Я убил Бессмертного - Том 2 (СИ) - Оро Призывающий "Оро Призывающий"

— Чёрт… — пробормотал Старс, пытаясь пошевелиться. — Я что, умер?

А затем руки наткнулись на что-то твёрдое по бокам и сверху — и до него дошло.

Кровь ударила в голову; Старсу показалось, что ему не хватает воздуха. Задыхаясь, он изо всех сил — насколько хватало места — забарабанил по твёрдой поверхности, окружавшей его, пытаясь осознать простейший факт.

Его похоронили заживо.

— Нет!! — вырвалось у него. — Нет-нет-нет, этого не может быть! Я ещё жив, я не покойник! Выпустите меня отсюда!

Мысль о том, что, лёжа в гробу, лучше бы экономить воздух, промелькнула где-то на задворках его сознания и утонула в панике. В конце концов, если он не выберется — то какая разница, сколько конкретно часов он здесь протянет! Нет-нет-нет, он должен выбраться! Он не может умереть вот так, не может сгинуть где-то в гробу, в России, вдали от дома, похороненный заживо, и вряд ли даже кто-то узнает, где его могила…

…а что, если нет? Старс поморгал в темноте, пытаясь сообразить, что последнее он помнит. Он встретил Готфрида, приехал с ним к башне Крейна… Вот же чёрт! Почему он не вызвал остальных в клуб? Почему не дождался их там, почему…

Дальше — только боль от удара по голове. Что ж, выходит одно из двух: либо Готфрид похоронил его заживо, чтобы так изощрённо прикончить — либо же он впал от того удара в кому, и его похоронили уже свои. И какой из этих вариантов ужаснее?

Может быть, он уже в Америке? Что, если он провалялся в коме неделю, месяц или два, и его приняли за покойника? Зафиксировали клиническую смерть, решили, что он умер… Нет-нет, этого не может быть!

— Я живой! — в полный голос заорал Старс, надрывая связки. — Выпустите меня!! Я не хочу умереть тут, выпустите!

Руки и ноги беспрерывно барабанили по стенкам гроба…

…звук не глухой. Старс замер, а затем снова ударил по крышке.

Точно! Гроб не закопал, иначе вокруг не было бы такой пустоты. Его ещё не успели зарыть!.. Старс почувствовал, как его мозг заливает счастьем. Он живой, он будет жить! Его не успели похоронить! Он…

Поднатужившись, Старс попытался приподнять крышку гроба — но сделать это было не так-то легко. Пожалуй, у кого-то другого и вовсе не было бы шансов, но всё-таки он был собой. Старс-эн-Страйпсом. Не просто же так он звался супергероем все эти годы?..

Любой Плутающий, находясь в Тумане длительное время, постепенно начинал увеличивать свои силы. Атмосфера магии, мана, рассеянная в воздухе, напитывали тело человека, и тот начинал становиться выносливее, сильнее, ловчее. Порой люди получали магические способности, порой — просто превосходили обычный человеческий предел.

Старс всегда гордился тем, что он не только сильнее обычного смертного в несколько раз, но ещё и первым догадался сделать это имиджем. Как бы он не ненавидел опостылевший за эти годы звёздно-полосатый костюм — глупо было отрицать тот факт, что именно образ супергероя принёс ему славу и деньги.

И вот сейчас ему просто нужно доказать, что он не просто так носил этот костюм… Старс поднапрягся. Стальные мускулы под латексным костюмом (Господи, как же тут душно, в этой коробке) натянулись…

…и крышка сдвинулась.

Новая волна эйфории захлестнула Старса. Крышка отодвинулась не до конца — но это означало, что её реально сдвинуть, в принципе! Значит, дело за малым — дождаться, пока…

Вторая попытка буквально отбросила крышку прочь. Старс удивлённо расширил глаза. Он, конечно, был силён, но чтобы кидаться каменными плитами… как-то уж очень легко.

Впрочем, радость его оборвалась сразу, как он огляделся по сторонам. Всё та же темнота… да, конечно, он уже был не в гробу, но вот только где он? Вопрос без ответа.

Глаза, уже привыкшие к полумраку, быстро набросали ему контур помещения. Замкнутое пространство без окон, без очевидного выхода… Старс вздрогнул, когда увидел в темноте очертания других саркофагов. Это какой-то склеп, кажется, подземный. Да где же он?! Куда его притащил этот Готфрид?

Нет, его точно не похоронили. Будь всё так, он не лежал бы в этом жутком месте. Как он посмел? Старс уже воображал, что сделает с этим придурком, когда выберется отсюда. Нужно только понять, зачем он запихнул его в эту затхлую могилу. Бред, бред… и почему это случилось с ним?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Рука Старса прошлась по загадочным и страшным рунам, вырезанным на стене. Чего?..

Всё постепенно вставало на свои места. Руны, гробница… ритуальное значение? Неужели… нет, нет, бред какой-то. Старсу снова стало тяжело думать, мысли путались в панике. Его… хотят принести в жертву? А может, уже принесли, замуровав здесь? Что в других гробах?

— Эй! — заорал он, в ярости кидаясь то к одной стене, то к другой. — Выпустите! Здесь кто-то есть?

Что, если он угодил в руки настоящих сектантов? Что, если это какие-то культисты? Кому они молятся?

— Господи, Господи, Господи… — пробормотал Старс, падая на колени и ощупывая пол. Ярость сменялась страхом — что угодно, лишь бы выбраться отсюда! Он… пусть они только выпустят его живым, он не будет делать им ничего, просто уберётся… Он не просил обо всём этом. Он просто Плутающий, делающий деньги на своём образе!

Руки продолжали изучать холодный камень и земляной пол. Не может быть, чтобы тут не было никакой зацепки. Они ведь как-то доставили его сюда? Да? Принесли же? Ведь не могли же они замуровать его по-настоящему…

Сердце колотилось, как безумное. В голове проносились тысячи мыслей. Старс то молился, то плакал, то орал…

…шаги, показавшиеся за стенкой, стали для него громом небесным. В помещении, где собственный голос — единственный звук, что угодно прогремит до оглушения.

— Господи, нет! — он тут же ринулся к той стене, из-за которой раздавался звук. — Нет! Я ещё живой! Я… нет! Я не умер!

Да, за стеной определённо что-то двигалось; там кто-то был. Старс припал к стене всем телом, всем весом, стремясь найти, где открывается потайная дверь… но безуспешно. Возможно, при свете он бы что-то и разглядел, но темнота и паника мешали ему.

Звук повторился; выглядело так, будто кто-то ударял о стену чем-то тяжёлым. Что творят эти сектанты? К чему они готовятся?

— Эй! Эй, там! — взмолился Старс. — Вытащите! Не оставляйте меня здесь! Я жив, вы слышите? Жив!

Снова тот же стук, и никакой иной реакции.

— Я заплачу вам! — вдруг они соблазнятся на деньги? — Я не хочу… нет… выпустите меня…

Слёзы текли по щекам супергероя; не в силах больше сдерживаться, он упал на колени и зарыдал. Никаких мыслей вовсе, ничего конкретного — просто чистая эмоция пережитого, обречённость, ужас и полное отсутствие надежды.

Они не выпустят его. Либо он умрёт здесь от голода и жажды, либо они принесут его в жертву, когда будут готовы… а он ведь даже не сможет им противостоять. Он не знает, сколько их… к тому же, он отощает и потеряет все силы. Они свяжут его, как котёнка…

Взгляд, затуманенный слезами, царапнул и выделил что-то сбоку; какой-то предмет. Метнувшись туда, Старс чуть выдохнул. В углу стояло несколько пятилитровых бутылок с питьевой водой и парочка упаковок с сухпайком.

Буквально сорвав крышку с одной из бутылок, он запрокинул её и принялся пить — из горлышка. Ещё никогда ему так не хотелось пить, как в этой тёмной гробнице, после часов в могиле, после того, как он чуть не сорвал голос, вопя…

Он будет жить. Он не умрёт…

…или умрёт, просто не сейчас. Они оставили ему тут еды, но всё равно — они вернутся за ним. Зачем они приволокли его в это капище? Что они планируют с ним сделать?..

Старс обессиленно упал на пол. Правая рука нашарила упаковку сухпайка, но есть не хотелось. Даже мысль о еде вызывала тошноту.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Ох. Разве он заслужил всё это? Разве заслужил, чтобы это случилось с ним? Он ведь был хорошим человеком, он не преступник и не злодей… он совершал хорошие поступки… может, мало? Может, это от того, что он не ходил в церковь? Может, из-за тех постановочных ограблений?

…что, если он всё-таки заслужил это?

Почему его посещают такие мысли? Разве он плохой человек, разве будет справедливо, если он умрёт здесь?