Пятый ангел вострубил - Воробьевский Юрий Юрьевич

И вот приходит такой разведчик в одну из тех самых лож, которые в «Протоколах Сионских мудрецов» названы внешними, отвлекающими, видит одних болтунов и докладывает в Центр: «разработка не перспективна». Потом возвращается в Москву и чувствует, что все его родное КГБ у кого-то уже «в кармане». В лучшем случае задним умом понимает этот Эпиметей, что карман сей – от масонского смокинга. Да поздно – самого его (патриота! заслуженного! полного сил!) отправляют в отставку. [56]

Когда человек не имеет собственной – духовной – «контрразведки» и при этом занимает высокий государственный пост, – это уже не только его личная проблема. Духовная пустота атеизма сродни пустоте велиаровой, то есть диавольской. Это духовный вакуум, который моментально всасывает в себя нечистого. Атеист – игралище рогато-хвостатых сил. Бес-помощный человек. И если это разведчик, то он обязательно – в самый неподходящий момент – приведет за собой «хвоста». В прямом смысле слова.

Вот между кем шла борьба: между бесовской креатурой высокого градуса посвящения и духовными недорослями… Неравная борьба! Если бы не Богородичный Покров над Россией, совсем бы пришлось нам плохо с такими защитниками.

Может быть, я не прав? Предположим, бывшие разведчики, пришедшие на многие руководящие роли, действительно являются «нашими людьми» и до поры до времени ловко это скрывают. Предположим, они только кажутся такими же «гнидами», как Ельцин и его команда… Что ж, тогда они не обидятся на подобную оценку, а сочтут ее за комплимент своему разведческому мастерству.

И еще одно соображение о профессионализме. О целях врагов, об интересах России можно судить, лишь осознав ее уникальность. Душой поняв ее роль молитвенной силы, удерживающей мировое зло. А значит, удерживающей мир от гибели. Ту же американскую «сверхдержаву» – от ницшеанского самоубийства. Осознать это может только православный человек. Поэтому неправославие – главный фактор профнепригодности и для русского разведчика, и для политика.

Да, противник подключен к бесовскому «интернету». Но ведь и нас – с любовью – ждет куда более мощная, безграничная по своим возможностям «Система»… Против инфернальной «конторы» можно бороться только с помощью Господа. Но на это способны лишь люди, правильно Его славящие. Понимающие, что подлинный «незримый фронт» проходит через рай и ад. Что ненависть вызывает не государственно-географическая Россия, а незримый Третий Рим. И что он не является отвлеченной идеей уже потому, что ТАК ненавидеть мертвую идею нельзя. ТАК можно ненавидеть лишь живую реальность.

ПОЛЕ БОЯ С ЛЮЦИФЕРОМ

(Автор – В.С. Лопатин)

В русском Ильинском скиту на Афоне есть удивительная икона пророка Илии. На образе небесного покровителя русских военных моряков – высшие награды Российской империи. Оставляя их здесь, величайшие флотоводцы справедливо считали: свои победы они одерживали с помощью Сил Небесных. И знали: всякая брань против России – это не просто столкновение государств, это война диавола против Святой Руси.

Победу наших войск над бунтовщиками в Польше Суворов назвал падением Люцифера. Может быть, как никто, он понимал духовную подоплеку сражений. Тем более что самому ему приходилось сталкиваться с очевидным врагом не только на поле боя.

Асмодей, Астарот и другие

На одном из недавних всемирных масонских форумов было принято решение: усилить работу по реабилитации «вольных каменщиков» в глазах общественного мнения. [57] Постоянно содрогающийся от крайне неприятных скандалов Орден намерен погреться в лучах славы великих людей. Впрочем, это устремление известно уже давно.

«Народный герой, человек непревзойденной славы, генералиссимус Александр Васильевич Суворов – вот кто должен открыть собой ряд знаменитых русских деятелей-масонов», – читаем мы в книге Т.А. Бакуниной «Знаменитые русские масоны». В предисловии к ней, подписанном «В.К.» (за этой аббревиатурой легко угадывается – «вольный каменщик»), дается пояснение: «В дни, когда толки о масонстве приобрели неожиданную политическую окраску, русским полезно разбираться в них с некоторым запасом положительных знаний».

Эти дни наступили, видимо, в 1991 году, когда написанная в Париже книга, стараниями некоего А. Серкова впервые была издана в нашей стране. Итак, цитируем слова Т.А. Бакуниной о Суворове: «…находясь в Пруссии во время Семилетней войны и навещая в Кенигсберге своего отца, он был 27 января 1761 г. произведен в шотландские мастера в ложе «Zu den Drei Kronen» («К трем коронам»)… В списке ее членов, представленных 16 марта 1761 г. в ложу «Три глобуса» под № 6 значится «Oberieutnant Alexander von Suworow».

«…во всяком случае, – пишет автор, – эта открывшаяся новая черта в биографии Суворова не стоит ни в каком противоречии с общим обликом этого замечательного человека».

Итак, Т.А. Бакунина отождествила «обер-лейтенанта Александра фон Суворова» с будущим генералиссимусом. В масонскую ложу «К трем коронам» в Кенигсберге был принят и два месяца значился в ее списках «обер-лейтенант», то есть поручик русской армии.

В Париже в начале 1930-х годов, когда Бакунина писала свои очерки, находилось много эмигрантов, бывших офицеров, которые могли бы сообщить автору о том, что в январе 1761 года будущий генералиссимус был подполковником! Разница в чинах, как видим, значительная…

В 1809 г., плодовитый писатель и переводчик, последователь Н.И. Новикова, В.А. Левшин выпустил в свет книгу о Суворове. Он процитировал строки из письма «некоего иностранца, бывшего у Суворова 21 октября 1799 г. в Ландау». Только что закончился Швейцарский поход. Имя освободителя Италии – у всех на устах. Интриги союзников России – лондонского и венского кабинетов – не позволили русскому полководцу погасить пожар европейской войны решительным наступлением на Париж. Его армия была переброшена из Северной Италии в Швейцарию, где оказалась подставленной под удар превосходящих сил французов. Гений Суворова и мужество его войск спасли честь России и ее государя. Армия вырвалась из каменной западни. Совершив свой последний подвиг, Александр Васильевич беседует в собственной штаб-квартире в Ландау, с британскими офицерами, приглашенными к столу.

«Чрезвычайно остроумно рассуждал он о зле, которое причинили религии Вольтер, Руссо и Рейналь, – писал один из гостей. – Далее рассказал он о том, как один из адъютантов, который тут находился, упал пропасть и нимало не ушибся. «Знаете ли, – сказал он мне, – кто его вытащил оттуда? Черт, потому что он франкмасон»…» Откровенная насмешка над тайным обществом! А может быть, прозрачный намек на интриганов-политиков, благодаря которым его ария оказалась в западне, среди альпийских пропастей? Ценность этого свидетельства повышается, если учесть, что В.А. Левшин значится в Словаре» Т.А. Бакуниной, как видный масон…

Интересно, как в переписке со своим родственником Д.И. Хвостовым Суворов именует придворных интриганов. Асмодей Благочестивый – глава Военной коллегии, ловкий царедворец граф Н.И. Салтыков; Астарот Иван-Царевич – бывший начальник Суворова в первую турецкую войну недалекий граф П.И. Салтыков; Луцифер Мартинист-князь Н.В. Репнин. В этой мрачной иерархии главный бес – «Луцифер». Суворов называет его «мартинистом», прямо указывая на масонские занятия Репнина. «Но гугнивого Фагота (так Александр Васильевич именовал Репнина за его гнусавый тембр голоса) – тяжело остеречься по мартинитству».

Если бы Суворов был членом тайного общества, чего ему опасаться?! «Я ему зла не желаю, – подводит итоги Суворов. – Другом ему не буду, разве в Шведенберговом раю». Суворов знал сочинения шведского духовидца Эммануэля Сведенборга, видевшего «рай», в котором все души живут в любви и согласии. Только там он мог бы примириться с мартинистом Репниным. Но это крайний случай.