Опасайся дверных ручек (СИ) - Аноним Эйта

Жаннэй склонила голову, чуть сгорбила плечи, и просидела в такой позе до тех пор, пока Витязь не ушел на дальний конец трибун, выспрашивать что-то у другого своего любимчика. Она где-то читала, что подобная демонстрация покорности успокаивает зверозыков, а портить отношения с преподавателем она хотела меньше всего и решила перестраховаться.

Посвящать его в хитросплетения отношений их Круга она не собиралась, и если бы он отказался, просто придумала бы что-нибудь еще. Ния и Майя не могут уследить за языками, успокаивать их сейчас бесполезно, значит, она хотя бы сведет последствия к минимуму.

Внизу, тем временем, Юлга и Варт стояли друг напротив друга почти неподвижно — разве что пальцы Юлги выплетали что-то непонятное, но вряд ли Варт это видел за пышными складками ее шаровар. Видимо, все-таки решила использовать магию. Майя выцепила эту идею в одной из тех неправдоподобных до гениальности книг, которые иногда читала, предложила с присущим ей энтузиазмом, как и несколько ранее провалившихся идей, и Юлга не могла не понимать, что шансов на то, что это сработает, почти нет. Тем не менее, она решила рискнуть — вряд ли она решилась бы, если бы напротив нее стоял кто-то другой.

Жаннэй знала, что это будет скорее игра, чем драка, и понимала, почему Нию эта идея приводит в такой восторг — она кое-что знала о брачных обрядах Храма Улы. Ния считала, что бой может помочь выявить истинные чувства, и была уверена, что в этом случае проверка выявит всепоглощающую страсть или, хотя бы, нежную привязанность.

Жаннэй не могла разглядеть ни того, ни того, просто потому, что подобные чувства не подвергались рациональному анализу, а все те «верные признаки», про которые говорила Ния, могли толковаться двояко. В любом случае, она и не видела в том необходимости: даже если это и так, неужели они не разберутся сами? А если она полезет со своей помощью, как это пытается делать Ния, не испортит ли она все? Лучше не трогать то, что и так неплохо живет — так считала Жаннэй, которая отлично знала, как легко все разрушить парой вовремя сказанных слов.

— Все равно, я уверена…

— Ния, — перебила Жаннэй, — Ты не так давно сватала Юлгу к Ламерье. У тебя в роду есть кто-то из Храма Живицы? Поэтому ты так уверена в том, что делаешь, и никак не можешь успокоиться и просто наблюдать?

— Нет, свах у меня в роду нет, никаких, ни красных, ни черных. — Немного подумав, ответила Ния. — Это точно. Но разве в этом дело? Это ты, Жаннэй, прирожденная наблюдательница, а мне просто больно на это смотреть: они проводят друг с другом столько времени…

— Неплохо проводят. — Вставила Майя.

— Как друзья. — Добавила Жаннэй.

— Ничего себе, друзья! У нее много друзей, которым она позволяет к себе прикасаться? Даже мы ее стараемся лишний раз не трогать.

— Возможно, у нее есть на то другие причины? Ты хочешь сказать, что у тебя нет дара свахи, но ты все равно уверена, что должна в это лезть и знаешь, как будет правильно? — Жестко спросила Жаннэй. — Ты слишком самонадеянна. Это может кончиться плохо.

— У меня есть мои глаза! — Возмутилась Ния.

— Разберутся сами. Большие уже. — Отрезала Майя. — Смотрите! Надо же, получилось! На песке! Четвертый уровень!

— Был же пятый?

— Сама смотри, Жаннэй! Какой еще пятый?

На песке лежал длинный зеленый стебель. Жаннэй и не заметила, как он появился. Он просто лежал между Юлгой и Вартом: Жаннэй не могла понять восторга Майи. Насколько она понимала Майину идею, стебель должен был не лежать, он должен был как-то… двигаться.

— Э-э-э… Мне кажется, четвертого бы хватило на целые заросли. — Вздохнула Ния. — Таких лежачих штук-то… А чем оно поможет? Мне казалось, оно должно быть более акти…

Варт попытался обойти стебель; Юлга не двинулась, но стебель, как змея, окружил ее.

— Ну ладно, оно может ползать. — Ния пожала плечами. — Все равно не понимаю, с чего вы все так с ним носились.

— Это что-то вроде… кокона. Но не требует особых энергозатрат, и его не обязательно брать с собой. Думаю.

— Ты права, Жаннэй. А еще под песком, скорее всего, есть еще чутка «штуки». — Кивнула Майя. — Всмотрись: вот там, там и там песок бугрится…

Варт переступил с ноги на ногу, и тут песок под его ногами буквально взорвался. От неожиданности Варт смог сделать обратное сальто, хотя всегда говорил, что это скорее зрелищно, чем полезно, не очень, насколько Жаннэй смогла разобрать, удачно приземлился на ноги, чуть не споткнулся, но выровнялся, и заплясал на месте, иногда используя мечущиеся корни вместо опоры. Задержаться на одном месте он не мог ни на секунду: стебель — а это все был один-единственный стебель — реагировал немедленно, пытаясь захлестнуться петлей вокруг его ноги.

— Майя, это не подойдет для боя с огневиками, ты же понимаешь? — Спросила Ния.

— Почему не подойдет? Большая часть тела скрыта от огня под землей. Юлга не управляет им постоянно, она просто сказала, что нужно сделать… интересно, а что в основе?

Май была права. Юлга скрестила руки на груди: пальцы замерли неподвижно.

— Виноград. — Ответила Жаннэй. — Вчера она сплевывала косточки в мешочек.

— Окос! — Воскликнула Ния, когда за спиной у Варта возникла еще одна петля, будто светящаяся в сгустившемся сумраке, — Эта тварь сушит воздух!

Варт оглянулся на петлю, и предпринял отчаянный рывок, добираясь по Юлги по враждебным стеблям. Когда петли стали взмывать в воздух прямо у ее лица, Юлга протянула ладонь с мешочком и резко сжала ее. Кусок погибшего стебля неудачно упал ей на руку и медленно сполз к ее ногам, разодрав перчатку и ссадив кожу. Юлга только чуть поморщилась, глядя на кровоточащие костяшки правой руки и медленно намокающую перчатку, а потом резко уклонилась, встречая руку Варта левой.

Растение существовало всего минуты полторы, умерло за несколько секунд. Все происходило так быстро, что Жаннэй едва успевала за этим следить.

После смерти растения в зал как будто начал возвращаться свет, и следить стало легче, но Жаннэй все равно не уловила того момента, когда Варт с Юлгой застыли статуями. Еще секунды три она надеялась, что как-то не так все поняла, и сейчас они продолжат. Однако они не двигались.

Ния резко выдохнула сквозь зубы, высказывая крайнюю степень негодования.

— Они опять, они опять, они опять! Да что же это такое! Да сколько можно!

— Жаннэй, позови Витязя. — Грустно сказала Майя, до того следившая за боем с недюжинным интересом. — Скажи, они не продолжат, они надолго. Угораздило ж разодрать перчатку! Вот ведь… Ола!

У огневиков Ола считалась демоном ледяного ада и имя ее было очень крепким ругательством. Ния подобное пропускала мимо ушей, нисколько не оскорбляясь: когда-то водники просто обожали устраивать огневикам ледяной ад, и ипостась Олы несла функции богини войны. Огневики тоже в долгу не оставались…