Антизолушка - Татьяна Герцик

Забывшись, Илья, судорожно прохрипев что-то невнятное, снова стал целовать напрягшийся сосок, а Лиза, немного помедлив, дрожащими руками начала медленно расстегивать сначала его, потом свои джинсы. Илья, с трудом сдерживая бьющий изнутри вулкан, стал ей помогать. Все его сомнения и страхи растворились в огне неудержимой жажды ее тела. Через мгновенье они остались почти без одежды. Соединению препятствовали лишь кружевные синие трусики на ней и черные боксеры на нем.

Нетерпеливые мужские губы и руки нежно и страстно стали исследовать девичье тело. Тяжело дыша и что-то несвязно шепча, она неловко пыталась отвечать. В угаре страсти Илья не заметил, что Лиза что-то преодолевает в себе, и что она вовсе не так опытна, как он считает.

Наконец, не выдержав, стянул с себя и с нее последние предметы туалета и прижался к ней своей горячей, готовой взорваться плотью. О предохранении даже не подумал. Она неуверенно притихла, с сомнением глядя на его напряженное лицо, но, с силой прижав свои жаждущие губы к его затвердевшим губам, послушно развела ноги.

И тут раздался громкий звонок в дверь. Резко подняв голову, он зло чертыхнулся, а Лизонька обмерла от ужаса. Перевел глаза на нее и неуверенно спросил:

— Может, не открывать?

Она быстро согласилась, обняв его за шею и с силой прижав к себе, будто боясь, что его вот-вот от нее отберут:

— Конечно, не надо! — и тут в дверях послышался звук поворачиваемого ключа.

Испуганно охнув и побледнев как мел, Лиза вскочила на ноги, схватила вещи и одним прыжком влетела в свою комнату, щелкнув задвижкой. Илья стремительно бросился в ванную, успев подобрать с пола оставшуюся одежду. Приоткрыв дверь, крикнул непослушным голосом:

— Кто там?

Из прихожей раздался несколько гнусавый баритон Ивана Андреевича:

— Это я! Кумы дома не оказалось, пришлось ехать обратно.

Илья захлопнул дверь, и, чтобы снять напряжение, встал под теплый душ, понемногу добавляя кипятка, пока терпела кожа. Почувствовав, что начал задыхаться, резко повернул ручку регулятора и направил на себя сильную струю холодной воды. Стало легче. Замерзнув, снова включил горячую, и снова холодную.

Придя в себя, вылез из ванны, постоял немного, ожидая, когда на разгоряченном теле высохнут последние капли воды. Взял в руки джинсы, и из них выпала синяя кружевная полоска. Он осмотрел джемпер, но больше Лизиных вещей не было.

Оделся и вышел, незаметно держа лифчик в руке. Губы исказила насмешливая гримаса. Может, оставить его себе? Как заслуженный трофей?

Чуть слышно постучал к соседке. Лизонька чуть-чуть приоткрыла дверь и вопросительно взглянула на него воспаленными глазами. На ней был длинный до пят фиолетовый халат, в который она зябко куталась, стараясь преодолеть внутреннюю дрожь. Она показалась ему слишком бледной, лишь на скулах горели два ярких пятна непрошедшего возбуждения. Захотелось броситься к ней, покрыть поцелуями этот о многом говоривший румянец и закончить то, что они начали, но Илья, пересилив себя, сунул ей в руки скомканное синее кружево и пошел к себе, ничего не сказав.

В комнате на диване по-хозяйски развалился Иван Андреевич, дыша водочными парами и красуясь солидным синяком под левым глазом. Сконфуженно потерев рука об руку, философски обобщил сегодняшнее приключение:

— Что ж, всё в жизни бывает. Только вот как с женой теперь объясняться?

Зайцеву показалась забавной сложившаяся нынче цепочка — водитель явно напоролся у кумы на кулак конкурента и, в свою очередь, спас его, Илью, от окончательного падения. А то быть бы ему сегодня соблазненным и покинутым. На первое он согласен, но вот на второе — категорически нет.

Утром, не глядя друг другу в глаза, быстро поели, причем Иван Андреевич, не чинясь, один подъел почти все их припасы. Правду говоря, ни у Ильи, ни у Лизоньки аппетита не было, так что прожорливость водителя оказалась даже кстати. В девять сдали номер, выписались из гостиницы и ушли в офис. К двум часам закончили работу и стали собираться в обратный путь.

Сложив свои бумаги в аккуратный маленький портфельчик, Лизонька терпеливо сидела на прежнем месте, когда Зайцев вынес из здания барахливший системный блок, чтобы отвезти его для ремонта в центральный офис. Попытался пристроить железную коробку на заднем сиденье, поручив Лизе за ней приглядывать:

— Вы компьютер на ухабах придерживайте, Елизавета Александровна, чтобы не упал.

Та устало отказалась, с укором посмотрев на него замученными глазами.

— Илья Викторович, я не смогу с ним пять часов в обнимку просидеть. Сил у меня нет, честно говоря.

Зайцев, тоже чувствующий себя преотвратно и физически, и морально, хотел предложить ей поменяться с ним местами — она на переднем сиденье, а он с блоком — на заднем, но вмешался практичный Иван Андреевич:

— Да поставь ты эту хреновину рядом со мной, я ее стяну ремнем безопасности, и ничего с ней не будет. А сам назад садись, места хватит.

Со странным чувством радостной обреченности Илья поставил блок впереди и сел рядом с обеспокоенно отпрянувшей Лизонькой. Водитель лихо развернул машину, и они помчались обратно. Через полчаса клевавшая носом Лиза несмело попросила:

— Илья Викторович, вы не будете против, если я положу голову вам на плечо? Что-то я так плохо спала, перед глазами всё кружится.

Сам всю ночь не сомкнувший глаз Зайцев только покладисто кивнул. Она подвинулась к нему поближе, ухватилась за его руку, как за спасательный круг, и положила головку на плечо. Глубоко вздохнула и тут же мирно заснула, неслышно дыша. Плечо у импровизированной подушки под конец дороги онемело, но Илья не смел пошевелиться, охраняя ее покой.

Иван Андреевич, исподволь наблюдая за парочкой в зеркало заднего вида, только неслышно охал, округляя изумленные глаза, видя, как Зайцев неощутимо целует Лизонькины волосы и смотрит на нее томительным, проникновенным и в тоже время обвиняющим взглядом.

К вечеру были дома. Иван Андреевич, всегда работавший по принципу «положи, где взял», остановился перед домом, откуда увозил Лизу вчерашним утром. Зайцев осторожно потряс ее за плечо, и она неохотно открыла глаза. Увидев его, так радостно улыбнулась, что у него вновь трепыхнулось сердце.

На ее щеке багровело пятно от лежания на его плече, но она лишь растерла кожу и тихо засмеялась.

— О, Илья Викторович, у вас наверняка плечо жутко затекло! — посмотрела наверх, на темные окна своей квартиры, и гостеприимно предложила: — Может, зайдете? Чаю попьете? — повернувшись к водителю, уточнила: — И вы тоже, Иван Андреевич. Не стесняйтесь, пожалуйста! — и призывным взглядом заглянула Илье в глаза, открыто обещая нечто большее, чем заурядное чаепитие.