Предатели - Валерий Николаевич Сафонов

вице-адмиралу В.П. Ващенко. В разговоре Ващенко предупредил его, чтобы он готовился к выезду в новую командировку в Индию. Генерал-майор В.Н. Фекленко, являвшийся военным атташе при посольстве СССР в Индии, по словам вице-адмирала, «бомбардировал» начальство рапортами, в которых просил в связи с тяжелой болезнью матери сменить его на этом посту. Просьбу Феклейко решили удовлетворить, к тому же этот генерал был замечен в злоупотреблении спиртными напитками.

Затем Поляков был командирован на месяц в ЛВО для подбора кандидатов на поступление в Военно-дипломатическую академию. На связь с американцами он вышел только в декабре 1978 г., в один из заранее запланированных графиком дней, это был 20-й по счету сеанс радиосвязи. Он передал, что выезжал в Ленинград для подбора слушателей в академию. Приступил к накоплению материалов для последующей передачи через тайник.

К этому времени Поляков закончил переснимать учебник по военностратегической разведке, переснял имевшуюся в наличии инструкцию по ведению секретного делопроизводства в Министерстве обороны СССР, приказ министра обороны СССР об итогах боевой и политической подготовки за 1978 г., выборочно из бюллетеней ЦК КПСС статьи с разъяснениями проводимого КПСС внешнеполитического курса, а также и по внутриполитическим проблемам и вопросам. Одновременно с этим снял списки выпускников всех факультетов ВДА за 1979 г., а также фамилии кандидатов на поступление.

В начале июня 1979 г. состоялся 24-й сеанс радиосвязи с американцами. Поляков подтвердил о своей готовности к работе через тайник «Тран» на правой обочине Ярославского шоссе при движении к Москве возле дорожных знаков «Конец населенного пункта Тарасовка» – «Начало населенного пункта Челюскинский». Американцы сообщили, что готовы к приему, назвали конкретный день июня и напомнили сигнал изъятия контейнера.

Все имевшиеся кассеты Поляков закамуфлировал в кирпич-контейнер точно таким же образом, как и в ходе предыдущей тайниковой операции. В обусловленный день он выехал на машине и заложил контейнер.

В июне 1979 г. Полякову окончательно стало известно о предстоящей новой командировке в Индию. Вскоре он прошел медицинскую комиссию. Исходя из этого, во время своего последнего, 25-го сеанса радиосвязи с американской разведкой в июне 1979 г. сообщил, что дальнейшую работу он прекращает, радиостанцию консервирует, так как готовится к командировке в Индию на прежнюю должность. От американцев получил подтверждение о благополучно проведенной операции по изъятию контейнера из тайника «Тран».

В соответствии с планом подготовки к выезду в новую командировку в Индию Поляков в управлениях и подразделениях ГРУ прошел соответствующую подготовку. В Информации он обратил внимание на несколько телеграмм по вопросам состояния вооруженных сил Индии и военно-политической обстановке в стране. Сотрудники Информации ему объяснили, что это телеграммы военного атташе США в Индии своему руководству, дешифрованные советской военной разведкой. Понимая важность полученной информации, он выбрал из этих телеграмм наиболее значимую информацию и несколько раз перечитал, постаравшись запомнить текст сообщения и последовательность его изложения. Это было необходимо ему для того, чтобы впоследствии почти документально подтвердить американским разведчикам полученные сведения о производимом советскими спецслужбами перехвате и дешифровании их радиосообщений. Об этом Поляков сразу рассказал американскому разведчику Вальдемару, с которым поддерживал связь во второй своей командировке в Индии.

Поляков назначался старшим оперативным начальником разведаппаратов ГРУ ГШ в Индии и на него возлагалась ответственность за состояние разведывательной работы аппаратов военно-стратегической разведки в Дели и Бомбее.

Тут следует отметить, что в середине 1979 г. с советской стороны поступил запрос индийским властям в отношении выдачи агремана Полякову. Его кандидатуру поддерживал посол СССР в Индии Ю.М. Воронцов. Индийские власти не хотели давать свое согласие на приезд Полякова в качестве военного атташе. Причиной этому служило то, что в их практике не встречалось назначений одного и того же человека в одну и ту же страну военным атташе белее одного раза. С помощью Ю.М. Воронцова, которому удалось в присутствии генерал-майора В.Н. Фекленко убедить руководителей индийской разведки в том, что здесь ничего страшного нет. Через некоторое время агреман Полякову был выдан.

Перед выездом в свою вторую командировку в Индию Поляков не раз вспоминал дело Огородника. Ему о нем как-то рассказал сотрудник КГБ С.М. Лебедев, которого знал со времени первой командировки в Индию, где он являлся офицером безопасности советского посольства. Так вот Лебедев рассказал ему, что органами КГБ был захвачен американский агент – сотрудник МИД СССР, который сумел при задержании отравиться, раскусив ампулу с ядом, вмонтированную в его ручку. При этом Лебедев поведал ему, как КГБ удалось выйти на американского шпиона. Из его слов следовало, что советский источник в США проинформировал КГБ о наличии у американцев агента в МИД. КГБ занялся поиском, и для обнаружения источника утечки информации к американцам ряду сотрудников МИД предоставляли возможность знакомиться с различными важными документами. Вскоре пришло сообщение от советского агента в США о получении американцами документа или сведений, с которыми знакомился Огородник. Так КГБ вышло на него.

Из разговора с Лебедевым Поляков сделал соответствующие выводы, приняв решение, что если ему вдруг представится возможность ознакомиться с какими-то материалами, выходящими за круг служебных обязанностей или содержащими чрезвычайно важную информацию, то о них он никогда не будет сообщать американцам из соображений собственной безопасности.

Нужно заметить, что вторичное командирование Полякова в Индию было не совсем понятно не только для него самого, но и для ряда работников ГРУ. Во-первых, его предыдущая работа в Индии, хотя и была оценена удовлетворительно, но прошла не без недостатков. В то время руководство ГРУ много занималось возникшей конфликтной ситуацией между рядом его оперативных работников, завершившейся отзывом 4 офицеров из страны. Во-вторых, в данное время у Полякова со здоровьем было совсем не в порядке, его уже длительное время мучило очень высокое артериальное давление и его с таким давлением отправляли в длительную командировку в страну с жарким климатом. В-третьих, он уже больше 3 лет не работал в центральном аппарате ГРУ, отошел от оперативной работы, не имел никакого отношения к данному направлению и, следовательно, для всех являлся человеком со стороны. Все это являлось для Полякова темой для постоянных размышлений и анализа возникшей проблемы. Конечно, жизнь и работа в условиях постоянной угрозы разоблачения со стороны советской контрразведки, не оставлявшее его ни на минуту напряжение, безусловно, сказывалось и на состоянии его здоровья, и на восприятии и оценке жизненных ситуаций. Он много думал и пришел к выводу о проводимой органами КГБ и руководством ГРУ его разработке по подозрению в шпионаже. Он понимал, что за столь длительный срок сотрудничества с американскими спецорганами было просто невозможно не допустить каких-то ошибок, которые, взятые порознь или в