Хозяин Драконьей гряды (СИ) - Углицкая Алина

Говоря это, Габриэль склонялся все ниже, пока его дыхание не задело мою щеку. Губы дарга мягко скользнули по коже, дыхание стало тяжелым, прерывистым. Он уткнулся носом мне в висок, втянул запах и замер.

— Значит, ты разрываешь контракт? — прошептала я, млея от его близости.

— Я давно его разорвал, — голос Габа сел на пару тонов. — Ты останешься здесь, рядом со мной. Рядом с сыном. В нашей спальне и нашем доме.

И вот тут мне стоило промолчать. Поймать его губы. Притянуть к себе ближе и забыть обо всем.

Стоило.

Но благими намереньями выстлан путь в ад.

Я решила, что сейчас самый подходящий момент сказать ему правду.

* * *

— Габ…

— М-м-м? — мой мужчина потерся носом о мой висок, зарылся в волосы и шумно втянул в себя воздух. — Больше не красься в тот противный черный цвет. И не прячь веснушки, они тебе очень идут.

Я с трудом сдержала улыбку, хотя мое сердце беспокойно металось.

Как они воспримет новость, что я — вовсе не я? Что все это время под видом его супруги по замку разгуливала совсем другая личность?

Особенно после того, что произошло с Эммой…

— Я должна тебе что-то сказать, — выдавила через силу.

Страшно…

Но или сейчас, или никогда.

Второй раз я вряд ли решусь на откровенность. А жить всю жизнь во лжи тоже не выход. Габриэль такое не заслужил.

— Это что-то важное? — промурлыкал мой дракон мне в макушку.

А его шаловливые пальцы потянулись к завязкам моей сорочки.

— Габ! — я придержала его руки. — Да, очень важно!

Мой голос нервно дрогнул, и это заставило Габриэля посмотреть на меня. Под его серьезным взглядом я окончательно смешалась. Почувствовала, как щеки вспыхнули жаром, а низу живота свернулся колючий клубок.

— Я слушаю.

На секунду мне показалось, что между нами опять появилась стена. Отчуждение, что преследовало нас первые дни. Что Габриэль снова закрылся, выстроив между нами невидимую и непреодолимую преграду.

Всего на миг я испугалась, что своими руками разрушу такой хрупкий мир…

Но отступать уже было поздно.

Набрав в легкие побольше воздуха, точно в бездну шагнула:

— Я не Аврора. Не твоя Аврора. Я… я пришла из другого мира!

И закрыла глаза. Замерла, ожидая ответ.

Сердце дрогнуло испуганной птахой, пропустило удар. В уши непроницаемой ватой влилась густая, тревожная тишина.

Габ молчал. Кажется, целую вечность. За эти мгновения, растянувшиеся для меня в тысячи лет, моя душа умирала и возрождалась тысячу раз.

Наконец, я услышала тихий вздох.

Прижавшись лбом к моему лбу, Габриэль прошептал:

— Ты — моя. Моя Аврора, моя супруга, моя шиами. И мне плевать, кем ты была до того, как я встретил тебя.

Я распахнула глаза.

— А если бы… если бы я не была твоей шиами… ты бы сейчас отправил меня в Эссеор?

И снова молчание, от которого чернеет перед глазами.

Но я должна все выяснить до конца.5d3382

Габриэль ответил не сразу. Отодвинулся и какое-то время смотрел мне в глаза, словно ища там что-то.

Я догадывалась, что он скажет. Знала. Или мне казалось, что знаю. Но в тот момент мне хотелось, чтобы он соврал. Сказал не правду, а то, что мне нужно услышать. Я хотела, чтобы он меня обманул. Чтобы мне стало легче.

Наконец, Габ качнулся ко мне. Заключил мое лицо в тепло ладоней, провел большим пальцем по дрожащим губам.

— Помнишь, как ты стояла в детской с Тэем на руках и пела? В тот момент, когда я увидел тебя такую, в одной сорочке, распущенными волосами, с тем непередаваемым выражением на лице… Мне стало неважно, кто ты и откуда. В тот вечер я понял, не хочу тебя отпускать. Ты стала моей незаживающей раной, Рори.

— И потому ты пытался избавиться от меня? — догадалась я.

— Я не мог заставить тебя остаться со мной. Это слишком эгоистично, требовать от юной девушки, чтобы она заживо похоронила себя в умирающем замке вместе с калекой. Тебя ждала светская жизнь в Эссеоре, а что мог дать я? К тому же мой вид… Я боялся, что ты оттолкнешь меня снова, если увидишь.

Габриэль замолк, давая мне возможность осмыслить его слова. А потом очень тихо добавил:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Но я надеялся… я молился всем богам, которых знаю, чтобы ты осталась со мной.

Он не лгал. Я чувствовала это всем сердцем. Это было именно то, что он думал.

От переполнявших меня эмоций слезы подступили к глазам. Я ощутила их на губах, слизнула и, кротко выдохнув, улыбнулась:

— Кто-то услышал твои молитвы…

— И дал мне еще один шанс, — закончил он хриплым голосом, глядя мне в глаза.

А потом его губы коснулись моих.

Нежный и в то же время настойчивый поцелуй заставил меня задрожать от нахлынувших чувств.

Габ провел языком по моим пересохшим губам. Всхлипнув, я накрыла его ладони своими и ответила на поцелуй.

Может и правда, не нужно ничего говорить, не нужно ничего объяснять. Какая разница, кем мы были до того, как судьба свела наши пути? Я ведь даже не помню прежнего имени, а скоро и воспоминания о другом мире сотрутся окончательно, превратятся в забытый сон. Теперь мой мир это Нарг-та-Рин, моя семья — Габриэль, мое будущее — Тэй и девчонки.

И все же после признания я почувствовала себя иначе. Будто сбросила тяжкий груз, что все это время мешал мне свободно дышать.

Поцелуй Габриэля становился все глубже. Пальцы дарга скользнули по моей шее, обвели рисунок ключиц и коснулись груди. Сквозь тонкую ткань сорочки я почувствовала прожигающее тепло его прикосновений. Мое тело откликнулось с такой страстью, что на секунду я испугалась себя, а потом прильнула к нему сильнее.

Я не заметила, как он избавил нас от одежды. Просто в какой-то момент его гибкое стройное тело скользнуло ко мне. Одеяло отлетело в изножье, оно было лишним. Мы не желали чувствовать между нами ни малейшей преграды.

Ласки Габриэля, чувственные и нежные, заставляли петь каждый нерв, каждую клеточку в моем теле. Оторвавшись от моих губ, он начал спускаться все ниже, клеймя поцелуями, оставляя на моей коже пламенные следы.

Позабыв обо всем, я запустила пальцы в волосы моего дарга и притянула его к себе. Спальню наполнило наше учащенное дыхание и стук сердец, бившихся в унисон.

Сердце и Душа Нарг-та-Рина стали едины.

Эпилог

«Сейчас, когда я пишу эти строки, прошло уже больше двадцати лет с тех событий. Но Нарг-та-Рин все так же охраняет рубеж между демонами и людьми.

За эти годы многое произошло. Мы избавили наши земли от нечисти, и на Драконьей гряде воцарились долгожданный мир и покой. Я научилась управлять своей магией и не сразу, но поборола страх высоты. Теперь для меня нет прогулки чудеснее, чем лететь под облаками в образе Шеннасайн рядом с серебряным драконом Габриэля, чувствовать каждый взмах крыла, каждое сокращение мышц. Ощущать воздушные потоки и наслаждаться безграничной свободой.

Выросли мои падчерицы. Проснувшаяся магия каждой из них дала персональный дар. Они больше не дхайи, а полноценные молодые даргини, способные продолжить свой род. И я вижу, как местные дарги поглядывают на них.

Но девочки не спешат связывать себя узами брака. У каждой из них своя жизнь и свое любимое дело.

Так Элиния стала целительницей, а музыка, которую она сочиняет, обрела способность излечивать души.

Медифэй пошла по стопам отца и стала алхимиком. Ее дар — проникать в суть вещей. Она закончила Императорскую академию и осталась преподавать в столице — сделала то, о чем мечтал Габриэль.

Бианка рисует картины, открывающие порталы в любую точку нашего мира. И хотя она уже давно не малышка, но с возрастом не растеряла своей детской прелести.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Иветта…

С ней было труднее всего. Оказалось, Иви, единственная во всем Нарг-та-Рине, чувствовала химеру. Но Эмма быстро подсуетилась, заставила девочку поклясться жизнью отца и сестер, что та никому не расскажет об этом.

Клятва, вырванная угрозами, душила ребенка, и в тот момент рядом с ней не было никого, кто помог бы справиться с этим. Она никому не могла доверять. Оставшись один на один со своей чудовищной тайной, Иви сделала то, что сделал бы на ее месте любой ребенок: отгородилась от всех. Покрылась шипами и превратилась в маленький колючий комок. Это был ее способ самозащиты.