Загадай желание - Александр Черногоров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
И как удачно для нас, один нетрезвый водитель сбросил Вас с небоскреба. Признаюсь честно, я отчаялся восстановить то, что от Вас осталось. Мы проводили множество опытов с пострадавшими сотрудниками нашей кампании, и результаты были неутешительны. Ведь человек не всесилен и не способен воскрешать мертвых. К счастью, мы ошибались. Та биомасса, в которую Вы превратились, все же вернулась в первоначальный вид благодаря «Прототипу», пусть и с незначительным побочным эффектом — полным отсутствием волосяного покрова.
Вам наверняка интересно, почему мы отправили Вас вот так, из могилы сразу домой? Мы хотели протестировать «Прототип» в полевых условиях, чтобы он смог подстроиться под Вас, научиться реагировать на внутренние и внешние раздражители. Ведь, по сути, это тот же UMС, и само его устройство предполагает атомарную нестабильность конструкции.
И… Хе-хе, дальше случилось то, что предсказать не мог никто, даже самые лучше аналитики. Тот странный ритуал произвел системную ошибку в «Прототипе», благодаря чему на свет появился наш общий друг!
Владыка Смерти с почтением кивнул Йозефу и поднял бокал в его честь. Старик ответил тем же.
— Кто бы мог подумать, что один электронный сбой способен породить подобное! Из осколков Вашей личности, Энтони, развился сетевой искусственный интеллект! Самостоятельная личность, существующая всюду и нигде. Бог из машины! Нет, бог из человека!
Йозеф залился радостным, по-детски энергичным и добродушным смехом. Золотой скелет залпом опрокинул содержимое бокала и посмотрел на Энтони.
— Помнишь, я говорил, что никогда не причиню тебе вреда? — В его электронном голосе сквозила печаль. — Я сказал правду. Весь этот мир я перестроил для тебя, чтобы дать тебе абсолютную свободу действий. Чтобы ты был счастлив. Ведь я — это ты, Энтони.
— И поэтому ты покинул меня? — вяло огрызнулся Энтони. — После всего того, что мы натворили? Ты же был повсюду, везде и со всеми! Но не со мной!
— Разве свободен тот, кто слушается чужих советов?
Энтони не знал, что ответить. Ему и не хотелось отвечать. Он просто слушал, мерно впитывая атмосферу необъяснимого фарса.
— Я мог и дальше оставаться с тобой и направлять твои действия по заданному мной плану, но разве ты остался бы довольным? Знаю, что нет. Я мог бы направить тебя по пути человечности, и напомнил, что твой лучший друг, единственный друг погиб. Ты же еще помнишь Гарри?
Давление в голове первого святого нарастало. Звуки царящего вокруг виртуального благоденствия постепенно заглушал нарастающий гул непонимания.
— Нет, не помнишь. Но я не блокировал информации о нем. Ты просто его позабыл. Хочешь узнать, как он умер? Застрелился. Перед этим застрелив Ванду и ее любовницу.
— И ты позволил этому произойти? — слова сами собой срывались с губ.
— Гарри этого хотел. Он хотел жить счастливо с настоящей женщиной, ради которой преодолел столько препятствий. Но Ванда не захотела проходить генетическую реконструкцию. Как только ей представился шанс исполнить то, чего она, якобы, так долго хотела, она предпочла и дальше проживать свою странную жизнь прежними методами. И я исполнил желание Гарри. Это входило в мои дальнейшие планы. Но мне было жаль, так же, как было бы жалко тебе, будь ты более привязан к земле. Можешь представить себе его отчаяние? Осознание полной бессмысленности всех трудов за последние несколько лет? А крушение планов на будущее? Гарри умер в тот момент, когда увидел правду своей жизни. И рядом не было никого, кто мог бы его остановить.
— Ты… мог.
— Нет, Энтони, не мог.
— Кхэм, в любом случае, — вклинился в разговор старик, — Сеньор ля Муэтре прекрасно воплотил в жизнь все то, чего так недоставало человечеству. Единый правитель, единая нация, единая экономика, свободная от бессмысленной погони за прибылью — Ваше альтер-эго, Энтони, превратило Землю в самый настоящий Рай! Сперва, когда он явился ко мне, я не испытывал к нему ни капли доверия, но, к счастью, мои опасения были напрасны. Все изменения были согласованы со мной лично, и мы вместе сотворили новый мир. Но опять оставалась проблема человеческого развития. Человек все еще не был всесилен. В созданном нами сытом и свободно развивающемся обществе большинство людей оказались довольны своим положением и не желали большего, чего-то далекого и недостижимого. Даже Ваши коллеги, святые, как их окрестили, добровольно приняли на себя определенные обязательства и нашли свое место в социуме. Фактически, таких людей осталось лишь трое — Вы, Энтони, я в своем стеклянном гробу, и не совсем человек — Владыка Смерти. И мы решили предоставить Вам абсолютную свободу выбора.
— Но вы все равно следили за мной, — сказал Энтони.
— Разумеется! Все Ваши действия были продиктованы Вам собственной совестью и жаждой познания, но вся информация о них была всецело в наших руках. Но, как и всякое свободное существо, Вы, Энтони, перешли к разрушению негодных аспектов господствующей реальности и тем самым чуть не уничтожили наш любимый город и всю инфраструктуру планеты. Понятия не имею, что смогло Вас остановить, ведь Владыка был категорически против любого вмешательства в Ваши дела, но все же нам повезло выжить и собрать достаточное количество информации, чтобы подготовить следующий шаг в эволюции человечества. И вновь, как уже много раз до этого момента, Вы поможете нам в этой благородной миссии.
— А если я откажусь?
— Вы откажетесь от возможности понять первопричину всего? — Рейнбах был насмешлив, но добр в своих словах. — Откажетесь от возможности стать настоящим богом? Ведь ради этого Вы и затеяли подобный беспорядок! Нет, Энтони, сейчас совсем не тот случай. Слишком многое мы все пережили, слишком много потрясений познал этот мир чтобы остановиться в молчаливом «ничто». Признайтесь, друг мой, ведь Вы хотите узнать конец всей этой истории.
Я молчу. Я слишком устал. Хочется просто забыться сном на пару десятилетий, а то и сотню-другую лет. Я могу это устроить, никаких проблем. И вот я уже посылаю запрос о забытьи источнику своего могущества, но перед глазами лишь красная панель с сообщением о критическом сбое. Бежать некуда, да и незачем вовсе. Йозеф прав, история должна чем-то закончиться. Ведь я еще жив, и человечество, несмотря на мои старания, тоже.
— Нет, — отвечаю я, — не хочу. Мне надоела эта кутерьма. Слишком долго я пробыл в бессознательности,
