Русская Прага - Наталья Командорова

Русский философ Сергей Николаевич Булгаков от легального марксизма, который он пытался соединить с неокантианством, пришел в своем мировоззрении к религиозной философии, затем — к православному богословию. Переосмысление Булгаковым многих своих философских взглядов пришлось на эмигрантский период его жизни.

Духовное родство С. Н. Булгакова и П. А. Флоренского

С начала XX века философские идеи С. Булгакова развивались под преобладающим влиянием В. Соловьева и П. Флоренского. В развитии Булгаковым учения о Софии (софиологии) — всеединстве, объединяющем человека и его историю с Богом и Его воплощениями, всегда духовно присутствовал своими идеями Павел Александрович Флоренский (1882–1937), русский религиозный философ, ученый-энциклопедист, в 1911 году принявший сан священника, но не занимавший приходской должности. Известный русский художник Михаил Нестеров (1862–1942) отразил это духовное родство философов в своей знаменитой картине «Философы. 1917. (Двойной портрет философов — П. Флоренского и С. Булгакова)». Сергей Булгаков говорил, что в о. Павле объединились «церковность и культурность», что было вызовом для господствовавшей в то время атеистической «интеллигентщины».

Философы (Павел Флоренский и Сергей Булгаков). Художник М. Нестеров, 1917 г.

В 1933 году Павел Флоренский в очередной раз был арестован большевистским правительством и осужден на 10 лет. Не без участия С. Н. Булгакова и других русских ученых-эмигрантов, многие из которых симпатизировали софиологам, Чехословакия в 1934 году ходатайствовала об освобождении отца Павла и переезде его с семьей в Прагу. Некоторые исследователи утверждают, что это предложение было отклонено правительством СССР. Однако большинство склоняется к мысли, что эмиграцию отверг сам Павел Флоренский, якобы сославшись на апостола Павла, который проповедовал, что надо быть довольным тем, что есть ныне.

Павел Александрович Флоренский был расстрелян в 1937 году. Его смерть потрясла души знающих и любивших этого человека людей неимоверной скорбью и была воспринята многими как одна из самых мрачных трагедий русской истории. Сергей Николаевич Булгаков оставил свои впечатления от потери соратника и друга Павла Флоренского:

«Из всех моих современников, которых мне суждено было встретить за мою долгую жизнь, он есть величайший, и величайшим является преступление поднявших на него руку…»

Философ Василий Зеньковский

Несмотря на то что некоторые постулаты философии С. Н. Булгакова были восприняты критически в церковных православных кругах как в России, так и за рубежом, его идеи оказали значительное влияние на духовное становление ряда русских ученых-эмигрантов первой половины XX века. Так, знакомство с Сергеем Николаевичем сыграло решающую роль в судьбе Василия Васильевича Зеньковского (1881–1962), русского философа, богослова, педагога.

После Октябрьской революции в России Зеньковский занимал пост министра вероисповедования в правительстве гетмана П. П. Скоропадского. В 1920 году Василий Васильевич эмигрировал в Югославию и стал профессором философского и богословского факультетов Белградского университета. В 1923 году он переехал в Прагу, где возглавлял кафедру экспериментальной и детской психологии в Высшем педагогическом институте. В том же 1923 году на Общеэмигрантском педагогическом съезде Зеньковского избрали председателем Педагогического бюро по зарубежным русским школьным делам.

В 1923 году в Чехословакии состоялся съезд русской православной студенческой молодежи, на котором было провозглашено о создании общественной организации Русское студенческое христианское движение (РСХД), председателем которого (с 1924 года) в течение многих лет был Зеньковский.

В 1927 году Василий Васильевич уехал из Праги в Париж и возглавил кафедру философии Православного богословского института, деканом которого являлся о. С. Н. Булгаков. После смерти Сергея Николаевича в 1944 году Зеньковский сменил его на посту декана. С 1942 года Василий Васильевич был рукоположен в сан священника.

В пражский период жизни Зеньковского вышла его книга «Русские мыслители и Европа» (1926). Одновременно он продолжал накапливать материалы для своих будущих философских, богословских и педагогических трудов.

Весом вклад ученого в историю русской философии. Философское учение Зеньковского включало метафизику, гносеологию и антропологию. Русский мыслитель, педагог, психолог и богослов стремился следовать христианской (церковной) традиции понимания мира и человека.

Главная тема педагогики — центральная тема философии

Несмотря на то что по образованию и роду занятий Василий Васильевич считался признанным религиозным философом, человеку, хоть немного знакомому с его философскими исканиями, очевидно, что все сочинения ученого-богослова тесно переплетены с вечной и главной темой педагогики — воспитанием целостной личности человека верующего — от «психологии детства» до метаморфоз зрелости.

Василий Васильевич Зеньковский

Сам Василий Васильевич так писал о становлении своего мировоззрения:

«В ранние годы я находился под большим влиянием Вл. Соловьева и Л. М. Лопатина, но постепенно мои взгляды стали меняться, и здесь решающими были для меня размышления над понятием "личности", все отступило перед неизбежностью построения метафизики человека».

По утверждению исследователя творческой биографии Зеньковского Н. В. Тимашкова: «О чем бы ни писал В. В. Зеньковский — об истории отечественной философии или о творчестве выбранного им мыслителя, о педагогических задачах времени или о развитии христианского богословия, апологетики — всегда центром его исследований являлся человек, личность, судьба. А понять человека, по мнению этого известного отечественного мыслителя, возможно, лишь представив человека во всей системе мироздания в целом. По его мнению, неотъемлемой частью метафизики человека является свобода. Анализируя ее, Зеньковский применяет богословское понятие "первородного греха". Данный методологический подход позволяет ему утверждать, что "акты свободы получают свою творческую силу лишь при сочетании с благодатной помощью «свыше», без этого они бессильны и почти всегда отдают человека во власть зла"».

«Раз будучи понятым, — писал Василий Васильевич, — понятие первородного греха неизбежно привело меня к пересмотру основных правил метафизики, а затем гносеологии. Без понятия первородного греха нельзя понять раздвоение познавательной силы в человеке (раздвоение разума и сердца). Учение отцов Церкви о необходимости восстановления утраченного единства человеческого духа через Церковь привело меня к пересмотру всех философских построений в свете христианства, и я могу дать лишь одно наименование моим взглядам: "опыт христианской философии"…»

(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});