Грехи ночного неба - Михаил Тырин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Павел не хотел быть сильным, не хотел заряжать своей энергией и уверенностью других людей. Он мечтал о скромной роли исполнителя. Он бы не жалел себя, выполняя самые трудные задания. Лишь бы не замыкать на себя надежды и поступки других людей. Потому что самое тяжелое бремя – ответственность за них...
– Уже ночь, – напомнил Белый. – Ты, кажется, собирался куда-то идти.
Павел неохотно поднялся, вышел в коридор и приблизился к двери, за которой был спрятан телефон. Как всегда, ночью на «Покровителе» царила гулкая угрожающая тишина.
Он достал из кармана ключ, набрал код на рукоятке. Гнезда все так же мягко щелкнули, и дверь легко открылась.
Павел хотел войти, но тут его подобно молнии прошила мысль, от которой волосы на голове встали дыбом.
Дверь была не заперта. Он не слышал жужжания запирающих механизмов.
Павел не успел ни удивиться, ни испугаться. Было уже поздно. Он так и остался стоять на пороге, глядя на человека, который ждал его в комнате.
– Значит, все-таки ты, – медленно проговорил Воспитатель. – А мы ломаем голову, что за крыса завелась на небесном острове.
За спиной раздался шорох, но Павел даже не стал оборачиваться. Он и так догадался, что сзади уже стоят вооруженные гвардейцы.
– Не понимаю, почему ты не такой, как все, – продолжал Воспитатель. – В чем твоя тайна? Мы ведь только из-за этого не стали убивать тебя. Доктор Краб убедил нас, что это нужно понять. Но теперь нас ничто не остановит. А впрочем, нет. Прежде чем умереть, ты еще окажешь нам одну маленькую услугу.
Воспитатель быстро встал, взял под мышку чемоданчик с радиотелефоном и вышел из комнаты. Павла обыскали, отобрали ключ и закрыли в этой же комнате.
Вот и все...
Павел ощутил странную легкость. С души как будто свалился груз. На самом деле так и было. С этой секунды он уже ни за что не отвечал. Ни за Валеру, который уже ждал его у себя. Ни за солдата Виктора, пообещавшего матери вскоре вернуться. Ни за Дениса, ни за десятки других людей, судьбой которых он так самонадеянно попытался распорядиться.
От Павла больше ровным счетом ничего не зависело. Он начал нервно кружить по комнате. «Все! Все! Все!», – говорили удары пульса на висках. Это была мимолетная иллюзия освобождения от самого себя...
Павел продолжал метаться от стены к стене. Камера с каждой минутой казалась все теснее, стены давили на грудь и голову, мешали дышать, думать, жить... Павел испугался, что сейчас он сойдет с ума. Он подобрал с пола кусок ржавой проволоки и начал засовывать его в щель между стеной и дверью, делая тщетную попытку открыть замок. Это, конечно, была глупая затея, просто нужно было чем-то занять руки. Он бросил проволоку, прижался лбом к холодной стене, затем отошел от нее, лег на пол. Свет был тусклым, но все равно нестерпимо раздражал, резал глаза. Павел перевернулся на живот и очень долго лежал, не шевелясь, наблюдая, как перед глазами плывут серые клочья. Они плыли все медленне, сталкивались, их становилось все больше. Вокруг Павла сгущался удушливый мрак. Хотелось раздвинуть его руками, поскорее пробиться к солнцу, вдохнуть свежего воздуха. Но это ничего не изменило бы, просто прибавило еще минуту агонии.
Вдруг Павел заметил, что из глубины мрака на него глядят чьи-то внимательные глаза. Они были странно знакомыми, но не узнаваемыми. В них сливались в единое целое и доброта его приемной матери, и жесткая ирония Антона, и открытость Сергея, и наивность Дениса, и равнодушие Белого, и пронзительная холодность Воспитателя... Эти глаза Павел видел не впервые. Они когда-то смотрели на него со стен православных храмов, с раскрашенных лиц деревянных индийских статуй, с каменных языческих изваяний...
– Кто ты? – спросил Павел, и его голос утонул в клочьях мрака.
– Я – хозяин Вселенной, – ответило ему сразу несколько голосов.
– Значит, ты тот, кто отвечает за всех жителей Вселенной, за то, чтобы они получили равную долю справедливости?
– Я – хозяин Справедливости, – согласились голоса.
– И ты волен решать, кому даровать легкую смерть, а кому – мучительную жизнь?
– Я – хозяин Жизни и Смерти.
– Тогда скажи, где же твоя Справедливость? Чем мы заслужили такую судьбу?
– Каждый сам заслуживает свою судьбу. И все в мире справедливо.
– Но я не причинял никому столько страданий, сколько обрушилось на меня! В чем твоя справедливость?
– Биллионы живых существ испытывали и будут испытывать куда более жестокие страдания.
– Как ты можешь допустить это! Ты знаешь, что такое горе матери, потерявшей сына?..
– Это искра – всего лишь искра, которая гаснет, не долетая до земли.
– Неправда! Взрыв тысяч мертвых Галактик не стоит горя одного живого человека. Ты знаешь, что такое человеческая жизнь?! Это целый мир – еще более бесконечный, чем твоя Вселенная!
– Жизнь – лишь дуновение ветра.
– Неправда! – закричал Павел, но мрак уже сгустился и глаза повелителя Вселенной погасли.
– Неправда! – продолжал кричать Павел. – Повернись к нам! Загляни в глаза каждому из нас! Загляни в душу! Человек бесконечен, он должен жить! Пусть ты не жалеешь нас. Но они увезут оружие на свою планету и уничтожат там всех. Уничтожат целый мир!
– Ничего не будет, – донесся удаляющийся голос повелителя. – Равновесие мира незыблемо. Оружие – пустяк, сегодня оно у одних, завтра – уже у других. И снова справедливость...
* * *Павел проснулся и обнаружил, что все так же лежит на холодном голом полу. Лицо было влажным, глаза слезились.
Дверь зажужжала и открылась. Первое, что увидел Павел, был ствол автомата. Двое вооруженных гвардейцев стояли в проходе и ждали, когда он встанет.
Его повели по неизвестному раньше маршруту, они поднимались в просторной кабине лифта, потом снова шли по коридорам. Павел не боялся.
Наконец они миновали последнюю дверь, и он сразу узнал место, описанное недавно Белым. Они стояли в стеклянной галерее, висящей под потолком огромного длинного зала, края которого невозможно было разглядеть. Зал был поделен прозрачными перегородками на отсеки, в которых покоились небесные машины. Кое-где шевелились люди.
Почти сразу Павел увидел «Буран». Он стоял на довольно приличном удалении, выделяясь своими размерами и непривычными по здешним меркам формами.
Охранники подтолкнули его к лестнице. Внизу они прошли через несколько прозрачных перегородок, а затем Павлу приказали войти в кабину одной из небесных машин.
Там уже сидел инструктор. Он равнодушно посмотрел на Павла и кивнул на панель управления. Металлические переборки впереди разошлись, и Павел увидел звезды. Он понял, что время тренажеров прошло и теперь будет самый настоящий полет.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});