Ткачи Сарамира - Крис Вудинг

Три путешественника сидели, хмуро уставившись в свои стаканы, когда к столу подсел невысокий, худой мужчина, укутанный в меха, из которых торчала лишь лысая голова, придававшая ему сходство со стервятником. Обветренное лицо и бурая кожа выдавали в нем местного жителя, но быстрая, живая речь разительно отличалась от неторопливого говора островитян.

– Говорят, вы ищете тех, кто делает маски? – обратился к ним незнакомец и, не дожидаясь ответа, продолжил: – Должен предупредить, что занятие это опасное и весьма трудное. Отыскать их практически невозможно. Если вы все же хотите попытаться, то я готов показать дорогу. Мамак!

– Мамак, – неуверенно повторила Кайку, не понимая, то ли мужчина представился, то ли это какое-то местное восклицание, которого они еще не слышали. – Значит, ты берешься нас сопровождать?

– Что ты имел в виду, когда сказал это практически невозможно? – вступил в разговор Тэйн.

– Только то, что сказал. Тропы давно потеряны, и далеко не каждый живущий здесь сможет найти их.

– Мы знали об этом. – Кайку положила руку на плечо Тэйна. – Не унывай.

Девушка уже хорошо изучила своего спутника и видела на его лице признаки надвигающегося отчаяния. В таком настроении Тэйн часами сидел без движения, страдая от безысходности, отрешась от происходящего.

Мысли юноши постоянно возвращались к судьбе погонщика каравана. Знания, полученные от духовных учителей, терзали совесть послушника. Никто не должен уйти из жизни, не записавшись в книгу Нокту, думал он. Имя погонщика знал только хозяин каравана, который нанимал его. Но тот тоже умер.

– Если ты не в состоянии нас туда отвести, – холодно промолвила Азара, положив локти на стол, – тогда зачем ты нам нужен?

– Потому что без моей помощи вы собьетесь с пути и никогда не выберетесь, – снисходительно усмехнулся проводник, обнажив кривые гнилые зубы. – Высоко в горах обитают твари, настолько изменившиеся из-за распространившейся повсюду болезни, что вам никогда не отгадать, от какого зверя они произошли. Это относится почти ко всей живности, которая водится в здешних краях. С одной из таких тварей вы уже столкнулись по дороге сюда.

Азара не спросила, откуда ему это известно. Наверно, проболтались охранники.

– Послушайте, – вновь заговорил проводник. – Я не собираюсь совать нос в ваши дела. Мне сказали, что чужаки ищут место, которое нельзя найти. И, кажется, вы еще не потеряли надежду добраться до него. Возможно, вы знаете что-то, чего не знаю я… или думаете, что не знаю. – Мамак сел перед молодыми людьми, уперев растопыренные пальцы в грубую столешницу. – Я отведу вас туда, где должен располагаться монастырь. Дорогу можно найти по древним картам, и никто не знает горы лучше, чем я. Но когда мы доберемся до места, вы поймете, что я имел в виду, когда сказал, что монастырь нельзя найти. Вы идете на север и вдруг обнаруживаете, что пришли на юг, хотя постоянно сверяли каждый свой шаг с ориентиром. Есть в этом месте что-то необычное, затуманивающее ум и сбивающее с пути, хотите вы этого или нет. Поверьте, вы не первые смельчаки, пытающиеся найти монастырь. – Проводник заговорщически подмигнул. – Ну что, вы еще хотите идти?

– Сколько ты возьмешь за свои услуги?

– Пятьсот поков. Нет, округлим до десяти ширетов.

– Мы заплатим монетами. У нас нет бумажных денег, – солгала Кайку.

Бабушка учила, что не стоит выставлять кошелек на всеобщее обозрение, особенно в местах подобных этому. Возможно, Мамак думал, что запросил высокую цену, но это по городским меркам деньги были относительно небольшие.

Новый знакомый пожал плечами.

– Половину вперед.

– Хватит и трех сотен, – не согласилась Азара. – Остальное получишь, когда окажемся на месте.

– Как скажешь, – не стал спорить проводник.

– Хорошо. Когда отправимся?

– Вы оплатили ночлег?

Азара отрицательно покачала головой.

– Тогда можем отправляться прямо сейчас.

– Но там же темно. – Тэйн кивнул на окно.

Мамак округлил глаза.

– Вначале тропа будет такой же широкой, как дорога. Чтобы пройти ее, потребуется несколько часов. Потом сделаем привал. И утром двинемся дальше, там будет уже посложнее. Надеюсь, у вас есть теплая одежда?

Азара показала все, чем располагали путники. Проводник недовольно скривился.

– Этого мало. Здесь не материк, и ночи не такие теплые. А погода переменчива даже летом. – Он помолчал. – У меня есть на примете один человек, можно запастись всем необходимым перед такой трудной дорогой. Будет лучше, если мы поторопимся.

Следующие несколько дней дались им нелегко.

И Тэйн, и Кайку привыкли к физическим нагрузкам и дальним путешествиям. Им доводилось охотиться в лесах на оленей, ставить капканы, удить рыбу. Тэйн часто собирал редкие травы в предгорьях Чамил, которые соединялись на востоке с лесом Юна. Послушнику случалось забредать довольно далеко, туда, где из земли вылезали камни и исчезала всякая растительность. Но к путешествию по диким тропам в горах Лакмар молодые люди оказались не подготовлены.

Казалось, скалы источали запах смерти, но на самом деле, этот запах свидетельствовал об отсутствии жизни. Остроконечные утесы сменялись пологими каменистыми склонами, на которых изредка можно было заметить клочки жесткой травы или неприхотливых сорняков. Встречавшиеся на пути деревья, сучковатые, изогнутые, иногда разделявшиеся на несколько тонких стволов с сухими сросшимися ветками, заставляли вспомнить предупреждение погонщика. Голубеющие вдали зубчатые пики гор закрывали горизонт. Кругом стояла гнетущая, не располагающая к беседе тишина.

Единственным, на кого мрачные пейзажи не производили тягостного впечатления, был Мамак. Проводник без умолку болтал всю дорогу, рассказывая старые легенды и истории гор, многие из которых путники уже слышали прежде.

Кайку находила рассказы занимательными, к тому же они помогали отвлечься и не замечать усталости. Тропы становились все круче, подъем все тяжелее. Иногда приходилось ползти вверх, цепляясь за выступы и расщелины. Дорога в горы была ее первым серьезным испытанием после выздоровления, и мышцы болели от напряжения. Тэйн, казалось, переносил превратности пути гораздо легче, к тому же гордость не позволяла юноше выказывать усталость; Азара же была неутомима.

Присматриваясь к спутнице, Кайку все больше и больше размышляла о ней. В те времена, когда Азара прислуживала в доме семьи Макаима, девушки дружили и делились многими секретами. Они обсуждали парней, смеялись над привычками отца Кайку, дразнили повара и подтрунивали над Карией, второй служанкой. И хотя с тех пор многое изменилось, а Кария, сама того не ведая, отдала жизнь, чтобы спасти молодую хозяйку, Кайку скучала по прежней Азаре. Новая Азара, возможно, и была настоящей, но казалась холодной, суровой и независимой. Новая Азара не нуждалась в ласковом слове, дружеском взгляде или чьей-либо компании. Похоже, бывшей служанке не было никакого дела ни до Кайку, ни до Тэйна. Юноша принимал ее такой, как есть. А Кайку не знала, как себя вести. Иногда в ее взгляде или жесте проскальзывало что-то знакомое, что-то от упрямого мальчишки, и тогда она сжимала кулаки и хмурила лоб, словно заставляя себя играть новую роль. Кайку знала, что Азара – порченая, но, кроме этого, ничего больше. Красавица оставалась для нее загадкой.