Повесть о любви и счастье, или Откровенно о сокровенном - Юрий Яблочков

ГЛАВА 6

Где человек находится противясь, там его тюрьма.

По весне из областного города ко мне приезжали три мужика на «Жигулях» «четвёрке», с ними раньше я уже встречался в городе. Мы совместно хотели у меня на «фазенде» наладить производство востребованных изделий из дерева с реализацией выпускаемой продукции ими в городе. Конечно же, вечером мы все хорошо выпили, как заведено у нас, русских, обмыли наш «протокол намерений». Карина, пьяная, начала на мужиков «вешаться», говоря им, что я импотент. Это, в некоторой степени, было и правдой, на неё у меня уже давно не стоял, но не надо же это всем рассказывать.

Я психанул и ушёл в спальную на третий этаж спать. Пусть делает, что хочет, жить с ней я всё равно больше не собирался. Карина до полночи «торчала» с мужиками на кухне и, по всей вероятности, даже «трахнулась», её пьяную я хорошо изучил. Сразу после этого инцидента я и «подался» в Танькино.

Весной 1997 года я решил всё свое производство на «фазенде» демонтировать и увезти в Танькино. Было понятно, что мне нужно срочно уезжать оттуда, иначе будет конец. А умирать мне было ещё очень рано, у меня была несовершеннолетняя дочь, а её мать уже спилась окончательно. Я принял решение приложить все свои силы и выучить любимую дочь в институте, даже поклялся сам перед собой.

В Танькине у моего хорошего знакомого, бывшего начальника ОКСа во время моей «шабашки», освободился большущий производственный гараж. Он, будучи начальником крупнейшей строительной организации района, всю технику распродал и готовил организацию к банкротству. Мы с ним заключили договор на аренду половины этого гаража, и я стал туда перевозить на дизеле и монтировать своё оборудование, демонтировав его из цеха на «фазенде».

До осени в арендованном мною гараже мы установил две сушилки для пиломатериала, изготовили экспериментальный котёл по моему проекту для подачи тёплого воздуха в сушилки. Многое мне помог сделать сын Сергей со своей бригадой, у них как раз был перерыв с работой в Подмосковье.

Котел отапливался отходами деревообрабатывающего производства, которое мы уже запустили. Я придумал, и мне изготовили два станка для полуавтоматического изготовления обрезной доски из горбыля, установив их в линию. Денег на запуск задуманного производства мне не хватило, и мне пришлось продать «девятку» и прицеп, который я покупал на Белогорщине, когда мы ездили туда с Кариной. На эти деньги я закупил ещё большую партию обрезной доски, которую высушили в сушилках и пропустили на вагонку. Отвез две машины вагонки в магазин в Подмосковье, но деньги за них получил только весной: сезон строительства уже закончился, и вагонку пришлось оставить в магазине на реализацию.

Целыми днями я «торчал» в своём цехе, даже опять снял в Танькине квартиру, чтобы и ночью мог проследить работу своих сушилок. А Карина пила на «фазенде» с сестрами Гордиными и другими алкашками, к ней я ездил всё реже и реже, мне уже просто не хотелось видеть её.

Карина с Танькой Гординой как-то по пьянке приезжали ко мне в Танькино, а я был в командировке. Карина брала с собой мой газовый пистолет, и в кабаке у неё пацаны его «экспроприировали». При проверке хранения оружия участковым у меня пистолета не оказалось, то есть мне больше никто не даст разрешения на приобретение какого-либо оружия. А пистолет в кармане мне всегда придавал уверенность в себе, Карина лишила меня и этого.

В ноябре у Карины опять «съехала крыша» — алкогольный психоз. И мы с тёщей опять отвёзли её в районную больницу, где их положили вместе. Карина была вся в синяках. Она, пьяная, видимо, неоднократно падала на лестничных маршах на «фазенде». Последний раз она упала при нас и сильно ушиблась. Я заезжал из Танькина проверить её, а ехали мы в посёлок вместе со снохой и её матерью.

После этого я и поехал за Тамарой Ивановной, чтобы отвезти Карину в больницу. На неё было страшно смотреть, и мы заметили, что она стала заговариваться. К Карине вызывали в больницу следователя, но она, благо, на меня заявления не написала. Естественно в её «побоях» я был не виноват, но от Карины всего можно было ожидать.

Я закрыл дом на замки, слил воду с отопления и водопровода. Собак, Ритку с щенками (она только ощенилась), отвез к брату, а Ричарда забрал с собой в Танькино. В больницу к Карине я съездил пару раз узнать, как она, но забирать из больницы её не поехал. Я устал от такого «счастья», на этом наша семейная жизнь с ней и закончилась. Карина приезжала после больницы несколько раз на «фазенду», оставляла мне записки. Проверяя дом, я их видел, но к ним, то есть к тёще больше не поехал.

Моему сыну Сергею его тёща «тройку» «обменяла» на хорошую «четверку», реэкспортную из Германии. Они продали квартиру в Танькине, и на авторынке в областном городе Сергей купил себе машину на их деньги, а «тройку» отдал Славику, их сыну. Сергей зиму хотел на «четвёрке» поработать, катая «торгашей» с китайским товаром по соседним районам.

Но зимой Сергей попал на «четверке» в страшную аварию. Ранним утром он загрузил в нашем посёлке четверых женщин с баулами, и они поехали торговать в соседний район в посёлок, где находятся две «зоны».

Навстречу Сергею по дороге ехал автобус, а ночью выпал свежий пушистый снег, то есть за автобусом ничего было не видно. Разъезжаясь с автобусом, Сергею в левое переднее крыло на полном ходу врезалась «Волга». Водитель «Волги», видимо, решив, что их «зоновский» автобус даёт ему дорогу, прижимаясь к обочине, пошел на обгон, не видя, что впереди навстречу ему едет машина.

После аварии автобус остановился, работники «зоны» растащили машины, пока Сергей был без сознания в машине, придавленный рулем, затем вызвали ГАИ. Вина на сто процентов была водителя «Волги», но заключение ГАИ их района дало — обоюдная вина. Я хотел заключение ГАИ оспорить в суде, договорился с хорошим адвокатом в нашем районе, но меня «отшили» от этого дела сноха со свахой, решив, что мне не жалко ими купленной машины. Но, неужто я желал бы плохого своему сыну? Они сами подали в суд и, естественно, проиграли дело, ведь суд рассматривает дело согласно заключению ГАИ. Оспаривать нужно было заключение ГАИ в суде, а не подавать в суд на водителя с таким заключением.

Машина Сергея восстановлению не подлежала, и он её распродал по запчастям — то, что осталось после грабежа на «зоне». Сразу после аварии «хозяин» (начальник «зоны») обещал восстановить машину в их мастерской, куда я утащил её после аварии своим дизелем. Но потом они запросили за ремонт очень дорого, и Сергей восстанавливать её отдумал. Он решил лучше её распродать по запчастям, а себе купить другую машину.