Служанка-попаданка (СИ) - Рада Мэй

сошлись на мне, еда успевшей опуститься в кресло. Особенно остро ощущалось внимание пожилой хозяйки дома.

- Гм… я там была? - уточнила осторожно, не совсем понимая, о чём речь.

- Это то место, куда вас перенёс портоброс в прошлый раз.

Я вспомнила уютный деревянный дом на живописной лесной поляне и кивнула, соглашаясь:

- Да, там очень красиво. Жаль, за границы защитного купола выйти не получилось.

- Не о чем жалеть. В Зелёном пике много хищных животных, один пещерный тигролев чего стоит, - суховато возразила бабушка, которую прислуга называла госпожа Дастиан. - Без защиты там опасно.

- Тигролев?! А как он выглядит? - не сдержала я вспыхнувшего любопытства. Разыгравшаяся фантазия рисовала фантастические картины. - Мне только о виверне говорили.

- Сейчас, наверное, это огромное клыкастое чудовище, - после небольшой паузы ответили Илида. - Брат привёз его откуда-то ещё котёнком - больным и слабым. Он в Зелёный пик часто всяких доходяг привозил, выкупая у владельцев. Жалел, заботился. Сейчас там такой зверинец собрался, что браконьеры соваться опасаются.

Её слова заинтриговали, но не испугали. Я только сильнее пожалела, что просидела под защитным куполом и столько всего упустила.

- Правда?! - как ни старалась, восхищения и интереса в голосе скрыть не удалось. - Я никого кроме зайцев и птиц не видела. А какая защита нужна? Разве портоброса недостаточно?

- Узнаю этот горящий, полный энтузиазма взгляд, - с лёгкой грустинкой хмыкнул Ригартон, переглянувшись с женой и тёщей. - Напрашиваетесь на экскурсию? Возможно, позже, когда полностью восстановитесь, мы это обсудим.

Последняя фраза прозвучала категорично, так что пришлось согласиться и мысленно попрощаться с Зелёным пиком на неопределённый срок, но в остальном я уступать не собиралась и спросила:

- А в академию я почему вернуться не могу? Там есть лечебная часть.

- Рана глубокая, поэтому в экипаже трястись пока нельзя и портобросом перемещаться тоже не рекомендуется, - терпеливо объяснил замректора. - Поэтому какое-то время придётся подождать. Но если будете, как сейчас, нарушать рекомендации целителя - в академию вы вернётесь ещё очень нескоро.

- Зачем возвращаться туда, где пытались убить? - спросила Илида, ни к кому конкретно не обращаясь.

Как будто у меня много вариантов!

- Я по-прежнему собираюсь там учиться, да и господину Гейзднеру нужна помощь. Ему тяжело одному, - сказала, глядя на Ригартона, уж он-то должен меня понять.

- А как же Ветер или как ты сейчас называешь мечерога? - раздался надтреснутый голос пожилой женщины. - Бросишь его одного? Раз уж он сам вернулся домой, пусть остаётся здесь.

Её слова, сказанные ровным безэмоциональным тоном, задели за живое и разозлили. Значит, сначала избавилась от Красавчика, как от неприятного напоминания, а теперь не отдаёт!

- Зачем? Он ведь вам не нужен! - возмутилась я, однако вспомнив, что мы тут не одни, сдержанно и холодно заявила: - Я его выкуплю! Получу компенсацию и всё вам отдам. Не знаю, сколько там, но надеюсь, хватит.

Она не рассердилась, скорее растерялась, и со вздохом резюмировала:

- Не слишком разумно тратить все сбережения на питомца, когда у тебя даже крыши над головой нет. Ты совершенно не умеешь распоряжаться деньгами. Совсем как… - тут её голос дрогнул, и женщина, вздёрнув подбородок, часто заморгала и резко отвернулась в сторону.

Она не договорила, но имя отца, о существовании которого я раньше не подозревала, повисло в воздухе, как и почти физически ощущающаяся неловкость. По крайней мере, теперь меня сравнивают не только с матерью-преступницей.

- Я Красавчика не оставлю, но и учиться не брошу! - повторила упрямо.

- Продолжим этот разговор через пару дней, а сейчас вернись, пожалуйста, в постель, - взяв себя в руки, строго сказала бабушка, и я не стала спорить. Пока не стала. Что ж, подождём… пару дней.

Выйдя за дверь, я увидела маячившую в просвете коридора служанку, видимо поджидавшую меня, чтобы проводить в нужном направлении. А то вдруг снова не в ту сторону потянет. Как в тюрьме.

Прежде чем направиться к Айре, я успела услышать, как в библиотеке продолжилась, видимо, прерванная моим появлением беседа.

- Даже если Зелёный пик - такое интересное и замечательное место, зачем обременять им нашу дочь? Бирсон Дрогайриз ухаживает за Алисией исключительно ради этого клочка земли, - заявила Илида.

- Эти ухаживания ни к чему не приведут, - возразил Ригартон, который, возможно, хорошо разбирался в психологии преступников, но явно плохо знал и понимал свою дочь.

- Тодсон Дрогайриз не остановится, - не унималась Илида. - Он одержим желанием получить эту землю в собственность. Может, всё же стоит её продать, если не Дрогайризу, то кому-нибудь другому? - закончила она уже чуть ли не умоляюще.

- Нет! Я не продам Зелёный пик! - резко ответила пожилая женщина. - Это память о Райвизе!

- У вас есть другая память о нём - живая и настоящая, - негромко напомнил Ригартон, непрозрачно намекая на меня, и я, смутившись, поспешила уйти, а то ещё решат, что специально «уши грею».

***

К вечеру третьего дня мне, наконец, разрешили навестить Красавчика. Опять же в сопровождении Айры и ещё одного мужчины, видимо, на случай, если у меня снова возникнут проблемы со здоровьем. Мечерог уже шёл на поправку и встретил меня бодрым и радостным. Вот только посторонних этот упрямец к себе по-прежнему не подпускал, поэтому я, попросив необходимые принадлежности, сама привела его в порядок, вернув гриве и шёрстке приятную белизну.

Вдоволь пообщавшись с питомцем, вернулась в дом. Рана больше не беспокоила, но безделье по-прежнему тяготило. Попросила принести мне хотя бы книги, а Айра предложила выбрать самостоятельно - на свой вкус и проводила к библиотеке, где я вчера уже побывала.

Надо отдать должное прислуге в этом доме, меня никто ни о чём не спрашивал. Даже если любопытство во взгляде скрыть не удавалось, ни одного неудобного вопроса не прозвучало. А убедившись, что сбегать я не собираюсь, преследовать по пятам тоже перестали, так что у дверей библиотеки я оказалась одна.

Я уже собиралась войти, когда услышала приглушённые голоса. Кажется, Ригартон что-то обсуждал с тёщей. Его слова, произнесённые совсем тихо, я не расслышала, а вот наполненный едкой горечью ответ пожилой женщины прозвучал очень даже отчётливо:

- Ты хоть понимаешь, что я чувствую, когда копия той женщины смотрит на меня глазами сына и говорит его словами! У меня сердце разрывается!

Наверное, после такого заявления мне следовало бы