуи. А этот дьявол чертовски обаятелен! Он сам вел автомобиль, нажимая на газ и расталкивая бампером хрупких маленьких человечков, одновременно флиртуя, подмигивая, соблазняя, словно нога на педали не имела к нему никакого отношения.

Радостное возбуждение и сознание своего триумфа – вот какие чувства испытывал в данный момент Лестат. И даже сидящий рядом в машине его молчаливый темноволосый спутник Луи смущенно разглядывал вопящих юнцов, словно перед ним были райские птицы, и не понимал, что происходит на самом деле.

Ни тот ни другой не знали о пробуждении царицы. Ни тот ни другой не знали о снах про близнецов. Поистине поразительное неведение! А как легко прочитывать мысли в их молодых мозгах! Вампир Лестат, вполне успешно скрывавшийся до сегодняшней ночи, теперь явно был готов объявить войну всем и каждому и считал делом чести открыто проявлять свои мысли и намерения.

«Выследите нас! – во весь голос заявлял он своим фанатам, хотя они его и не слышали. – Убейте нас! Мы сеем зло! Мы порочны! Это только сейчас вам приятно веселиться и петь вместе с нами. Но когда вы наконец постигнете истину, дело примет серьезный оборот. И вы вспомните, что я никогда вам не лгал».