Темное наследие. Беззвездная ночь. Нашествие тьмы. Путь к рассвету - Роберт Энтони Сальваторе

Рядом оказался Бренор, бросил на пол топор и щит и изо всех сил стал помогать. Сильный дворф смог отодвинуть несколько крупных камней, но затем остановился.

Кэтти-бри продолжала копать, не видя ужаса на лице отца.

Проработав в рудниках двести лет, Бренор осознал правду. Обвал был сплошным.

Юноша погиб.

Кэтти-бри копала и отфыркивалась, глухая к доводам разума.

Бренор положил ладонь ей на руку, и, когда она подняла на него глаза, у сурового дворфа чуть не разорвалось сердце. Непреклонная беспощадность была написана на ее лице. На одной щеке запеклась кровь, волосы на голове спутались. Но Бренор видел только ее глаза, темно-голубые, подернутые слезами.

Бренор медленно покачал головой.

Кэтти-бри откинулась и села, сложив кровоточащие руки на коленях. Сколько раз она и ее друзья были на краю гибели? — подумала она. Сколько раз они избегали жадных лап смерти в самый последний миг?

Теперь смерть поквиталась с ними, поквиталась с Вульфгаром, нежданно, без предупреждения.

Погиб могучий воин, вождь племени, человек, за которого Кэтти-бри собиралась выйти замуж. Ни она, ни Бренор, ни даже почти всесильный Дзирт До'Урден ничем не могли ему помочь, не могли ничего изменить.

— Он спас меня, — прошептала девушка.

Бренор как будто не слышал ее. Дворф беспрестанно отирал пыль, оседавшую на крупных каплях, копившихся в уголках его глаз и скатывавшихся вниз, оставляя полосы на грязных щеках. Вульфгар был Бренору вместо сына. Суровый дворф взял юного Вульфгара — тогда еще совсем мальчишку — в свой дом после сражения с его племенем якобы в услужение, но на самом деле чтобы научить его другой жизни. Бренор сделал из Вульфгара человека, которому можно было доверять, честного и прямодушного. Самым счастливым днем в жизни Бренора, даже более счастливым, чем тот, когда он отвоевал Мифрил Халл, был день, когда Вульфгар и Кэтти-бри объявили о своем намерении пожениться.

Бренор пнул тяжелый валун, отбросив его в сторону.

Внизу лежал Клык Защитника.

Колени храброго дворфа подогнулись при виде волшебного молота, на котором были выгравированы символы Думатойна, божества дворфов, Хранителя Подземных Тайн. Бренор глубоко вздохнул и долго пытался совладать со своими чувствами, прежде чем смог наклониться и высвободить молот из завала.

Это было самое лучшее творение Бренора, высшее выражение его кузнечного мастерства. Выковывая этот молот, он вложил в него все свое умение и любовь, он сделал его для Вульфгара.

При взгляде на оружие остатки выдержки покинули Кэтти-бри. Рыдания сотрясли ее плечи, она задрожала и показалась очень хрупкой в тусклом пыльном свете.

И силы вернулись к Бренору. Он напомнил себе, что он Восьмой Король Мифрил Халла, ответственный за своих подданных и за свою дочь. Он заткнул драгоценный боевой молот за пояс и обнял Кэтти-бри за плечи, заставляя ее встать.

— Мы ничем не можем помочь мальчику, — прошептал Бренор.

Кэтти-бри отшатнулась от него и снова бросилась к завалу, с рычанием отбросив несколько небольших камней. Она понимала тщетность своих усилий, видела тонны земли и каменные глыбы, многие из которых нельзя было даже отодвинуть. Но Кэтти-бри все равно копала, не в силах остановиться, хотя это и было безнадежно.

Руки Бренора нежно сомкнулись повыше ее локтей.

Кэтти-бри стряхнула их и продолжала свою работу.

— Нет! — закричал Бренор и снова схватил ее, насильно поднимая с земли и оттаскивая от каменной груды. Он поднял ее на ноги и встал между ней и завалом, загородив дорогу широкими плечами, и, хоть Кэтти-бри пыталась обойти его, он ей не уступал.

— Ты не можешь ничего сделать! — прокричал он ей в лицо несколько раз.

— Но я должна попытаться! — с мольбой воскликнула она наконец, когда Бренор так и не пропустил ее.

Бренор покачал головой — и только слезы страдания в его темных глазах удержали Кэтти-бри от того, чтобы не ударить его по лицу. Тогда она прекратила попытки проскользнуть мимо упрямого дворфа.

— Все кончено, — сказал ей Бренор. — Мальчик… мой мальчик сам выбрал свою дорогу. Он отдал свою жизнь за нас, за тебя и меня. Не надо позволять дурацкой боли задерживать нас здесь, в опасности, и тем позорить его героический поступок.

В словах его звучала неотвратимая истина. Тело Кэтти-бри как-то обмякло. Она больше не сделала ни шагу к груде камней — памятнику над могилой Вульфгара, пока Бренор поднимал с земли свои топор и щит.

— Попрощайся с ним, — сказал он и тихо подождал, прежде чем увести Кэтти-бри в тот самый туннель, из которого они вышли.

Кэтти-бри остановилась, рассеянно глядя на него, словно спрашивая, куда они направляются.

— Пвент и кошка сами выберутся, — сказал Бренор, отвечая на ее вопросительный взгляд, не поняв ее замешательства.

Кэтти-бри не беспокоилась о Гвенвивар, потому что знала — ничто не может всерьез повредить пантере, пока волшебная статуэтка цела, и уж тем более она не беспокоилась о пропавшем берсерке.

— А что с Дзиртом? — просто спросила она.

— Я полагаю, что эльф жив, — уверенно ответил Бренор. — Женщина-дроу спрашивала меня о нем. Он жив и сбежал от них, и я так думаю, что он скорее выберется из этих туннелей, чем мы с тобой. Может быть, кошка уже с ним.

— Но если мы ему нужны? — возразила Кэтти-бри. Она забросила лук на плечо и скрестила руки на груди. Лицо ее выражало мрачную решимость.

— Мы возвращаемся домой, девочка! — жестко приказал Бренор. — Мы не знаем, где сейчас Дзирт. Я только надеюсь, что он жив!

— И ты полагаешься на удачу? — просто спросила Кэтти-бри. — А может быть, мы действительно ему нужны? Мы уже потеряли одного друга, а может, и двоих, если убийца прикончил Реджиса. Я не брошу Дзирта, чем бы это ни грозило. — Она вздрогнула, вспомнив, как заблудилась в Тартаре, на другом уровне бытия, когда Дзирт До'Урден смело встал лицом к лицу со всеми невыразимыми ужасами хаоса, чтобы вернуть ее домой. — Ты помнишь Тартар? — спросила она Бренора, и от одной мысли об этом растерянный дворф зажмурился и отвернулся. — Я не сдамся, — повторила Кэтти-бри, — несмотря ни на что. — Она посмотрела на вход в туннель, куда скрылись уцелевшие темные эльфы. — Несмотря на чертовых темных эльфов и этих адовых отродий — их друзей!

Бренор долго стоял молча, думая о Вульфгаре и размышляя над решительными словами своей дочери. Дзирт может быть где-то поблизости. Возможно, он ранен или снова попал в плен. Дворф думал: если бы на его месте находился Дзирт, а он, Бренор, был бы в опасности, куда бы пошел эльф? И не сомневался в ответе.

Он