Вечерняя песня - Кэндис Кэмп

От этих слов Джеймса охватила новая волна желания, и он поспешил закрыть глаза.

— Обещаю, ты станешь гореть еще сильнее, и это пламя будет в десять раз жарче того, что ты только что испытала, — он нежно погладил грудь жены. — Завтра я раздену тебя, и буду ласкать. Поцелую каждый дюйм твоего тела.

— Сейчас, — тихо попросила Алина.

— Нет, — Джеймс нехотя накрыл жену одеялом и прижал к себе. — Мы должны подождать. Тем слаще будет то, что ты испытаешь потом.

Глава 15

Алина проснулась от холода, не ощущая рядом большого теплого тела Джеймса. Она открыла глаза и сонно огляделась. Джеймса уже не было в шатре. Плотнее укутавшись в одеяло, все еще хранившее запах мужа, Алина задумалась. Она вспомнила ночь, и щеки тронула краска стыда. Никогда раньше ей не было так хорошо! А Джеймс еще обещал что-то большее.

Девушка дрожала всем телом. Ей хотелось, чтобы обещанная ночь наступила поскорее.

Нет! Она не должна об этом думать! Алина села в постели и обхватила голову руками, словно это могло помочь не думать о Джеймсе.

Быстро одевшись, девушка выбралась из шатра. На улице было холодно, и она поспешила подойти к костру, возле которого стоял Джеймс. Услышав шаги, он обернулся, окинул жену взглядом с головы до ног, и та, покраснев, поняла, о чем он подумал в эту минуту.

— Доброе утро, сэр, — смущенно произнесла Алина и отвела взгляд.

— Доброе утро, миледи, — в голосе Джеймса прозвучало изумление.

Потянувшись к жене, он поднес к губам ее руку и поцеловал. Их глаза встретились. Джеймс, весело улыбаясь, любовался женой.

— Рад видеть тебя в добром здравии, — прошептал он и еще раз поцеловал руку жены. — Надеюсь, ты с нетерпением ждешь наступления вечера.

Робкий румянец Алины сменился густой краской стыда и, вырвав руку, она отвела взгляд. Но не могла изгнать из своего тела жар, охвативший ее при последних словах Джеймса и заставлявший таять, как свеча. Она отошла нетвердой походкой, чувствуя в ногах странную слабость. До нее донесся тихий смех Джеймса, и от этого смеха ее сердце забилось быстрее.

Единственное, что может хоть как-то отвлечь ее от этих безумных мыслей, это работа. А ее было предостаточно. После завтрака Алина облачилась в одну из своих старых туник и с несколькими слугами пошла в замок.

Джеймс и большая часть рыцарей занялись крепостной стеной, рвом и воротами, но несколько человек отправились в распоряжение Алины, на случай тяжелой работы внутри замка. Работы было непочатый край и нужно решить, что делать в первую очередь. Алина растерянно вздохнула. Она не имела ни малейшего представления, как привести в порядок замок, тем более, такой запущенный, как этот.

Но потом девушка быстро успокоила себя тем, что у каждого возникли бы проблемы с наведением порядка в таком замке. Поэтому она просто решила взяться за дело. Для начала поручила двум слугам отловить всех одичавших кошек и собак. Потом велела всю сломанную мебель перенести в одну комнату, где ее участь должен был решить столяр, прибывший из Норкасла. Когда слуги вернулись с двумя тощими собаками и тремя кошками, Алина отправила их очищать замок от других паразитов. Судя по душераздирающим воплям, раздавшимся вскоре, работа продвигалась весьма успешно.

Затем решили очистить все полы от грязной соломы. В этой операции принимала участие даже сама Алина, повыше подоткнув юбки.

Тем временем Джеймс, наведавшийся в кладовую, вернулся с печальным известием. Кладовая была практически пуста, за исключением бочек с тухлой рыбой, прогорклым маслом и заплесневелым зерном. Придя в главную залу замка, Джеймс застал Алину за уборкой грязной соломы. Его изумлению не было предела.

— Кларисса! Что ты делаешь? — он поспешил к жене, оторвавшейся от работы.

— Собираю солому, — спокойно ответила та, удивившись, что Джеймс задает такие нелепые вопросы. — Мы отнесем ее во двор и сожжем.

— Но, любовь моя, ты не должна заниматься этим сама.

Алина улыбнулась, согретая словами мужа. Заметил ли Джеймс, что назвал ее своей любовью? Или сказал просто так, как любой женщине, делившей с ним постель?

— А почему бы и нет? — беззаботно отозвалась Алина. — Я ведь молода и достаточно сильна, а работы предстоит много. И чем больше я буду помогать, тем скорее смогу спать в настоящей постели, а не на земле, — когда до Алины дошло, что Джеймс может истолковать ее слова по-другому, она замолчала.

Тот улыбнулся, и по свету, вспыхнувшему в его глазах, девушка поняла — он ив самом деле воспринял ее слова совсем не в том смысле, как ей хотелось бы.

— Что ж, верное решение. Пожалуй, мне стоит бросить всех людей на уборку замка, — многозначительно посмотрев на жену, Джеймс взял в руки ее ладонь и поднес к губам, — но я не хочу, чтобы ты портила руки. От этого могут быть мозоли.

— Ты прав. Пожалуй, я надену перчатки. Джеймс улыбнулся.

— Ну ладно. А я пошлю Брайана в деревню за подмогой. И запомни: как бы сильно нам ни хотелось встретиться в настоящей постели, ты не должна перенапрягаться, — он нежно обнял жену за плечи. — Не хочу, чтобы ты заболела, милая.

Ощутив на плечах прикосновение рук Джеймса, Алина тихо вздохнула. Она подалась вперед и уткнулась лицом в его грудь. Наконец, Джеймс с явной неохотой отстранился от жены.

— Нет, я не могу продолжать в том же духе, иначе нам обоим будет стыдно перед слугами, — произнес он тихим, напряженным голосом.

Алина заглянула ему в глаза. На смуглом лице Джеймса читалась безумная страсть, глаза светились лихорадочным блеском.

— Миледи, вы сможете мертвого поднять из могилы, — отступив назад, Джеймс сцепил за спиной руки, словно боясь снова потянуться к жене. Взгляд скользнул по телу Алины. Но потом Джеймс все же заставил себя повернуться и выйти из залы.

В полдень Алина и работавшие под ее началом слуги прервались на какое-то время, чтобы отдохнуть и перекусить. Девушка видела, с каким рвением работал Джеймс, приводя в божеский вид крепостную стену, и решила, что он стремится физическим трудом затушить бушевавшее пламя страсти.

После обеда из деревни вернулся сэр Брайан, ездивший туда в поисках свободных рабочих рук, и Алина очень быстро нашла работу прибывшим людям. К большой радости, сэр Брайан привез из деревни крысолова, который расставил хитроумные ловушки в кладовой и возле каждой щели и дырки в полу, где могли прятаться эти отвратительные твари.

К вечеру Алина была ужасно грязной и не чувствовала под собой ног от усталости. Но зато от соломы в замке не осталось и следа — ее сожгли во дворе. Назавтра уже можно было приступать к мытью полов и стен.