Новиков-Прибой - Людмила Анисарова

Боцман Груздев из рассказа «Подарок» (рассказ был впервые опубликован в третьем номере журнала «Северные записки» за 1914 год), внешне грубоватый и малообщительный человек, берёт на воспитание ребёнка, мать которого бессердечно бросил его сослуживец — мичман Петров.

Портрет боцмана написан живо, ярко — и с любовью. Мы видим его просветлённое лицо, сияющие серые глаза, когда он мечтательно говорит младенцу, попавшему на корабль в качестве «подарка»:

«— Подрастёшь, вместе в кругосветное плавание махнём… Эх, жавороночек ты мой, много разных чудес тебе покажу! Погуляем-то как! И морскому делу научу… А не хошь моряком быть — в науку отдам. Есть у меня четыре сотняжки. К. тому времени ещё прикоплю… Так-то, брат, учёным будешь…»

Рассказ «Подарок» (который невольно сопоставляешь с рассказами Станюковича «Нянька» и «Максимка») оставляет в душе свет и тепло, дарит чувство уверенности в том, что добро неизменно побеждает зло, что нет предела человеческому милосердию и великодушию.

Это ощущение добра и света усиливают морские пейзажи, на фоне которых разворачивается действие. Вот начало рассказа:

«В косых лучах заходящего солнца ярко белеют каменные здания портового города, золотятся прибрежные пески и, уходя в бесконечную даль, горит тихая равнина моря. Чистое, точно старательно вымытое, небо ласкает синевой, и только к западу низко над землёй тянутся узкие полоски облаков. Горизонт будто раздвинут — так широко вокруг!»

Семеро матросов с крейсера «Молния» возвращаются с берега на корабль. Неожиданно перед ними возникает хрупкая фигурка взволнованной женщины. Расспросив их, знают ли они мичмана Петрова, и представившись его сестрой, барышня просит передать брату корзину, но предупреждает об осторожности: там деликатные вещи.

«Деликатные вещи» поначалу ведут себя тихо, и никто не подозревает, что в корзине — грудной ребёнок.

Матросы, бережно поставив корзину в корму шлюпки, «размешаются по банкам» и отталкиваются от пристани. Летний вечер по-прежнему спокоен и тих: «Солнце, спрятавшись за узкое сизое облачко, золотит края его, морская поверхность омрачается тенью, но через несколько минут оно снова показывается и ярко горит, щедро заливая всё сиянием».

В шлюпке ведутся разговоры о том, что же это за деликатные вещи передала мичману Петрову хорошенькая блондинка. Диалоги, как всегда, прописаны автором очень живо, с юмором.

Ребёнок подал голос, когда шлюпка ударилась бортом о трап. Весть о «подарке» сразу же облетела корабль. И на палубе мгновенно собрался весь экипаж, за исключением вахтенных и командира.

Абсолютно кинематографична следующая картина, нарисованная автором:

«На несколько секунд воцаряется напряжённая тишина. Сотни глаз молча устремляются на мичмана Петрова, который стоит тут же вместе с другими офицерами. Выхоленный, опрятный, в белом, как свежий снег, кителе, гордо держащий голову, с чёрными, завитыми в колечки усиками на беззаботно улыбающемся лице, он в одно мгновение становится таким бледным, точно из него сразу выпустили всю кровь. Потом на лице его появляется страшная гримаса. Пошатнувшись, он быстро, неровным шагом уходит к себе в каюту, бормоча, точно пьяный:

— Это подлость… Надо полиции заявить… Поймать эту сволочь… Я не виноват…

Ребёнок, поморщившись, чихнул раза два и, точно почувствовав всю горечь своего существования, залился вдруг звонким плачем.

— От родного сына отказался! — удивляются матросы и укоризненно качают головами, а другие весело смеются.

— Слава Богу — команды прибыло!»

Автор не забывает о том, что в этот момент происходит за бортом корабля:

«Багровея, всё ниже опускается огромное солнце, загораются узкие полосы облаков. Город, окрестности его с зелёными рощами, берега, необозримое море — всё тонет в пурпуре. Воздух не шелохнётся. Вокруг разлита торжественная тишина, нарушаемая лишь плачем ребёнка».

Всё решается довольно быстро. Бездетный боцман Груздев выпрашивает ребёнка себе и уже через некоторое время в своей маленькой каюте кормит его из бутылочки молоком, добытым у кока. Боцману дали три дня отпуска — и он отвезёт малыша жене: то-то радости будет!

Заканчивается счастливый, изменивший всю жизнь боцмана Груздева день: «Темнея, медленно угасает вечерняя заря. Небо украшено узорами сверкающих звёзд, точно там, в беспредельной выси, готовятся к какому-то торжеству. Море дышит бодрящей свежестью. В тёмной воде, дробясь, отражаются огни кораблей. Обозначая время, на крейсере начинают бить в колокол. Вдали слышатся ответные звуки, точно суда перекликаются между собою. Весёлый, переливающийся гул меди, огласив тишину ночи, тихо замирает в просторе моря».

Одним из важных качеств, особенно ценимых Новиковым-Прибоем в русском матросе, является чувство юмора (которым сам писатель, безусловно, был наделён в полной мере). У его героев всегда, в самой сложной ситуации, найдётся весёлое, острое словцо. Отмечая эту особенность прозы Новикова-Прибоя как один из признаков приверженности традициям русского фольклора, В. Щербина подчёркивает и тяготение писателя к форме сказа, объединяющего в себе особенности крестьянской и матросской речи.

В этом отношении особенно показательна манера повествования «Рассказа боцманмата».

«Да, братцы, вы, можно сказать, только начинаете службу. Много придётся вам казённых пайков проглотить. Ох много… А я последнюю кампанию плаваю. Через три месяца уж не позовут на вахту: буду дома… Довольно — почти семь лет отдал морю. Это вам не баран начихал. Да…»

Таков зачин рассказа. И сразу пошли матросские байки:

«Рассказывают, как солдат поспорил с матросом: кто образованнее. Начал солдат командовать — направо, налево, шаг вперёд, шаг назад и всякую другую пустяковину. Матрос выполнил это в лучшем виде. „Теперь, кашица, я тебе скомандую“, — говорит матрос. Стал армейский, вытянулся, точно кол проглотил, щёки надул. Матрос, недолго думая, залез на третий этаж и бросил на солдата мешок с песком. „Полундра! — крикнул солдату. Тому бы надо бежать, а он ни с места. Мешок ему по башке. Чуть жив остался“».

Дальше — рассуждения: «…главное — у нас раздолья много. Правда, трудненько иногда бывает: дисциплина, вахту нужно стоять, докучают авралы, бури попугают и даже очень. Недаром говорится: тот горя не видал, кто на море не бывал. Зато где только не побываешь! И человек другим делается — храбрее и смекалистее. Море переродит хоть кого».

Всё больше увлекаясь, боцманмат (которого, как узнаёт читатель по ходу повествования, зовут Никанор Матвеевич) рассказывает молодым о дальних странствиях: