Огненное море - Маргарет Уэйс

– Почему он не поднимается? – спросил он потрясение, не отрывая взгляда от тела.

Некромант закусила губу и покачала головой. Она отошла в сторону вместе с канцлером и приглушенным голосом принялась обсуждать происшедшее.

Джера немедленно воспользовалась этим и поспешила к Эпло. Но взгляд ее внимательных зеленых глаз был прикован к Альфреду.

– Я… я не знаю! – отвечал он, не менее растерянный, чем все остальные.

– Правда, я не знаю. Это все случилось так быстро… и… я был в ужасе! Этот меч… – Он содрогнулся. – Как видите, я не слишком отважен. По большей части я просто… я падаю в обморок. Вот его спросите.

Дрожащим пальцем он указал на Эдмунда:

– Когда его дозорные схватили нас, я просто потерял сознание! Я и в этот раз сделал бы то же, но не позволил себе этого. Когда я увидел меч… я сказал первое, что пришло мне в голову! Я даже ради спасения жизни не мог бы вспомнить, что это было!

– Ради спасения жизни! – Некромант обернулась к Альфреду и пристально посмотрела на него из-под черного капюшона. – Нет! Но после смерти ты быстро вспомнишь это. Видишь ли, мертвые никогда не лгут и ничего не скрывают!

– Я говорю вам правду, – слабым голосом проговорил Альфред, – и сомневаюсь в том, чтобы мое мертвое тело могло к этому что-либо прибавить.

Эпло снова застонал, словно бы в ответ на слова Альфреда.

– Как он? – спросил Джонатан свою жену. Рука Джеры скользнула по рунам на коже Эпло:

– Мне кажется, с ним все будет в порядке. Похоже, руны смягчили удар. Сердце его бьется сильно и ровно, и…

Внезапно Эпло сильно сжал ее руку.

– Никогда больше не касайся меня! – хрипло прошептал он.

Джера покраснела и закусила губу.

– Мне очень жаль. Я не хотела… – Она вздрогнула и попыталась отнять руку. – Вы делаете мне больно…

Эпло оттолкнул женщину и поднялся на ноги, хотя ему пришлось для этого опереться на стенку экипажа. Джонатан поспешил к жене.

– Как вы смеете обращаться с ней подобным образом? – возмущенно проговорил герцог, обращаясь к Эпло. – Она только пыталась помочь…

– Не надо, дорогой, – прервала его Джера. – Я заслужила этот упрек. Я не имела права. Прошу простить меня, сэр.

Эпло хмыкнул и что-то пробормотал, принимая извинения. Он явно не слишком хорошо себя чувствовал, но в то же время понимал, что у него нет времени на слабость: опасность не уменьшилась.

Пожалуй, подумал Альфред, она даже возросла.

Канцлер отдавал своему войску новые приказания. Солдаты окружили принца и его спутников.

– Во имя Лабиринта, что ты сделал? – прошипел Эпло, пододвигаясь ближе к Альфреду.

– Он исполнил Пророчество! – приглушенным голосом ответила Джера.

– Пророчество? – Эпло переводил взгляд с герцогини на сартана. – Какое пророчество?

Но Джера только покачала головой и отвернулась, потирая руку. Ее супруг обнял ее, словно бы намеревался защитить.

– Какое пророчество? – Эпло с видом обвинителя обернулся к Альфреду:

– Что, разрази тебя гром, ты сделал с этим трупом?

– Я убил его, – ответил Альфред и прибавил, словно бы оправдываясь:

– Он собирался убить тебя…

– И ты спас мне жизнь, убив мертвеца. Это понятно. Только ты ведь…

Эпло умолк, посмотрел на тело – на Альфреда…

– Ты сказал, что «убил» его.

– Да. Он мертв. Совсем мертв.

Патрин поочередно посмотрел на Альфреда, на разъяренную женщину-некроманта, на герцогиню, пристально вглядывавшуюся в Альфреда, на настороженного принца…

– Я действительно не хотел, – расстроенным голосом проговорил Альфред. – Я… я испугался…

– Стража! Разведите их! – Канцлер подал знак, и два кадавра поспешили вперед, чтобы развести в стороны Альфреда и Эпло. – Никаких разговоров между собой! Всем молчать! Вы, и вы, Ваша Милость, – продолжал он, обращаясь к герцогу и герцогине, – боюсь, это., происшествие существенно меняет дело. Его Величество пожелает допросить всех вас. Стража, увести их!

Канцлер и некромант пошли вперед, направляясь к городским воротам. Кадавры сомкнули строй вокруг пленников и приказали им двигаться следом.

Альфред заметил, что патрин бросил взгляд на грязевую воронку, в которой пропал его верный пес. Губы Эпло сжались в тонкую линию, он коротко моргнул – почти тут же солдаты увели его прочь.

На мгновение возникло некоторое замешательство: Эдмунд оттолкнул холодные руки кадавров, собиравшихся вести его в город, заявив, что хочет вступить в стены Некрополиса как принц, а не как пленник. Он зашагал вперед, гордо подняв голову; мертвые стражи поспешили следом.

Воспользовавшись заминкой, Джера поспешно прошептала какой-то приказ кучеру. Кадавр кивнул и развернул пауку на дорогу, ведущую домой. Герцог и герцогиня переглянулись – похоже, они думали об одном и том же, но о чем – этого злосчастный Альфред не знал.

Однако сейчас его это и не заботило. Он действительно не лгал. Он не знал, что сделал, и всей душой сожалел о том, что это вообще случилось. Погрузившись ив эти мрачные размышления, он не заметил, что герцог и герцогиня идут по обе стороны от него, сопровождаемые несколько отставшими солдатами охраны.

Глава 22. НЕКРОПОЛИС, АБАРРАХ

Обитатели Некрополиса воспользовались при постройке стен своего города своеобразной пещерной структурой. Сталагмиты, выраставшие из пола пещеры, образовывали огромный полукруг, упиравшийся в пещерную стену. Сверху спускались гигантские сталактиты, смыкаясь со сталагмитами и образовывая естественную стену, при виде которой у любого, кто хотел войти в город, возникало ощущение, что он идет прямо в огромную, щерящуюся острыми зубами пасть.

Эти сталактиты и сталагмиты были древними и возникли еще при создании мира. Несомненно, эта структура была одной из причин, по которым именно здесь возник первый оплот цивилизации Абарраха. На камне стен кое-где еще виднелись сартанские руны – несомненно, когда-то их магия защищала просветы в сталактитово-сталагмитовой структуре.

Но магия сартанов слабела, едкие дожди, постоянно падавшие на город, стерли большинство рун, и никто не помнил уже, как их восстановить. Мертвые чинили стену, заполняя просветы между «клыками» лавой, заливая магмой «дупла», образовавшиеся в сталагмитах. К тому же мертвые охраняли стены Некрополиса.

Когда Наследный Государь просыпался, ворота города открывались и оставались открытыми в течение всего дня. Гигантские створы ворот, сделанные из крепких стеблей травы-кэйрн и оберегаемые немногими грубыми рунами, которые еще помнили эти сартаны, запирались только тогда, когда царственные очи смыкались. В этом мире без солнца время определялось правителем Некрополиса, а это означало, что продолжительность «дня» и «ночи» менялась в соответствии с прихотями и причудами Его или Ее Величества.