Владыка Сардуора - Виталий Зыков

Если всё пойдёт так и дальше, если К’ирсан не наделает ошибок, то к нему потянутся люди. И очень скоро его шайка превратится в грозную силу. Просто нужно громко о себе заявить, да так, чтобы сразу стало ясно, чью сторону надо принимать.

Разве можно не восхититься столь сложным планом с таким вниманием к деталям? Помнится, на вопрос, как он ухитрился всё так просчитать, К’ирсан рассмеялся и непонятно сказал, что у него в багаже имеются примеры нескольких серьёзных восстаний. И ему не надо изобретать ничего нового — достаточно лишь не повторять чужих ошибок.

Из комнаты Лукаса донеслись звуки гитары. Сначала ученик просто перебирал струны, а потом вдруг запел. Волей-неволей, но Мокс отвлёкся, вслушиваясь в слова:

На выдохе смутных летМы были словно стадо.Никто не искал ответ,Никто не знал, как надо…

Старая песня, которую почему-то обожал Лукас. Говорят, настолько старая, что её пели ещё во времена Войн Заката. Так это или не так, не известно, но за исполнение её в присутствии солдат Объединённого Протектората могли отправить в тюрьму на седмицу-другую.

Запрещённая музыка, запрещённый язык, запрещённая история… Их лишили всего, превратили в людей второго сорта, но недовольство продолжало зреть в сердцах людей. Ненависть к существующему порядку тихо тлела, готовая вспыхнуть в любой момент. Быть может, в К’ирсане Кайфате видят надежду на перемены, верят, что с ним наступят новые времена? Или Мокс пытается выдать желаемое за действительное?

Лансер слишком задумался, а когда опять начал слушать Лукас пел уже последний куплет:

И строем, как на парад,Мы шли, круша барьеры,И вёл нас простой солдат —Апостол новой веры.

Именно так. Маг мысленно зааплодировал неизвестному автору. Метко подмечено, именно апостол новой веры. Вопрос в другом оправдает ли К’ирсан ожидания? Впрочем, время покажет. Мокс сделает всё от него зависящее, а там будь что будет…

Вздохнув и потерев глаза, Лансер пододвинул к себе справочник гномьих диалектов и осторожно развернул вручённый ему перед отъездом свиток. Кайфат попросил сделать перевод письма хозяев Орлиной гряды, и Мокс не видел причин, чтобы отказывать. Тем более что ему самому было любопытно, какие секреты могут содержаться за ровными строчками рун воинственных коротышек. И каким боком с этим связан К’ирсан Кайфат.

Но поработать ему не дали.

— Учитель, к тебе гость. — В комнату заглянул встревоженный Лукас.

— Меня ни для кого нет! — рявкнул было Лансер. — Ни для кого! Даже если сам король сюда заявится.

— Но…

— Что но?!

— Это маг! Очень странный маг… Как и господин К’ирсан Кайфат.

Мокс вздрогнул. Визит одного «странного» чародея башня пережила, но после второго может сгинуть вместе со всеми её обитателями. Устраивать здесь новую битву явно не стоило, но на всякий случай он активировал несколько артефактов.

— Ладно, пригласи его.

Пока Лансер размышлял, кто же это может быть, Лукас проводил гостя в кабинет. И стоило высокой фигуре в сером, почти чёрном плаще шагнуть внутрь, откинуть капюшон, как чародей опять вздрогнул. Перед ним стоял Тёмный эльф.

Со времён атаки драконов на столицу Земли Наместника прошло несколько лет, город успели отстроить заново. Восстановили прежнюю планировку улиц, отремонтировали или возвели новые дома. На площадях вновь зажурчали фонтаны, а на каждом углу появились статуи Парсану Второму — великому и милостивому.

Всё стало как прежде, иначе и быть не могло. У Наместника хватало денег, чтобы вернуть к жизни разрушенный Полот, да и у погибших в драконьем огне богачей нашлись наследники, которые не желали оставлять в руинах столичные особняки.

Лишь новая резиденция Парсана Второго разительно отличалась от прежнего дворца. Вместо красивого здания с широкими окнами, арками и колоннами появилось нагромождение мрачных башен разного размера. В магическом зрении это архитектурное безумство прикрывали десятки щитов, кое-где мерцали искры самонаводящихся заклятий. Наместник возвёл настоящую крепость, впрочем, ни капли не нарушив запрета Протектората на возведение стен вокруг поселений. Обезопасив себя от нападений, провоцировать новые атаки глава самого близкого к Запретным землям государства не собирался. Одного урока хватило.

— Думаешь, здесь безопасно? — спросил Парсан Второй, осторожно выглядывая в узкую бойницу.

От толстого стекла несло волшбой так, что кожу на лице начинало щипать. Толстяк недовольно забормотал, а потом вразвалочку направился к своему любимому креслу.

— Вполне. Такие форты Загорье строит уже лет сто. Постоянные войны с Заурамом и Харном кого хочешь научат строить с умом. К тому же наши чародеи усилили защиту последними разработками в этой области. Даже выскочки с Нолда теперь с наскока крепость не возьмут. Так что ерунду вроде бунта легко пересидим здесь, а если за нас примутся всерьёз, всегда успеем сбежать, — сказал карлик, сидящий на маленьком стульчике и самым легкомысленным образом болтающий ногой. В руках уродец вертел короткий кинжал.

— Здорово, — восхитился Парсан Второй.

И без того не отличающийся острым умом, он только что вернулся после забав с очередным мальчиком и соображал не слишком хорошо. Его гораздо более талантливый брат удостоил пузана раздражённым взглядом.

— Здорово, да не очень. Я бы предпочёл сидеть в укромном месте и править оттуда, а не изображать из себя мишень для убийц. Будучи светской властью, мы сильно рискуем.

— Но ведь посол Нолда принёс извинения и даже дал денег на восстановление, — сказал толстяк удивлённо.

— Тьма, только такая невинная душа, как ты, брат, может верить словам этих лживых недоносков, — воскликнул Парсан Первый. С раздражением метнув клинок в деревянную статую, излохмаченную прежними бросками, он вскочил и принялся привычно мерить комнату шагами. — Так нам мало проблем с Протекторатом — ещё и с поставками возникли перебои. Весь южный маршрут парализован. Перехвачено уже несколько партий гарлуна и рабочих артефактов для Восточного Харна и Заурама. Груз для Тлантоса пришлось отправить кораблём из Гарвоса, но так выше риск встретиться с М’Ллеур. Куда ни кинь, всюду клин!

Услышанное вернуло глазам Парсана Второго осмысленное выражение. Больше всего на свете этот жирный слизняк обожал смазливых мальчиков, ханьские сласти и красивые вещи, а всё это требовало немалых денег. Любое уменьшение доходов сильно сказывалось на его настроении.