Путь сквозь тень - Сергей Алексеевич Евтушенко

наглого чужака процессия не походила. Огромные насекомые не обратили никакого внимания на чудом не погасший факел, так что следующие минуты три мне удавалось худо-бедно разглядеть происходящее. Разглядеть — и покрыться холодным потом.

Термиты добрались до той самой дыры, из которой я вывалился десять минут назад и застыли, словно чего-то ожидая, в удивительно геометрической формации. Солдаты по краям, рабочие в центре, расступившись перед чёрным провалом, словно оттуда должна была посыпаться мана небесная. Им не пришлось долго ждать — ровно через минуту кое-что оттуда действительно посыпалось. Трупы.

Даже лёжа на высоте около пяти метров, я еле сдержал очередной приступ тошноты. Благо хоть мёртвые тела, вылетающие из дыры с солидной скоростью, не принадлежали людям. В основном там были гули, но попадались и здоровенные крысы, одичавшие собаки, черви размером с удава и неизвестные мне твари, напоминающие облезлых ежей с зубами как у глубоководных рыб. Вонь разложения — а теперь не оставалось ни малейших сомнений, что это была именно она — вернулась с утроенной силой, но термитам на неё явно было наплевать. Рабочие сноровисто подхватывали добычу жвалами, перекидывая её через спины сородичей, так что каждый термит внизу вскоре напоминал хорошо загруженную тележку.

Продолжалось это безумие недолго — не более пары минут, но за это время термитов уже почти невозможно было разглядеть под горой тел. Затем, словно по команде, вся процессия единодушно развернулась и потопала в противоположном от термитника направлении. Только замыкающий солдат слегка задержался — чтобы небрежно подобрать мою сумку, словно она ничего и не весила. Я скрежетнул зубами, беспомощно наблюдая, как он уходит в темноту, унося с собой мой единственный шанс на выполнение квеста. А затем факел на полу погас, оставив и меня в полной темноте.

Какое-то время я просто лежал, пытаясь трезво оценить ситуацию. Спасаясь от термитов я забрался высоко. Даже немного слишком высоко — падение отсюда вполне могло стоить мне всего хп и активации «Крепкого орешка». Только вот даже если я выживу и обойдусь без незаживающих переломов ног, на шум падения скорее всего сбегутся насекомые со всей округи. И прекрасно разберут меня на сочленения, пока я буду нашаривать на полу факел.

Подождать, пока глаза привыкнут к темноте? Не, этот фокус работает только если есть хоть какой-то, пусть и самый небольшой источник света. Мрак в древнем храме был таким густым, что его можно было резать ножом. Освещать дорогу «Языком» каждые десять секунд и вскоре остаться без маны? Ползти по трубам на ощупь?

Вот что стоило в любой момент попросить Маэстуса научить меня тому простейшему заклятью на освещение! Зараза!

— Кёльколиуке, — шёпотом позвал я. — Ты видишь в темноте?

— Нет, — ответил тот после паузы. — Раньше видел. Сейчас нет. Не привык. Быть в книге.

— А «Вспышку», случаем, не знаешь? — не сдавался я. — Можешь научить?

— Заклинанию. Огня? — в абсолютно беспристрастном голосе духа-хранителя мне послышалась тень недовольства. — Не могу.

— Мало спал?

— Мало. Но не потому. Огонь. Не моя. Стихия. Воду. Изучать рано.

Да, точно, фирменный приём Кёльколиуке, с помощью которого он «замораживал» мир вокруг, назывался «время-вода». И, по всей видимости, действительно имел отношение к магии воды. Потрясающе полезная штука — жаль, дух-хранитель лишился к ней доступа после того, как «переехал» в гримуар. Сноска, что воду мне «изучать рано» давала надежду, что в будущем я и сам узнаю, как останавливать время. Дожить бы ещё до этого будущего.

— Изучи. Сам, — продолжил Кёльколиуке, пока я раздумывал над призрачными перспективами.

— Что изучить? — не понял я. — Воду?

— Огонь, — терпеливо пояснил он. — Вспышку.

В моей голове промелькнуло смутное воспоминание, из тех далёких времён, когда Маэстус только-только начал исполнять роль моего гримуара. Я расспрашивал его о других магических книгах, а он сказал, что заклинания в основном изучаются с помощью наставника… или самостоятельно. Я ещё собирался расспросить его поподробнее, и, разумеется, забыл. Замес с инквизицией, знакомство с партией, визит в гробницу Фраата, спасение мира — и вопрос самообучения плавно отошёл на второй план.

— Я не знаю, как, — признался я.

— Это. Не сложно. Для изучения. Вспышки. Не нужны особые условия.

То же самое упоминала Кассандра, когда наставляла меня по поводу трёх первых заклинаний. Но даже отсутствие особых условий не внушало оптимизма — я попросту не представлял, какие для «Вспышки» требовались начальные телодвижения. У заклинаний в Аниме всегда имелась определённая форма — скажем, я при всём желании не мог скастовать «Язык саламандры» из ладони, а «Коготь феникса» из локтя или колена. Как должна выглядеть «Вспышка»? Буквально как секундная вспышка света? Как яркий белый шарик над головой? Как свечение одной из частей тела, например, глаз?

Я не успел спросить всё это у Кёльколиуке, но, кажется, он и сам понял моё замешательство. Только я открыл рот, чтобы уточнить хоть что-то по природе «Вспышки», меня опередил голос из гримуара:

— Огонь. Внутри тебя.

— Допустим, — настороженно сказал я.

— Прислушайся. К нему. Он объяснит. Лучше. Меня.

— Как прислушаться-то? Меня этому никто не учил.

— Попробуй.

— Как?

— Просто. Попробуй.

Легко ему говорить, он только и делает, что слушает, да спит. Но лучшего совета я вряд ли получу, так что придётся пользоваться тем, что есть. Густая темнота, надо признать, способствовала изучению внутреннего мира, раз уж внешний был недоступен.

Если бы проклятье Деи действовало, как раньше, перед внутренним взором я увидел бы бесконечную пустыню и стремительно приближающийся кратер. Но оно ослабло — и закрыв глаза я лишь глубже погрузился в темноту, пытаясь прислушаться к себе в прямом и переносном смысле. Главное — не задремать, потому что тогда падение с труб будет не только смертельным, но и исключительно унизительным.

Огонь. По словам Кассандры, да и моему опыту, самая надёжная из стихий, доступных чернокнижникам. Его не нужно развлекать и добиваться внимания, как теней. Не нужно ходить на цыпочках и приносить жертвы, как со смертью. Более того, если тени сидели в Изнанке, а смерть в лучшем случае стояла за плечом, огонь находился прямо внутри меня. Теоретически. Потому что сколько бы я ни прислушивался и не пытался мысленно достучаться до внутреннего пламени, ответа не было.

Ладно, попробуем другой подход. Как я дышал, когда изучал своё самое первое заклинание? «Язык саламандры», кажется, был первым? Тоже огненное. Надо успокоиться и задать организму