Сексуальный миф Третьего Рейха - Андрей Васильченко

Понятно, что прежде всего многие руководители СА до последнего момента не могли постичь, что происходит; они не планировали ни путча, ни заговора, а их мораль никогда не была предметом обсуждения и тем более критики со стороны Гитлера. Например, берлинский группенфюрер СА Карл Эрнст, который, согласно донесениям Гиммлера, планировал на вторую половину дня нападение на правительственный квартал, на самом деле находился в Бремене и собирался в свадебное путешествие. Незадолго до отплытия судна его арестовали и он, полагая, что это грубая шутка его товарищей, смеялся над ней от всей души. Самолетом его доставили в Берлин, после посадки он, смеясь, показывая наручники и перебрасываясь шутками с командой эсэсовцев, сел в подкатившую полицейскую машину. Специальные номера газет, которые продавались перед зданием аэропорта, уже сообщали о его смерти, но Эрнст все еще ничего не подозревал. Через полчаса он упал мертвым у стены в Лихтерфельде, не веря до последнего мгновения в случившееся, с недоуменным «Хайль Гитлер!» на устах.

Вечером Гитлер вылетел назад в Берлин. Там его встречала большая делегация. Один из участников события записал по свежим следам свои впечатления от прибытия: «Звучат команды. Рота почетного караула берет винтовки „на караул“. Геринг, Гиммлер, Кернер, Фрик, Далюге и около двадцати офицеров полиции идут к самолету. И вот открывается дверь и первым выходит Адольф Гитлер. Он являет собой „уникальное“ зрелище. Коричневая рубашка, черный галстук, темно-коричневое кожаное пальто, высокие черные армейские сапоги, все в темных тонах. Непокрытая голова, бледное, как мел, лицо, по которому видно, что эти ночи он не спал, небритый, лицо кажется одновременно и осунувшимся и опухшим… Гитлер молча подает руку каждому стоящему поблизости. В полной тишине – кажется, все затаили дыхание – слышно только щелканье каблуков».

Полный нетерпения и возмущения, Гитлер прямо в аэропорту затребовал список ликвидированных. «Раз уж подвернулась такая „уникальная возможность“, как показал позже один из участников событий, Геринг и Гиммлер расширили круг убийств далеко за пределы „рёмовских путчистов“. Папен ушел от смерти только благодаря своим личным связям с Гинденбургом, тем не менее он был взят под домашний арест, невзирая на его пост вице-канцлера и все протесты. Два его ближайших сотрудника, личный секретарь фон Бозе и Эдгар Юнг, были застрелены. За своим рабочим столом в министерстве транспорта был убит министериаль-директор Эрих Клаузенер, руководитель объединения „Католическое действие“, другая группа отыскала Грегора Штрассера на фармацевтической фабрике, препроводила его в центральное здание гестапо на Принц-Альбрехт-Штрассе и убила в подвале дома. В обед группа убийц проникла на виллу Шляйхера в Ной-Бабельсберге, спросила сидящего за письменным столом, он ли генерал фон Шляйхер и сразу, не дожидаясь ответа, открыла огонь; была застрелена и фрау фон Шляйхер. В списке убитых были далее сотрудник экс-канцлера генерал фон Бредов, бывший генеральный государственный комиссар фон Кар, о „предательстве“ которого 9 ноября 1923 года Гитлер никогда не забывал, и патер Штемпфле, который был одним из редакторов „Майн кампф“, но потом отошел от партии; затем инженер Отто Баллерштедт, который перешел дорогу партии Гитлера в период его восхождения, и, наконец, не имевший ровным счетом никакого отношения к этим делам музыкальный критик доктор Вилли Шмид, которого спутали с группенфюрером СА Вильгельмом Шмидтом. Самая жестокая волна убийств прокатилась по Силезии, где руководитель СС Удо фон Войрш потерял контроль над своими частями. Примечательно, что людей часто убивали прямо на месте, в конторах, частных квартирах, на улице, со звериной небрежностью, многие трупы обнаруживались лишь спустя несколько недель в лесах или водоемах.

Жестокость, с которой происходила расправа 30 июня 1934 года, оправдывалась национал-социалистической прессой как необходимость жесткого подавления гомосексуализма. В передовице «Фёлькише беобахтер», вышедшего на следующий день после убийств, можно было прочитать: «Во время проведения арестов выявились такие отвратительные картины, что само собой исчезли любые следы сочувствия. Некоторые из руководителей СА удовлетворяли свою похоть сразу в двумя юнцами». Еще в Бад-Висзее Гитлер отдал приказ беспощадно искоренить эту «заразную опухоль».

Глава 5. Запретная слабость

Преследование гомосексуалистов в Третьем рейхе хотя и проходило достаточно специфическим путем, но не было явлением, присущим только национал-социализму. Гонения на гомосексуалистов проходили задолго до 1933 года. Их следы можно отыскать еще в раннем Средневековье. В 1871 году гомосексуализм стал в Германии уголовным преступлением. Об этом говорила статья 175 Уголовного кодекса Германской империи. Если опираться на нацистскую терминологию, то Второй рейх активно использовал для борьбы с гомосексуализмом и аппарат полиции, и юстицию. Так что национал-социалисты начинали свою гомофобскую политику далеко не с нуля, у них уже были определенные наработки. Гитлеру и Гиммлеру не пришлось придумывать новых законов для регулирования этого вопроса. Им не надо было создавать специфический механизм преследования. Нацистам требовалось всего лишь прийти к власти и осуществить все, что они активно пропагандировали: формирование общества в соответствии с народными идеалами. Те, кто пытался сопротивляться этой политике или хотел избежать ее воздействия, подвергались «искоренению» или «перевоспитанию». Кампания против гомосексуалистов была всего лишь составной частью этой политической линии. «Санитарная очистка тела народа», «продолжение рода», «равновесие в семье» – были лозунгами этой деятельности.

Но все-таки этого было недостаточно, чтобы объяснить готовность общества всячески содействовать этим экстремистским мерам. В начале века дискуссии о решении так называемого «гомосексуального вопроса» вели лишь узкие круги юристов, врачей и представителей отдельных общественных организаций. На первый взгляд эти люди казались странными чудаками. Тем более, если учесть, что во времена Веймарской республики наказания за гомосексуализм были фактически отменены. Но предложенный юристами и врачами путь никак не учитывал, даже частично, мнения влиятельных партий. А они требовали отнюдь не отмены, а напротив, ужесточения наказания по 175-ой статье Уголовного кодекса. Предложения политиков были самыми различными: изолировать от общества «половых преступников», подвергнуть их принудительному лечению или же стерилизовать.

Подключившись в 1925 году к этой дискуссии, национал-социалисты не испытывали никаких сомнений. Депутат рейхстага от НСДАП В. Фрик, позже ставший министром внутренних дел, во время парламентских дебатов 1927 года гневно обрушивался на предлагаемую реформу и социал-демократов: «На их партийном съезде в Киле был сделан доклад о духовном обновлении немецкого народа, который предполагал отмену § 175 и отмену наказаний за нарушение супружеской верности. Но мы со всей строгостью будем преследовать людей, попавших под действие этой уголовной статьи, так как они разлагают народ». И в этой ситуации разразился скандал вокруг Э. Рёма.