Гибридная война. Выжить и победить - Евгений Магда

Кроме распространения листовок, широко практиковались беседы среди беженцев с Востока Украины. Их снабжали продовольствием, обеспечивали ночлегом. УПА охраняла беженцев из колхозов восточных областей от милиции и истребительных батальонов.

2. Акция борьбы за «душу украинской молодежи» (с 1947 по 1952 годы).

Она включала распространение печатных изданий для молодежи. Среди них были журналы «На посту» (для старшей молодежи) и «На смену!» (для младших), которые издавала ОУН, и журнал УПА «За свободу Украины».

Все подпольные издания для молодежи помещали материалы по истории Украины, воспоминания и материалы о борьбе украинского народа против московской власти, жизнеописания героев, а также статьи на политические и воспитательные темы.

В рамках борьбы за молодежь проводились и специальные акции: против набора украинской молодежи в школы фабрично-заводского обучения; антипионерская и антикомсомольская; против употребления русского языка. Все эти акции сопровождались изданием и распространением соответствующих листовок, реже — брошюр.

С предателями и прислужниками новой власти подполье боролось следующим образом. Им неоднократно делали предупреждения, а затем, если предатель продолжал свою деятельность, уничтожали.

3. Акция сбора обвинительных материалов о преступлениях коммунистов против украинского народа (начиная с 1947 г.). Основные мероприятия: опрос населения, фотографирование мест казней, выпуск листовок с призывами.

4. Акции против коллективизации на западно-украинских землях (1947–1955 годы) имели разные формы: уничтожение организаторов и инициаторов колхозов, уничтожение и повреждение материальных средств колхозов и МТС (особенно остро эта акция проходила в Дрогобычской области). Акция сопровождалась изданием и распространением многочисленных листовок, бюллетеней пропаганды и информации ОУН.

5. Акция против депортации (начиная с 1946 года) была сосредоточена на разведке сроков вывоза и списков людей для депортации. Этих людей предупреждали и разъясняли необходимость уклонения от вывоза. До осени 1947 года массовых депортацией не проводилось.

Первый массовый вывоз западно-украинского населения был организован 20–21 октября 1947 года. Планировалось вывезти около 100 тысяч человек, но благодаря разведывательной работе и разъяснениям подполья приблизительно 50 тысячам украинцев удалось тогда уклониться от депортации[338].

Не питая иллюзий относительно возможности УПА победить в информационно-психологической войне, отмечу ее сильные и слабые стороны. К сильным можно отнести:

— высокоэффективное воздействие на местное украинское население;

— достаточно эффективное воздействие на лиц другой национальности: на военнослужащих-инородцев в немецкой и советской армиях, на гражданские национальные меньшинства;

— успешная пропагандистская и контрпропагандистская борьба с аппаратом психологической войны вермахта и Красной армии.

Недостатками системы психологической войны УПА были:

— серьезные ограничения технического плана (практически не велось устное вещание, были ограничены ресурсы печатной пропаганды);

— нереальность целей дальней перспективы (независимость Украины), недостижимость целей ближней перспективы (противостояние депортациям населения);

— недоразумения с представителями соседних народов (особенно с поляками) из-за амбиций руководства ОУН, соответственно, низкий уровень влияния среди них.

С информационным оружием наперевес

В условиях холодной войны, когда повестку дня международных отношений определяли две сверхдержавы, располагавшие оружием массового уничтожения и консолидировавшие вокруг себя военно-политические блоки, значение информационных операций многократно выросло. Они, если не полностью заменяли вооруженные столкновения между противоборствующими блоками, то позволяли держать в тонусе спецслужбы. Показательно, что термин «информационная война» впервые употребил в 1967 году бывший директор ЦРУ Ален Даллес в книге «Тайная капитуляция». В следующий раз термин появился в аналитическом докладе американского исследователя Тима Рона для компании Boeing «Системы вооружения и информационная война». По мнению аналитика, информационная структура становится наиболее важным элементом экономики с одной стороны и наиболее уязвимой мишенью с другой[339].

Ключевым преимуществом информационной войны является широкий спектр применения ее инструментов. Как показали десятилетия противоборства между сверхдержавами, вести информационную войну возможно, используя печатные СМИ, радио, телевидение, даже слухи, то есть практически любые существующие каналы передачи информации.

Специалисты формулируют разные определения информационной войны, приведу два из них, которые достаточно полно отражают суть этого ключевого для системы современных международных отношений явления:

Информационная война — противоборство между двумя или более государствами в информационном пространстве с целью нанесения ущерба критически важным информационным системам, процессам и ресурсам, а также другим структурам, для подрыва политической, экономической и социальной систем, массированной психологической обработки населения, дестабилизации общества, а также принуждения государства к принятию решений в интересах противоборствующей стороны.

Это планомерное информационное воздействие на всю инфокоммуникационную систему противника и (или) нейтральные государства с целью формирования благоприятной глобальной информационной среды для проведения любых политических и геополитических операций, обеспечивающих максимальный контроль над пространством[340].

Целью информационной войны является воздействие на системы знаний и представлений противника. Причем под знаниями понимается объективная информация, общая для всех, а под представлениями — информация, носящая субъективный, индивидуальный характер.

Если в конвенционной войне основными событиями являются начало боевых действий, их завершение, основные битвы между противоборствующими армиями, то информационную войну отличают стремление противоборствующих сторон нагнетать панику в оппонирующих государствах, создавая атмосферу постоянного кризиса и напряжения. Гамма методов и средств в информационной войне ограничивается только фантазией исполнителей.

Объектами поражения в информационной войне являются: сознание, воля и чувства населения страны-противника, особенно в периоды выборов, референдумов, кризисных ситуаций; системы принятия управленческих решений в политической, экономической, социальной, научно-технической сферах, в сферах обеспечения безопасности и обороны; информационная инфраструктура страны-противника. Основными субъектами ведения информационной войны выступают внешнеполитические ведомства и спецслужбы зарубежных государств, информационно-пропагандистские структуры[341].

Преимущества ведения информационной войны перед войной в классическом понимании очевидны. Возможно, главное из них — непосредственно в ходе операций информационной войны не гибнут люди, требуется гораздо меньшее количество ресурсов, военные действия играют второстепенное, подчиненное значение, а на первый план выходят воздействие на умы и настроения миллионов пассивных участников информационной войны. Еще одна важнейшая особенность — возможность одновременно вести действия на нескольких фронтах и направлениях, что выглядит проблематичным во время традиционных боевых действий. Вектор, задачи и даже жертву информационной войны можно скорректировать в процессе ведения собственно боевых действий, в зависимости от поставленных стратегических целей.

Есть и другие преимущества информационной войны, обычно проявляющиеся уже в ее ходе:

— внезапность нанесения удара по противнику;

— скрытность стадии подготовки операции (в том числе — возможность скрытного, практически не выявляемого разведкой противника маневрирования силами и средствами, а также возможность их быстрого и скрытного сосредоточения вблизи границ и жизненно важных коммуникаций противника для внезапного нанесения удара);

— идеальные условия для маскировки и сокрытия истинных намерений, создаваемые использованием методов психологического и информационно-технического воздействия (из средств информационно-психологической войны), возможность действовать «под чужим флагом»;

— отсутствие материальных (криминалистически значимых) следов агрессии, позволяющих установить истинного агрессора и привлечь его к международной ответственности;