Роза в уплату (Хроники брата Кадфаэля - 13) - Эллис Питерс

Кадфаэль убеждал себя, что становится слишком суеверным и что никто, даже преступник, у которого голова закружилась от успеха, не посмеет так скоро повторить нападение, но к тому времени, когда монах додумал эту мысль до конца, он обнаружил, что уже пересек свой садик и быстрыми шагами идет через большой монастырский двор, направляясь к сторожке. Здесь все было знакомо, темнота не мешала идти, да и небо было чистым, высыпали звезды, время от времени освещая полуночный мрак мелкими, как булавочные уколы, вспышками. В той части Форгейта, что прилегала к аббатству, было тихо и пусто, только иногда крадучись пробегала кошка. Но впереди, там, где стена аббатства поворачивала к ярмарочной площади, на небе низко над крышами нависало какое-то зарево, и в его отблесках то вырисовывались четкие очертания окружающих домов, то снова все погружалось во тьму. Кадфаэль побежал. На бегу он услышал далекий приглушенный гул встревоженных голосов, звучавших так, словно люди не верили своим глазам. Внезапно из зарева вырвалась мощная вспышка пламени, фонтаном взлетевшего в небо, сопровождаемая треском дерева и горящих ветвей. В невнятном гуле толпы стали различимы крики мужчин и вопли женщин, залаяли собаки - и тревожное эхо покатилось по дороге.

Открывались двери, мужчины выскакивали на улицу, на ходу натягивая штаны и рубахи, и неслись, ничего не понимая, туда, где полыхал огонь. Кто-то что-то спрашивал на бегу, но ему никто не отвечал, потому что никто ничего не знал. Кадфаэль вместе с другими добежал до ворот двора Найалла. Они были широко распахнуты. Через калитку в садовой стене виднелись оранжево-красные сполохи, а над стеной бушевал столб пламени, в небо взлетали раскаленные вихри высотой в два человеческих роста, рассыпая в темноте хлопья серого пепла.

"Слава богу,- подумал Кадфаэль, подняв глаза и убедившись, что пламя устремлено вертикально вверх, - слава богу, нет ветра, огонь не перекинется на дом или усадьбу мельника за стеной. И судя по шуму и ярости пожара, он скоро выдохнется".

Входя в калитку, Кадфаэль заранее знал, что увидит. Розовый куст у задней стены сада превратился в огненный шар. Он гудел, как большая печь, и треск горящих колючих ветвей напоминал могильный стук костей. Пламя добралось и до старой виноградной лозы, но за ней преградой огню стояла стена. Фруктовые деревья росли поодаль и уцелели, разве что пострадают ближайшие к розовому кусту ветки, но от самого куста не останется ничего, кроме почерневших сучьев, торчащих в разные стороны, как мертвые руки, да белого пепла. На фоне слепяще-яркого пламени видны были фигурки людей, которые топтались вокруг, не решаясь подойти ближе. С безопасного расстояния на куст плескали воду, но она тут же, как бы взрываясь, превращалась в пар, с неистовым шипением растворявшийся в воздухе. Постепенно люди бросили попытки бороться с огнем, отступили и стояли, глядя, как старый узловатый ствол, так много лет расцветавший белыми розами, корчится в агонии, трещит и стонет.

Найалл стоял, прислонившись к стене дома. Его перепачканное лицо выражало растерянность, брови были сдвинуты. Когда Кадфаэль подошел к мастеру, он на мгновение повернул темноволосую голову, взглянул на монаха и снова вернулся к прерванному занятию - созерцанию гибели розового куста.

- Как ему удалось разжечь такой костер? - спросил Кадфаэль.- С огнивом тут пришлось бы провозиться никак не менее четверти часа. Да и ты был в доме.

- Он пришел тем же путем, что и в первый раз, - ответил Найалл, не сводя печального взгляда с поднимавшегося высоко вверх столба дыма и кружащегося в воздухе пепла. - Через выгон за стеной, там, где земля повыше. Наверное, он даже не спускался в сад. Через стену плеснул масло на куст и лозу - просто залил их маслом. А потом сверху бросил факел. Зажженный... А сам - прочь, в темноту. И мы ничего не можем сделать!

Сделать было и впрямь ничего нельзя, разве что отойти подальше от жара и наблюдать, как мало-помалу стихает ярость огня. Почерневшие ветки, отделившись от стены, оседали, падая в середину костра, хлопья серого пепла летали вокруг, словно мотыльки. Можно было только благодарить бога, что каменная стена не позволяет огню перекинуться на дома.

- Она любила этот куст, - горько вздохнул Найалл.

- Да, любила. Но сама-то она жива и вновь почувствовала вкус к жизни, отозвался Кадфаэль. - И знает, кого, кроме господа бога, ей следует благодарить за такой подарок.

Найалл ничего не ответил, он мрачно смотрел, как, умирая, опадало пламя, становясь похожим на малиново-красную клумбу. Мотыльки пепла порхали теперь по всему саду, их больше не уносило вверх мощной тягой костра. Соседи, довольные тем, что худшее уже позади, стали расходиться, возвращаясь к своим постелям.

Найалл тяжело вздохнул, как бы стряхивая с себя оцепенение.

- А я собирался сегодня привести сюда свою маленькую дочку. Мы только вчера вечером говорили о том, что ей пора жить со мной, она уже подросла. Но теперь я боюсь! Если какой-то безумец не дает покоя этому дому, может, ей лучше оставаться у моей сестры.

- Нет-нет! - воскликнул Кадфаэль, воодушевляясь от этой мысли. Приводи ее домой! Не надо бояться! Этот безумец больше не будет преследовать тебя. Обещаю!

Утро дня перенесения мощей святой Уинифред выдалось ясным и солнечным, поднявшийся на рассвете легкий ветерок разнес запах гари над крышами домов Форгейта, а первый же человек, отправившийся на работу в город, доставил туда известие о пожаре, как только перешел мост. Лавки Вестье оно достигло, едва были открыты ставни и вошли первые покупатели. С перепуганным лицом, как у человека, который принес дурные новости и не знает, как их помягче изложить, Майлс влетел в комнату Джудит:

- Джудит, похоже, с несчастьями, которые вьются вокруг розового куста, еще не покончено. Случилась еще одна странная вещь, я только что услышал об этом. Сильно волноваться не надо, никто на этот раз не умер, никто не ранен, все не так страшно. Но я знаю, что ты будешь огорчена.

Длинное, словно задабривающее ее вступление не успокоило Джудит, несмотря на его тон. Она поднялась со скамьи у окна, на которой сидела рядом с сестрой Магдалиной:

- Что еще? Что случилось?

- Ночью был пожар, кто-то поджег розовый куст. Говорят, он сгорел, до последнего листочка, до корня. Не осталось ни бутона, ни веточки, а уж тем более цветка, чтобы уплатить тебе ренту.

- А дом? - в ужасе прошептала Джудит. - Огонь не перекинулся на дом? Он цел? Найалл не пострадал? Только куст?

- Нет, нет, больше ничего, не беспокойся ни о доме, ни о мастере, они в полном порядке. Говорят, никто не пострадал. Успокойся, все уже позади! Майлс нежно обнял Джудит за плечи, по-братски улыбаясь ей прямо в лицо. Все кончилось, могло быть и хуже. Только этот проклятый куст погиб, и я думаю, может, это и к лучшему - он был причиной стольких бед. Нелепая сделка, и хорошо, что ты избавилась от нее.