Тебе не сбежать - Арина Ярцева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Игорь
Оглядываю больничную палату, вроде все собрал. Облегчение очумелое, что все позади, осталось дождаться пока подъедут Жека с отцом Ксю, и свалим отсюда навсегда. Настроение зашкаливает, будто самый дорогой приз выиграл.
- Ну все, вроде ничего не забыл, - присаживаюсь возле любимой девочки, обнимаю ее.
А вот у нее вообще настроение на нуле, судя по тому как она сидит с поникшими плечами и перебирает дрожащими пальцами веревки на грызунке. Не понимаю ее, ведь все самое страшное, то, что пугало раньше, уже позади. Осталось только восстановиться, но это ерунда. Сейчас доктор даст назначение, и будем лечиться дома. Мама поможет.
- Ксю, ну что опять не так?
- Я ничего не вижу, вот что не так…
- Сказали же, что время нужно, не может так сразу… нерв поражен уже. Ты три года слепла, и теперь хочешь за две недели чтобы все в норму пришло?
- Ну хоть немного… хоть тени видеть… силуэты. А где мои очки, может с ними увижу хоть отблеск света там… или еще чего. Меня угнетает эта кромешная тьма… И мне страшно, - шепчет девушка, цепляясь за рукав моего свитера.
- Поверь, все будет хорошо, и ты совсем скоро не только отблеск света увидишь, - начинаю воодушевленно, но Ксю прерывает.
- Я боюсь, что тебе надоест возиться со мной… что дальше будет с нами? – зеленые глаза становятся круглыми, а у меня так тепло на душе, ангел переживает за наши будущие отношения.
- Ну, во-первых, не надоест, мне нравится возиться с тобой. А во-вторых, мама там говорила что-то про внучку тебе, краем уха слышал. Думаю, что другая кандидатура на роль моей жены ее не устроит.
Слышу задорный звонкий смех и доволен собой. Бред сморозил, конечно, но добился своего, девчонка смеется и в глазах больше нет тревоги.
- Что, прям вот сейчас на мне жениться собрался? В семнадцать лет?
- Ну зачем прям сейчас, вот школу окончим, мне в мае восемнадцать стукнет, тебе в августе. Не, я понимаю, может быть не нравлюсь тебе, ну, как мужчина… - закусываю губу и внимательно слежу за реакцией на красивом лице.
- Нравишься… очень, - хмурит бровки и утыкается лбом в мое плечо. – И как мужчина, и как человек… ты родным мне стал. Единственным.
Меня накрывает шквал эмоций, слова разбегаются. Хочется подхватить ее на руки и закружить до визга. Но звонок телефона выдергивает из этого нереального момента.
- Да, Жека?
- Ну че, мы подъехали, Сонечка к вам собирается подняться, а папашку куда?
- А, сейчас пусть он тоже поднимается. Я Соне передам Ксению и сам дядю Сашу к доктору провожу. Спасибо, друг.
- Да ладно, чего уж там…
Я отключаюсь от абонента, видя, как заволновалась Ксю, встала с кровати, сделала пару шагов и потерялась в пространстве без опоры. Поскорей хватаю ее руку и тяну за собой к двери, подхватывая сумку другой рукой. Надо еще свои вещи из гостиницы забрать и оплатить проживание.
Быстро проходит подписание документа и инструктаж, при котором присутствую лично, и доктор не против, потому что понимает, лечением Ксю заниматься мне. Отец в его кабинете – это просто формальность. Назначение и больничный лист сразу забираю, складываю все во внутренний карман сумки.
Я зол на этого папашку. Когда звонил по телефону вчера и просил приехать забрать дочь из клиники, он придумал сто причин, чтобы отмазаться. То с работы не отпустят, то жена будет против, то денег нет на электричку. Пообещал прислать персональное авто, которое с комфортом доставит его туда и обратно, бесплатно. Пришлось напомнить, что дочь у него одна, и он не проявляет к ней должного внимания. Надавил на совесть, так сказать. Получилось грубовато, но подействовало, хотя не думал, что приедет.
Я уж думал, что придется подговорить доктора и подделать подпись этого «родителя», не век же ангелу куковать в клинике. Молча спускаемся вниз и покидаем клинику, я отдаю сумку другу, потом бегу в гостиницу.
Когда влезаю в фургон, место рядом с Ксенией занято ее отцом, приходится примоститься напротив. Даже обидно становится.
- Ну что, поехали? Все дела сделали? – спрашивает Жека, поворачиваю свою лохматую башку и сверкая улыбкой до ушей.
- Домой! – с благоговением выдыхает Ксю и хватается за руку отца. Потом вдыхает воздух и понимает, что не я рядом, растерянно водит слепым взглядом.
- Я здесь, - ловлю ее руку и сжимаю пальчики, грея их в своей ладони. Она сразу успокаивается и улыбается.
Некоторое время едем молча, при ее отце и не знаю, о чем говорить. Мужик насупился как сыч, смотрит в окно. Думает что-то, потом поворачивается к дочери.
- Дочь… я это… я спросить хочу.
- Спрашивай, о чем, пап?
- Ты теперь где жить будешь? Просто Ирина не знает, что ты сегодня… я ей не говорил, и…
- И что? Позволь, я тебе напомню, чья это квартира? Вернее, чья была изначально? Если ты забыл, то мы с мамой там жили, втроем, без твоей Ирины. А теперь мне в моем доме места нет? Я тебе вообще не нужна?
Ксения побледнела, ей обидно, но я не лезу. Пусть выскажет все, что думает. Пусть ее папашка поймет, что он предатель.
- Ты предатель, папа, - шипит Ксю, будто слышит мои мысли. – Ты и мама! Вы оба предали меня, оставили в беде… Если бы не Игорь, не его мама и наши друзья, не знаю, что бы со мной было!
- Ну операция же все равно не помогла, зря деньги истратили… - мямлит мужик, а мне хочется ему в лоб дать.
- Ну еще бы она помогла! Вы спокойно наблюдали три года, как я слепну, и даже не подумали меня к врачу отвести, чтобы причину узнать. Капец! Зачем вы вообще поженились и меня родили? – отодвигается от родителя девушка и ощупывает воздух, ища меня. Даю ей руку, помогая пересесть ко мне. – Отвечаю на твой вопрос, папочка. Жить я буду дома, в своей комнате. И пусть только твоя кобра вякнет хоть что-то в мою сторону, я подам в суд и отсужу свою часть жилплощади. Имею право.
Что?! Как жить дома?! Я мечтал, что снова жить будем вместе. А мама даже ремонт в комнате сделала, тоже ждет Ксению. Но молчу, потом поговорим. Я ее немного понимаю, девушке неловко было, помню, как одергивала постоянно свою одежду, и со стиркой вышла заминка. Даже я немного засмущался тогда, когда собирал ее бельишко. Только вида не показал.
