Леопард в изгнании - Андрэ Нортон

— Англичане говорят — все к лучшему, — попыталась успокоить ее Сара. — Может, мы должны встретиться с нумакики и что-то узнать от них?

Сахойя отвернулась и пошла вперед, всем своим видом выражая сомнение.

Очень скоро Сара поняла причину молчания Сахойи. Перед ними на низком острове посреди быстрой реки стоял город, какого Сара не могла себе даже представить. Он был больше любого индейского поселения, о каких она слышала. В его стенах могли жить сотни, даже тысячи людей. Впечатление было такое, что египетский храм, или средневековый город, либо некая безумная смесь одного с другим каким-то образом была перенесена в сердце этой даже не нанесенной на карту земли.

— Что это? — остановившись, спросила Сара. — Кто это?

— Колдуны… сумасшедшие… не знаю. Но без их согласия дальше нам не пройти, — ответила Сахойя.

Даже отсюда маленький отряд увидел часового, стоявшего на высокой каменной стене на одной из каменных башен, окаймлявших город, и, что еще важнее, часовой тоже наверняка заметил их. Сара прищурилась, заметив серию ярких вспышек на ближайшей башне.

— У них гелиограф! — воскликнула она.

— Он подают знаки воинам, преследующим нас, — недовольно ответила Сахойя.

Через несколько мгновений люди, следовавшие по пятам за Сарой и ее спутниками, появились перед ними. Их было двенадцать, высоких мужчин, вооруженных круглыми, покрытыми корой щитами и длинными копьями. У многих были светлые волосы и глаза. На голове вождя красовалась странная круглая шапочка из раскрашенной кожи, кусок такой же кожи сзади прикрывал ему плечи. Вождь выступил вперед и развел руки дружеским жестом, чуть поклонился и заговорил на непонятном путникам языке.

Сахойя повторила его жест и заговорила сначала на родном языке, затем на языке кри, наконец по-английски, но было очевидно, что он понимает ее не больше, чем она его. Сара заговорила с ним по-французски — с тем же успехом.

Воины — не то почетная свита, не то конвой — окружили путешественников и повели их к реке. Сара и ее спутники не имели выбора и потому последовали за провожатыми. Скоро они увидели, куда их ведут.

На берегу лежал плот из неошкурепных бревен, покрытых гладкими досками. Два кожаных каната тянулись от двух крепких столбов частокола к двум таким же столбам, глубоко вбитым в глинистый берег, образуя поручни без моста. У плота стоял еще один воин-нумакики, и, к удивлению Сары, на поясе у него был меч. Не рапира, которую обычно носил Уэссекс, а широкий плоский меч, как у рыцарей из волшебных сказок. Когда воин их увидел, он начал готовить своеобразный паром к отплытию, перебрасывая деревянные крючья через канаты и вставляя шесты толстыми концами в проделанные для этого отверстия в бревнах.

Когда все пассажиры взошли на борт, паромщик оттолкнулся от берега длинным березовым шестом. Два воина по обе стороны плота схватились за канаты, и таким образом плот двинулся. Быструю реку они пересекли безопасно.

На берегу их встретила другая группа нумакики с мечами. Вблизи каменные башни впечатляли еще больше, чем издали. Огромные гранитные блоки были отполированы до гладкости, как речная галька, и плотно прилегали друг к другу, почти без щелей.

— Как думаешь, что им от нас надо? — спросила Сара. Дочь Ветра покачала головой. Она была в таком же замешательстве, как и герцогиня.

Их повели по дороге к воротам в частоколе. Когда ворота при помощи хитроумного механизма, состоявшего из веревок и воротов, плавно открылись, перед глазами путешественников предстала изумительная перспектива — обширный средневековый город, полностью из камня. Сара видела, что Сахойя и Встречающий Рассвет поражены не меньше, чем она, — ведь никто из них никогда ничего подобного не видел. Даже Лондон, в котором было множество впечатляющих зданий, по сравнению с этим гигантским городом казался просто грудой развалин.

Город концентрировался вокруг открытой центральной площади, и, когда их повели в ту сторону, Сара увидела, что в середине ее возвышается огромная пирамида с плоской вершиной. Наверху стояла хрупкая фигурка в длинном белом платье. Сара нахмурилась — она просто не могла в это поверить. Но в этой фигурке было что-то такое знакомое…

— Сара! — воскликнула Мириэль. Она помчалась вниз по ступеням, черные волосы ее развевались по ветру. Девушка бросилась к Саре в объятия. — Ну и вид у тебя! Я поначалу приняла тебя за индианку в этом костюме, но это все же ты!

Удивленная и обрадованная встречей с подругой, Сара прижала ее к себе.

— Мириэль! Что… как…

Мириэль высвободилась из ее рук и, оживленно жестикулируя, заговорила с окружавшими их воинами — нумакики на их языке. Сара с изумлением рассматривала подругу. Мириэль была в длинном белом безрукавном платье из домотканого полотна, поверх него на плечи ее был наброшен алый кожаный плащ. Волосы охватывал тонкий золотой обруч, а на шее висел грубый золотой крест.

— Они не причинят вам зла, — через мгновение успокоила она Сару. — Я сказала им, что у тебя есть Библия. Но кто твои друзья?

— Ты можешь разговаривать с ними? — изумленно спросила Сара. Мириэль совсем не походила на робкого серого мышонка, какой Сара знала ее два года назад. Перед ней стояла не прежняя изнеженная девица из знатной семьи, не имевшая воли, чтобы сбежать от амбициозных и далеко идущих планов ее дядюшки.

— Конечно, — казалось, Мириэль забавляло изумление Сары. — Они же говорят на латыни.

— Поначалу я испугалась до смерти, пока не поняла, на каком языке они говорят, — рассказывала им Мириэль позже. — Я знаю, что многие, кому довелось случайно набрести на их город, были убиты. Такая же участь могла постичь и меня, если бы я не осознала, что понимаю их язык, — призналась девушка.

Путешественников поместили в каменном доме для гостей неподалеку от большой пирамиды, и старик, которого Мириэль называла «пресвитер» или вождь, щедро угостил их. Мириэль стала их переводчиком, так что теперь к ним относились куда дружелюбнее, хотя оружие и имущество отобрали. Сара очень горевала по своей бэйкеровской винтовке.

С ними обходились как с почетными гостями — уж Сара-то знала разницу между таким приемом и той враждебностью, которую она ожидала встретить в любом поселении индейцев.

— Но как ты сюда попала? — спросила она Мириэль. — Я приехала в Балтимор, чтобы отыскать тебя, а когда ты исчезла, я подумала, что ты отправилась в Новый Орлеан искать Луи, и последовала за тобой. Или думала, что последовала.

«А почему же ты иначе уехала, если не на поиски мужа?»

— О нем есть вести? — быстро спросила Мириэль, и Сара увидела в глазах молодой женщины то затравленное выражение, которое оставляют долгие мрачные ночи без сна, полные тревоги. Она печально покачала головой и увидела, как во взгляде подруги тает надежда.