Вопреки судьбе, или В другой мир за счастьем (СИ) - Цвик Катерина Александровна

— Этьен, если ты и дальше будешь молчать, я от нервов могу родить здесь и сейчас, — напряженный голос Аники вывел его из размышлений и даже пристыдил.

Похоже, он сам того не желая накалил атмосферу за столом так, что того и гляди начнет искрить.

— Простите, дамы. Признаться, даже не знаю с чего начать.

— Обычно все советуют с самого начала, — сказала графиня, разглаживая несуществующую складку на манжете платья.

Мужчина вздохнул:

— Что ж. Тогда слушайте. В королевстве Ревна, в которое из Аллирии можно попасть только морским путем, жил был... Хотя, почему жил? И сейчас живет и здравствует герцог Нанский — родной брат короля. У герцога родилось пять сыновей и одна дочь. Через несколько лет после рождения девочки от несчастного случая умерла ее мать, на которую она была очень похожа. Дочь стала отдушиной герцога, тщательно лелеемым и оберегаемым цветком, о котором заботился не только герцог, но и король, у которого рождались одни мальчики и в своей посвященной[1] — дочери брата — он души не чаял. Девочка выросла в прекрасную девушку, которую при дворе иначе как Ревнской розой никто не называл.

Этьен посмотрел на Анику и отчетливо увидел в ее глазах панику. Создавалось впечатление, что она очень хочет услышать, что Ревнской розой является кто угодно, только не она. Как это ни странно, но он тоже этого хотел бы.

Раньше политика Ревны и история ее монаршей семьи интересовала его постольку-поскольку — широкая водная преграда разделяла сферы влияния королевств. Да и в последний год Этьен плотно занимался внутригосударственными проблемами — в аристократической среде опять начали мутить воду, и ему нужно было с этим разобраться. И если бы не Аника, он мог сложить голову полгода назад. Именно из-за этого он и пропустил событие, произошедшее в ревнском королевстве, о котором собирался сейчас рассказать.

— Зачем ты все это рассказываешь? Я не могу быть Ревнской розой! — нервно комкая салфетку, воскликнула Аника.

Старая графиня погладила ее по предплечью:

— Не нервничай так, дорогая, иначе мы так и не услышим всей истории. Постарайся выслушать ее так, как рассказывает мой внук: будто какую-то необычную сказку. А выводы будем делать потом.

Аника постаралась взять себя в руки и прикрыла глаза, успокаиваясь. Этьен с благодарностью посмотрел на бабушку и продолжил:

— Это было лишь предисловие, а сама история началась примерно год назад. В Ревну прибыл очередной посол из Трины, а вместе с ним и его племянник — граф Сквонатти, которого, как потом оказалось, просто нашли способ ненадолго выслать из страны — уж слишком сильно он наследил при тринском дворе: совратил несколько аристократок, а жениться не пожелал. Его отец, довольно влиятельный вельможа, отправил его подальше с посольством, чтобы страсти улеглись, а разъяренные отцы обесчещенных девушек немного успокоились. Парень хорош собой, обходителен и очень быстро стал дамским любимчиком при дворе. Разумеется, он не смог обойти стороной и такую лакомую добычу, как Ревнская роза.

Этьен снова замолчал. Сейчас, рассказывая эту историю Анике, он никак не мог соотнести ее с образом девушки, который ему нарисовали в докладе. Та Аника представлялась избалованной, не в меру романтичной особой, эдаким тепличным цветком, в то время как эта Аника была совершенно другим человеком. Ему даже ревновать ее к прошлому почти не получалось. Потому, наверное, и историю всю эту начал рассказывать, будто и не о ней.

На мгновение Этьен даже заколебался в своих выводах, но напомнил себе, что Аника потеряла память, а потому начала строить свою жизнь с чистого листа и вполне могла сильно перемениться.

— Что же было дальше? — нетерпеливо прервал мужчину предмет его размышлений.

Он видел, как она нервничает, хотя и старается держать себя в руках, а потому отогнал посторонние мысли и продолжил:

— Как утверждают сплетники, между молодыми людьми вспыхнули чувства. Молодой граф ухаживал красиво и с размахом, вот только прекрасно понимал, что женитьба на красавице ему не светит, а простой интрижки ему не только не простят, но и при надобности найдут на другом конце света и... — Этьен не закончил фразу, но всем все стало понятно.

— Но он и не хотел обычной интрижки, не та это была девушка, а брак с ней сулил слишком много выгод. Вот и предложил он ей тайное венчание. Конечно, граф понимал, что разразится скандал, и сгоряча его будущий тесть может натворить очень многое, а потому придумал план, по которому сразу после венчания они сбегут к нему на родину в Трину. Он рассчитывал на помощь отца и на его умение извлекать политическую выгоду из любой ситуации. К тому же планировал, когда девушка родит, вернуться в Ревну и предстать перед герцогом и королем. А те, по его замыслу, увидев внука, должны все простить и непутевой дочери, и ее мужу — все же любимая дочь и посвященная.

— Откуда тебе так хорошо известны планы юноши? — внезапно спросила графиня.

— Я объясню это чуть позже. Сейчас лучше рассказывать все по порядку. История там довольно запутанная и некрасивая, — вздохнул Этьен и продолжил. — Итак, план он составил, и девушка согласилась на тайное венчание и побег, хотя и не сразу — все же это очень серьезный шаг. Но граф умел кружить женские головы, — съязвил Этьен и глянул на Анику. Та слушала, сдвинув брови, и задумчиво глядела на салфетку в своих руках. — Графу удалось утроить побег летом, когда девушка по обыкновению отправилась в герцогское поместье у моря. Он сделал вид, что приболел, и остался в столице. Поэтому куда и с кем исчезла девушка, поняли не сразу. В тайну побега она посвятила только свою служанку, вместе с которой и бежала. Пару соединили узами брака в храме в одной небольшой деревеньке. Затаившись, они провели там несколько дней, а потом отправились на зафрахтованном корабле в Трину. И дальше все вполне могло пойти по задуманному графом Сквонатти плану, но в столице Ревны он успел обзавестись содержанкой — обедневшей аристократкой с небольшим даром, которая влюбилась в него и решила, что для нее быть содержанкой предпочтительнее, чем женой какого-нибудь купца. Когда она узнала, что ее любовник уезжает, то взмолилась забрать ее с собой. Тут граф и обмолвился, что едет с женой. Не знаю, что двигало этой содержанкой, но она упросила графа взять ее с собой в качестве служанки, пообещав, что ни на что не претендует, ничего никому не расскажет, лишь бы он был рядом.

— Прямо, как в песне, — еле слышно грустно хмыкнула погруженная в свои с мысли Аника.

Какой? — не понял Этьен.

— Миленький ты мой.

— Не знаю такой песни.

Аника подняла на него глаза и будто опомнилась:

— Я в деревне что-то такое слышала, уже и не вспомню. Но как он сам на такое согласился?

— Видимо, считал, что без труда сможет контролировать женщину. Встречались мне такие самоуверенные, — внезапно за внука ответила старая графиня. — Только жизнь таких умных рано или поздно от подобных глупостей отучает.

Немного помолчали, осмысливая услышанное, и Этьен продолжил рассказ:

— Так и оказалось, что на судне, которое шло в Трину, одновременно плыли жена и любовница графа. И в какой-то момент у любовницы сдали нервы: она не смогла видеть своего мужчину с другой женщиной. Злость затопила ее рассудок, и, подгадав удобный момент, она при помощи магии на какое-то время лишила графиню голоса и скинула ее в море. Потом отвлекла команду, подпалив что-то на палубе. Корабль шел на всех парусах, и голова тонущей женщины быстро скрылась из вида. Потом, конечно, ее начали искать, разбираться, и все открылось, а еще чуть позже этот корабль настигла военная каракка ревнского королевства. Началось расследование, результаты которого удалось узнать с большим трудом и которые я вам только что озвучил.

— Сказка у тебя получилась занятная. Только какое мы все имеем к ней отношение?

— Ревнская Роза, дочь герцога Нанского — это Аника, — вздохнул Этьен.

— По твоему рассказу догадаться об этом было несложно, — фыркнула графиня. — Только где доказательства? Сама Аника ничего о себе не помнит. Она ведь может быть кем угодно, а дочь герцога могла просто утонуть. Не принимаешь ли ты желаемое за действительное?