Пуля для контролера - Леонид Кудрявцев

Он шел, словно канатаходец, не глядя по сторонам, весь сосредоточившись на том, чтобы не сбиться с ритма движений. А потом электрическое зарево перед ним сгинуло, и Стас почувствовал, как сердце у него ухнуло куда-то вниз. Надо было прыгнуть, а тело еще не было к этому готово, оно все еще двигалось в ритме движения вслед за аномалией. И страх уже нашептывал, что он сейчас не успеет. Это парализовало, сковывало реакцию. Еще мгновение, и будет поздно.

Он прыгнул, он все-таки прыгнул, каким-то чудом подстегнув свое тело криком «пошел!», который прозвучал только в его голове, поскольку не было времени даже открыть рот и задействовать голосовые связки.

Лапин прыгнул и уже в воздухе почувствовал толчок воздуха, мягко ударивший ему в спину, возникший оттого, что аномалия снова возродилась.

— Веселишься? — спросил его Тимофей, когда он после прыжка, каким-то чудом умудрившись приземлиться на ноги и даже не упасть, шагнул-таки вправо, неосознанно копируя путь своих спутников.

— Почему бы и нет?

Откуда что взялось, но Стас даже нашел в себе силы ответить с форсом, не показать, насколько сам испугался. И тотчас встретился взглядом с ведьмой. Вот эта все понимала. Или это ему так показалось?

— Пошли, — сказала Анна. — Чем больше у нас останется времени, тем лучше. Тем качественнее приготовим встречу дорогому гостю. Причем учтите, нам еще дорогу переходить. А это не фунт изюму, вы-то должны знать.

— Пошли, — согласился Тимофей. — Поторопимся.

Стас ничего не сказал. Нечего было говорить. Да и думал он, прикидывал, имеет ли смысл решить дело гораздо проще. Может быть, завалить в деревню и потолковать с Сидоровичем? В деревне, кроме «зеленых», еще необстрелянных сталкеров, всегда есть с десяток опытных, прошедших огонь и воду. Обдерет Сидорович как липку, но если с ним договориться, он кинет клич, и контролера этого можно встретить более чем в десяток стволов. Можно поспорить, у опытных найдется и гранатомет, и игрушки почище. Так что песенка его в любом случае будет спета.

Вот только времена его сталкерства ушли в прошлое, а Сидорович с охотником разговаривать не будет. Причем то, что он его старый знакомый, пойдет не в плюс, а в минус.

Так что нет, и этот вариант не выгорит. А жаль.

Он снова пристроился вторым, и тут Анна ему сказала:

— Все хотела спросить об одной вещи, но до трубы, мне казалось, голову тебе забивать посторонними размышлениями не следовало.

— А теперь можно, значит?

— Типа того.

— Ну, говори, — разрешил Стас. — Отвечу.

— Меня вот интересует твой товарищ, который следит за нами через спутник. Он и ночью все видит? В смысле, у него эта штука оборудована ночным зрением или нет?

— А хрен его знает, — честно ответил Лапин. — Как-то не спрашивал. Может, кстати, такая штука на спутнике и стоять. А что?

— Ну, я подумала, что он мог рассмотреть подробности неких ночных гуляний. А если рассмотрел, то где-то они в памяти вашей организации сохранились. Вполне возможно, записанные, ибо сейчас все записывают.

Стас не удержался и мрачно хмыкнул.

А ведь в самом деле, подобное могло быть. Нет, конечно, Толстячок человек вполне взрослый и все понял правильно. Однако если запись его ночного приключения пойдет гулять по отделу, подколкам не будет конца.

— Тебя это волнует? — спросил он.

— Конечно, — тут же встрял Тимофей, до сей поры молча прислушивавшийся к их разговору. — Не видишь разве, даму интересует возможность в старости вспомнить те безумства, которым она предавалась, пока ей еще позволял возраст.

— Даму пока очень сильно интересует, будет ли безумством пристрелить одного сталкера со слишком длинным языком, — сообщила ведьма.

— Что ты предлагаешь? — спросил Стас.

— Ну, вскоре будет привал минут на пятнадцать перед дорогой, — сказала Анна. — Я бы на твоем месте воспользовалась им, чтобы послать своему корешу сообщение и попросить его не в службу, а в дружбу потереть эти записи от греха подальше.

— Не пойдет он на это, — сказал Лапин. — Не так воспитан. Вот молчать о них будет. Тоже без напоминания.

— А жаль, — сказала Анна.

Более она к этому разговору не возвращалась. Только движения у нее стали чуть более резкими, чем нужно.

Кажется, она злится, подумал Стас. К чему бы это? Если она решила не возвращаться в мир, так и остаться в Зоне, ее это не должно волновать. И все-таки…

Нет, женская душа — потемки. Ничего в ней не понять, сколько ни проживи.

20. Танец смерти. Анна Кошкина

Ну и конечно, никакая это была не ферма. Когда появилась Зона, фермеров еще не было в помине. А было тут скорее всего подсобное хозяйство какого-нибудь занюханного ПТУ, в котором готовили механизаторов. Пока не появилась Зона.

Еще здесь был дождь. Он в полном смысле этого слова стоял стеной. Густой, обильный, кажущийся нескончаемым. Метрах в пятидесяти от полуразрушенной фермы он обрывался, словно обрезанный ножом. Там было тепло, сухо, светило солнышко. В придачу к ним было небольшое стадо гигантских кабанов. Здоровенные зверюги с истошным визгом носились друг за другом, грелись на солнце, тупо глядя остекленевшими от удовольствия глазами в одну точку, и копались в земле, отыскивая в ней какие-то съедобные корешки.

Не нравилось Анне это соседство, но она надеялась, что хрюшки из тепла и благости в промозглую сырость не полезут. Было у нее такое ощущение.

— Где они находятся? — спросил Стасик.

Определить это было нетрудно. Через минуту она ответила.

— Их двенадцать. Половина у главных ворот и возле них. Я так понимаю, несмотря на дождь, ждут лохов. Хотя в это время их ловить, наверное, легче. Вторая половина на втором этаже дома, расположенного справа от ворот. Там у них, похоже, штаб.

— Двенадцать, — пробормотал Стас.

Они со сталкером обменялись понимающими взглядами.

— Немало, — сказала ведьма. — Но и не очень много. Время от времени я прихожу сюда поохотиться. На такое количество обычно нападаю. Расходы большие. Вот сейчас пришлось бы потратить целых двенадцать патронов. Однако и барахла у них можно изъять немало. Особенно если они перед этим неплохо порыбалили. В общем, барыш может расход перекрыть значительно.

Хотелось ей при этом насмешливо усмехнуться, но она сдержалась.

Ни к чему это. Нет в этом смысла.

— А они заводятся по новой, — сказал Тимофей.

— Быстрее тушканов плодятся. Место для разбоя уж больно располагающее.

— И в игры ты с ними не играешь?

А это уже полюбопытствовал охотник.

— С бандитами? Много чести.