Коммандос из демиургов - Екатерина Казакова

– Кому я давал читать 'Незнайка на Луне' – Библию для каждого попаданца? Ради кого я вчера распинался про Пончика, который первый догадался, как можно из воздуха делать деньги? Пес взревел, как пожарная сирена:

– Альфонс, быстро напомни мне, на чем этот гений капитализма заработал свое состояние, и почему он его потерял!!

Демиурчик вскочил и бодро отрапортовал:

– Он начал продавать соль, валяющуюся буквально под ногами, и озолотился, потому как в той стране не было принято добавлять ее в пищу, но потерял все, потому что не успел оформить патент.

– Так какой лисы дранной вы мне сейчас блеете про нарушение Уголовного кодекса и про трудовой энтузиазм?? – затопал гладкошерстный буржуин. Сколько я могу вам повторять, что надо торговать ноу-хау, а не сшибать копейки, работая на чужого дядю??! За то, что сегодня никто не готов к уроку, получаете наряд на сельхозработы у Снурка, и к завтрашнему дню прочесть мне 'Приключения Буратино'. Будем говорить, как разводить лоха на бабки! И только попробуйте мне вякнуть, что это сказки для детей, мигом 'Капиталом' Карла Маркса по лбу получите!!!

В общем, никто демиурчиков жалеть не собирался, они пахали, как проклятые, и приезд долгожданного учителя дал им небольшую передышку в плотном графике занятий. Правда, на тот момент я еще не знала, что это закутанное в непонятную тряпку, держащее в руке весьма потрепанный зонтик и восседающее на мшистом ослике существо и есть краса и гордость научного мира Изменчивого.

Когда с помощью покинувших пост охраны Леля и Бестии (за что они схлопотали еще и ночное дежурство) нечто, бормотавшее, что оно прибыло сеять разумное, доброе, вечное, слезло со своего средства передвижения и, наконец, явило миру свой лик, я пару минут усилено терла глаза, думая, что меня посетили глюки. Передо мной стоял вылитый Луи де Фюнес. Только француз был лысым, а у этого комика на голове произрастала шикарная грива, про которую принято говорить 'Благородная седина'. И еще у него на носу сверкали очки с такими диоптриями, что мне казалось, если я их одену, то смогу увидеть свой родной дом.

– Даст из антракт, – выдал мозг цитату из фильма 'Большие гонки' и отключился.

– И этот Чебурашка из рода клоунов и есть светило науки? – покачало головой недоумение.

– Дашка, а в какой области этот божий одуванчик специалист? – осторожно спросил Сосискин, косясь на то, как старичок сморкается в огромный носовой платок.

Тем временем новоприбывший закончил вытирать нос и представился:

– Меня зовут Ырк, деточка, и я прибыл учить студентов вашей Академии.

Как бы мне не хотелось послать этого заслуженного пенсионера и свернуть шею Лунарию за подгон такого 'ценного кадра', но выгонять ветерана науки, не покормив, было верхом бессердечности. Пока я думала, как вежливо сообщить товарищу, что в его услугах не нуждаюсь, он умял три тарелки супа, два раза попросил подложить ему пюре и подкинуть котлет, и выдул четыре стакана компота.

– Маленький, а прожорливый, – скривилась моя жаба, когда дедулька попросил еще чего-нибудь горяченького.

Скрипя зубами, я бухнула перед ним литровую кружку чая и выставила вазочку с конфетами. Мдя, это был очень опрометчивый с моей стороны шаг. Сморчок стрескал 'Мишку косолапого' в одно рыло за две минуты и еще фольгу облизал. Видимо, не такие большие оклады тут у ученых, если эта немощь схрачила за раз больше, чем Кабан с Плюшкой вместе взятые за целый день. Наконец, он, сыто рыгнув, откинулся на спинку стула, и начал делиться со всеми присутствующими деталями своей биографии.

За свою долгую (судя по цвету волос, желтизне зубов и морщинам) жизнь, Ырк попробовал себя на многочисленных поприщах. Он был лингвистом, математиком, ботаником, географом, собирателем фольклора и создателем нового вида борьбы, конезаводчиком, поэтом, художником. Не гнушался он и рабочими профессиями, в его трудовой книжке были записи о работе кузнецом, рудокопом, моряком, плотником. И это так, половина из всего перечисленного, проще было назвать, что он не умел делать. Но это не меняло сути, мне нужен был тренер по конному спорту и, желательно, спец по выживанию в любой климатической зоне, начиная от пустыни и заканчивая тундрой. А эта мелочь явно не тянула на наемника из 'Иностранного легиона'.

Когда наш гость на минутку замолчал, Сосискин откашлялся и деликатно спросил:

– Я дико извиняюсь, а кто вы, простите, по паспорту? Вернее, к какой расе вы принадлежите?

Ответ заставил меня уронить свою челюсть:

– А что, по мне не видно, что я орк?

Увидев наши с псом округлившиеся глаза, профессор кислых щей, слегка смущаясь, поведал, что родился он маленьким и слабеньким, его даже хотели бросить хищникам на обед, но родители не дали. Ради сынишки они ушли из клана и отдали все силы для того, чтобы он выжил. Ребенок долго не мог ходить, предки были заняты добыванием денег на лекарей, вот он и читал. Недостаток физической силы он компенсировал выдающимися способностями к наукам. К двадцати годам отрок закончил все мыслимые и немыслимые местные учебные заведения и добился того, что его воинственные соплеменники признали его Лучшим Сыном Степи. Ну, а дальше последовало мировое признание. Короче, нам на голову свалился орк-вундеркинд, узнавший от своего коллегии, что команде охотников за редкостями требуется наставник.

Думать о том, как измельчали орки, мне не хотелось, достаточно было ржущего под столом пса, и я осторожно поинтересовалась, с чего научный руководитель решил, что тут базируется ВУЗ, и какой предмет он в нем хочет преподавать? Знала бы, во что это выльется, прикусила бы себе язык. Два часа эта пародия на единственного мужчину, которого мне не хотелось выпускать из постели, распиналась, какие Университеты, Академии, Школы и просто богатые вельможи жаждут заполучить его, и выкладывала из торбы свитки с печатями, ленточки с орденами, кубки, тарелки, перстни и прочее наградное барахло. В уши мне жужжали Кровавый и Тайка, угрожая уйти от меня, если я вздумаю отказать от места национальному достоянию Изменчивого. Голова начала раскалываться, и тут эта пакость заявила, что в настоящее время он увлекся алхимией.

Сделав скучающее выражение лица, я коварно улыбнулась, решив разоблачить шарлатана:

– Что, решили на досуге из свинца золотишка намыть с помощью пресловутого философского камня?

– Деточка, – всплеснув руками, натурально изумился прожорливый коротышка. Я еще пару лет назад в своем трактате 'О свойствах материи' доказал, что для трансмутации металлов совершенно не требуется философский камень. Достаточно воспользоваться эликсиром 'Меняющий структуру минерала'.