Дом шелка. Новые приключения Шерлока Холмса - Энтони Горовиц

— С вами, госпожа Карстерс, разговор окончен, — ответил Холмс и повернулся к ее мужу. — В ночь убийства Росса мое расследование вашего дела приняло неожиданный поворот, господин Карстерс. Да, неожиданный, этим словом я пользуюсь не так часто, потому что привык ожидать всего, чего угодно. В каждом преступлении, какие мне доводилось расследовать, была некая, скажем так, логика повествования — невидимая нить, которую всегда безошибочно определял мой друг доктор Ватсон. Именно поэтому он так блестяще ведет хронику моей работы. Но в этот раз случилось так, что меня увели в сторону. Я расследовал одно дело и вдруг, казалось бы совершенно случайно, перешел на другое. С той минуты, как я приехал в частную гостиницу госпожи Олдмор, бостонское дело «Банды в кепках» для меня прекратилось. Вместо него я пошел по новому следу и столкнулся с преступлением, омерзительнее которого в жизни не встречал.

Услышав это, Карстерс вздрогнул. Жена смотрела на него с любопытством.

— Вернемся к тому вечеру — вы ведь тогда были со мной. Про Росса я знал лишь, что он — один из шайки беспризорников, которых я любовно называю внештатными сотрудниками с Бейкер-стрит. Время от времени я за плату пользуюсь их услугами. Это сотрудничество всегда было вполне безвредным. В данном случае Росс остался нести вахту у гостиницы, а его напарник Виггинс прибежал за мной. Вчетвером — вы, я, Ватсон и Виггинс — поехали в Блэкфрирс. Росс нас увидел. Я сразу понял, что он охвачен ужасом. Мальчик спросил, кто мы, кто вы. Ватсон попытался его успокоить и назвал вас и даже ваш адрес. Это, боюсь, и привело к смерти Росса. Не стоит себя винить, Ватсон, в этой ошибке в равной степени повинен и я.

Я решил, что Росс испуган чем-то, увиденным в гостинице. Такое предположение было естественным — ведь вскоре выяснилось, что там произошло убийство. Я был уверен, что он видел убийцу и по каким-то своим соображениям решил молчать. Но я ошибся. Мальчик был поражен и ошарашен совсем другим. Его поразило, что он увидел вас, господин Карстерс. Росс решил выяснить, кто вы и где он может вас найти, потому что он вас узнал. Одному Богу известно, что вы делали с этим ребенком, я даже не хочу об этом думать. Но вы встречались в «Доме шелка».

Снова повисла зловещая тишина.

— Что такое «Дом шелка»? — спросила Кэтрин Карстерс.

— На этот вопрос я не отвечу, госпожа Карстерс. Мне больше не о чем с вами говорить, но в завершение скажу одно: весь ваш план, все ваше замужество могли сработать только при наличии мужчины определенного сорта. Жена нужна такому мужчине, чтобы досадить собственному семейству и получить определенный статус в обществе, а любовь или привязанность здесь ни при чем. Вы тонко заметили, что поняли, каков он на самом деле. Мне самому в первый же день стало интересно, с кем я имею дело: мне всегда любопытен человек, который говорит, что опаздывает на Вагнера, а Вагнера в этот вечер в городе не ставят.

Росс узнал вас, господин Карстерс. Это было худшее из того, что могло случиться, — полагаю, важнейшим правилом в «Доме шелка» была анонимность. Вы появились с нами в ночи, опознали убитого и уехали. Но подлинной жертвой в этой истории был Росс. Он был не по годам взрослым, бедность и отчаяние не могли не привести его на преступный путь. Он уже украл золотые карманные часы у одного из тех, чьей добычей стал. Придя в себя от встречи с вами, он увидел, что тут можно поживиться. Примерно это он и сказал своему другу Виггинсу. Он пришел к вам на следующий день? Пригрозил, что все про вас расскажет, если не раскошелитесь? Или вы сами поспешили к Чарлзу Фицсиммонсу и его головорезам и потребовали от них решительных действий?

— Я ни о чем их не просил, — проскрипел Карстерс, и казалось, что слова с трудом слетают с его губ.

— Вы поехали к Фицсиммонсу и сказали ему, что вас шантажируют. По его указанию вы послали Росса на встречу, где ему должны были заплатить за молчание. Он отправился туда незадолго до того, как мы с Ватсоном приехали в «Мешок с гвоздями». Увы, мы разминулись… и опоздали. Росса ждал не Фицсиммонс, не вы. Его ждали два убийцы, известные как Гендерсон и Брэтби. Они позаботились о том, чтобы Росс вас больше не беспокоил. — Холмс помолчал. — За дерзость Россу пришлось умереть мучительной смертью. На запястье ему повязали белую ленту, чтобы другим несчастным детям ничего подобного не приходило в голову, чтобы было неповадно. Возможно, вы и не просили убить мальчика, господин Карстерс, но знайте: я считаю вас лично ответственным за его смерть. Вы его эксплуатировали. Вы его убили. Вы человек низменный и порочный, каких я на своем веку повидал достаточно.

Холмс поднялся.

— Я ухожу, не вижу смысла здесь задерживаться. Мне вдруг открылось, что в некоторых отношениях ваш брак не такой уж и неуместный. Вы вполне друг другу подходите. У ворот вас обоих ждут полицейские экипажи, но они повезут вас в разные стороны. Вы готовы, Ватсон? Провожать нас не надо.

Эдмунд и Кэтрин Карстерс неподвижно сидели на диване. Они не произнесли ни слова. Но, выходя, я чувствовал спиной их пристальные взгляды.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Я заканчиваю свое повествование с тяжелым сердцем. Пока я писал эту историю, я словно переживал случившееся заново, хотя о каких-то деталях лучше не вспоминать… Но было так приятно снова оказаться рядом с Холмсом, следовать за ним от Уимблдона до Блэкфрирса, Хэмуорт-Хилла и Холлоуэя, всегда на шаг сзади (во всех смыслах), и наблюдать вблизи за работой этого уникального мозга — какая редкая привилегия! Но сейчас последняя страница все ближе, и душа моя после полета возвращается в комнату, где я пишу эти строки, где на подоконнике цветет аспидистра, а батарея дает чуть больше тепла, чем требуется. У меня немеет рука, все мои воспоминания выплеснулись на эти страницы. Хотелось бы, чтобы мой рассказ продолжался, — едва поставлю последнюю точку, снова окажусь в одиночестве.

Впрочем, грех жаловаться. Мне здесь уютно. Дочери иногда меня навещают и привозят внуков. Одного из них даже окрестили Шерлоком. Его мама решила, что таким образом она воздает должное памяти моего давнего друга, но у самого внука это имя не в почете. Что ж, в конце недели они приедут, я отдам им эту рукопись, скажу, как ее хранить, — и летопись моя будет завершена. Остается только еще раз ее прочитать… Не воспользоваться ли советом сиделки, которая помогала мне сегодня утром?

— Почти закончили, доктор Ватсон? Наверняка кое-какие мелочи надо подчистить. Расставить точки над «и», а потом дать нам всем почитать. Я рассказала про вашу рукопись нашим девицам, они ждут не дождутся!

Кое-что следует добавить.

Чарлз Фицсиммонс — язык не поворачивается сказать «преподобный» — оказался совершенно прав, говоря с нами в тот памятный вечер в «Доме шелка». До суда над ним дело так и не дошло. С другой стороны, из-под стражи его не выпустили, на что он с уверенностью рассчитывал. Видимо, в тюрьме, где он содержался, произошел несчастный случай. Он упал с лестницы и проломил себе череп. Подтолкнули? Весьма возможно, ведь он хвастался, что знает о многих важных людях такое… Если я правильно понял его намек, у него даже были связи с королевской семьей. Знаю, это полный бред, но вспомните Майкрофта Холмса и его из ряда вон выходящий визит на Бейкер-стрит. Из того, что он нам сказал и как себя при этом вел, со всей очевидностью следовало: на него оказали серьезное давление, и… Нет, даже не хочу об этом думать. Фицсиммонс просто лгал. Наверняка хотел прибавить себе веса перед тем, как его арестуют и увезут. Но сколько веревочке ни виться… Скажем так: в правительстве были люди, которые о его деятельности знали, но боялись разоблачить его, не хотели, чтобы разразился скандал, подкрепленный, конечно же, фотографическими уликами. В последующие недели несколько высокопоставленных лиц ушли в отставку, что поразило и встревожило всю страну, — это правда. Все же я сильно надеюсь, что Фицсиммонс не был убит. Конечно, он был настоящим чудовищем, но никакая страна не может взять и отмахнуться от нормы права просто потому, что государству это выгодно. Сейчас, когда мы находимся в состоянии войны, я вижу это еще яснее. Хочу верить, что смерть Фицсиммонса все-таки была несчастным случаем — на радость всех заинтересованных сторон.

Госпожа Фицсиммонс исчезла. Лестрейд сказал мне, что после смерти мужа она сошла с ума и попала в сумасшедший дом на самом севере Англии. Это тоже удобный для всех исход — там она могла говорить что угодно, все равно никто ей не поверит. Насколько я знаю, она все еще коротает свои дни в этой лечебнице.

Эдмунда Карстерса судить не стали. Он уехал из Англии вместе с сестрой, которая хоть и поправилась, но до конца жизни осталась инвалидом. Компания Карстерса и Финча распалась. Кэтрин Карстерс предали суду под ее девичьим именем, признали виновной и приговорили к пожизненному заключению. Ей еще повезло, что ее не повесили. Лорд Рейвеншо заперся в кабинете с револьвером и вышиб себе мозги. Возможно, было еще несколько самоубийств, но лорд Хорас Блэкуотер и доктор Томас Экленд остались безнаказанными. Знаю, к таким вещам надо относиться философски, но меня до сих пор выводит из себя, что они вышли сухими из воды, — ведь как они хотели обойтись с Шерлоком Холмсом!