Сновидения, гипноз и деятельность мозга - Вадим Ротенберг

Самовосприятие («образ Я») и психологические механизмы зависимых отношений

Я все понимаю,

Но Вам это лучше не знать.

Почти как немая

Вы силитесь что-то сказать.

Нельзя мне помочь Вам

Уж лучше я буду жесток,

Чтоб зыбкая почва

Совсем не ушла из-под ног.

Все на парадоксе

Основано в жизни людей.

И тот, кто обжегся,

К огню только рвется сильней.

Еще одна проба:

А вдруг повезет нам двоим?

Но знаем ведь оба,

Что мы безусловно сгорим.

И все же не робость

Язык прижимает к зубам.

Меж нами не пропасть,

А просто чужая судьба.

Нельзя мне помочь Вам.

Уж лучше я буду жесток,

Чтоб зыбкая почва

Совсем не ушла из-под ног.

Психологическая зависимость является своеобразной формой межличностных отношений и в связи с этим должна быть отнесена к фундаментальным проблемам психологии. Ее изучение поможет вскрыть важные механизмы, определяющие характер взаимосвязей между людьми. Наряду с теоретическим интересом эта проблема имеет большое прикладное значение, ибо зависимость, нередко возникающая между партнерами в процессе дружеских и интимно-любовных отношений, значительно осложняет эти отношения и, как правило, приводит к коллизиям, требующим разрешения.

Для того чтобы эти исходные позитивно окрашенные отношения приобрели впоследствии характер психологической зависимости, т. е. для возникновения амбивалентного конфликта, требуется определенное изменение ситуации. Оно заключалось в реальном или предполагаемом изменении отношений одного из партнеров (например, стремление прекратить интимную связь), либо в невозможности достижения определенного социального статуса при неизменном характере отношений. Речь идет о таких ситуациях, как уход супруга из семьи, уход возлюбленного или его нежелание узаконить существующие отношения, что препятствует достижению матримониального статуса. В результате у пациентов возникает интрапсихнческий конфликт, который по-разному раскрывается в зависимости от глубины анализа.

Казалось бы, это конфликт между осознаваемой установкой на разрыв отношений и противостоящим ей (и не вполне осознанным) страхом окончательной утраты объекта неизжитой эмоциональной привязанности. Однако при более глубоком анализе с учетом определяющей роли самовосприятия в развитии и становлении личности конфликт выглядит иначе. Один и тот же источник – стремление к сохранению самоуважения и самодостаточности – питает и чувство эмоциональной зависимости, и стремление избавиться от него. Поясним это положение.

Особая значимость сложившихся любовных отношений определяется для человека тем, что они являются важной основой для положительного самовосприятия и оценки собственных возможностей и перспектив. Для личности с высокой самодостаточностью характерно ощущение: «Я достойна (достоин) любви и потому любима (любим)». У испытуемых эта логика извращена: «Я любима, значит, я достойна любви», и, следовательно, сама способность вызывать эмоциональную привязанность становится в зависимость от внешнего по отношению к личности обстоятельства – от отношения данного конкретного человека. Оно как бы восполняет определенный дефицит «Я», некоторую неполноценность личности, связанную, скорее всего, с дефектом раннего воспитания. По-видимому, в процессе раннего воспитания у субъекта не сложилось столь необходимое для успешной адаптации восприятие себя как целостной и значимой личности, чья ценность не зависит ни от каких внешних факторов и событий. В этих условиях любовные отношения становятся столь определяющими потому, что они помогают преодолеть неосознаваемое чувство собственной недостаточности; в них пациенты черпают уверенность в своей человеческой ценности и сексуальной привлекательности. При изменении любовных отношений конфликт обусловлен, с одной стороны, потребностью в их сохранении, а с другой – неприемлемостью ощущения зависимости от отвергающего объекта привязанности, что обесценивает субъекта в его собственных глазах. При этом утрачиваются перспективы всей дальнейшей интимной (всей социальной) жизни. Стремление удержать партнера есть прежде всего неосознаваемое стремление с его помощью сохранить необходимое представление о самом себе. Но в то же время поведение партнера вызывает осознанную враждебность, ибо ущемляет основную потребность в самоуважении, создает угрозу для самовосприятия личности. Такое амбивалентное отношение – сочетание привязанности и враждебности – приводит к состоянию отказа от поиска, так как даже поиск способов удержать объект во что бы то ни стало не решает, а углубляет конфликт, связанный с угрозой обесценивания собственной значимости. Освобождение от привязанности к объекту становится невозможным, ибо отношения с партнером являются основным источником ощущения себя в мире. Поиск освобождения от зависимости остается бесперспективным еще и потому, что от сознания скрыто стремление к восстановлению удовлетворяющего представления о самом себе. Зависимость от межличностных отношений, которые не приносят подлинного удовлетворения, деформирует личность и нарушает ее чувственно-эмпатическую связь с миром.

Таким образом, структура интрапсихического конфликта достаточно сложна. На уровне сознания имеется установка на разрыв отношений, вследствие того что возлюбленный якобы не соответствует идеалу этических норм. На бессознательном уровне эта установка подкрепляется фрустрированной потребностью в сохранении самоуважения и идентификации с «образом Я», которые ущемляются сложившимися отношениями. Но в то же время на бессознательном уровне действует не менее сильная установка на сохранение отношений, ибо только их восстановление неосознанно представляется единственным условием сохранения удовлетворяющего личность самовосприятия.

Вследствие генерализации, захвата всех сфер психической жизни интрапсихический конфликт перерастает в состояние психологического кризиса, обусловливающего невозможность дальнейшей личностной реализации.

Лежащий в основе кризиса амбивалентный конфликт отличается динамичностью структуры. При усилении установки на разрыв зависимых отношений с принятием соответствующего решения и попыткой его реализации автоматически активизируется бессознательное желание удержать объект, сохранить отношения, без которых жизнь представляется опустошенной и конченной. Поэтому попытки прервать или прекратить отношения успеха не приносят, что в свою очередь усиливает представления о зависимости, беспомощности, невозможности самореализации. В результате зависимости растет осознаваемое намерение и решимость разорвать отношения, освободиться от зависимости. Таким образом, амбивалентный конфликт представляет собой порочный круг эмоционально зависимых отношений.

Проявления данного кризисного состояния представляют довольно пеструю картину. Прежде всего утрата объекта любви или страх перед такой утратой заставляет субъекта почувствовать и в какой-то степени осознать свою беспомощность и зависимость от него. Далее мы обнаруживаем причудливое переплетение амбивалентных чувств любви и ненависти к объекту, идеализированных представлений о его уникальности в сфере интимных отношений и безжалостной критики его моральных качеств. Разрушение симбиотической связи с объектом вызывает острое переживание одиночества или страх перед ним, различные формы самообесценивания: обвинения в непривлекательности, интеллектуальной неполноценности, слабоволии и т. п.

Особое место в клинической картине такого кризисного состояния занимают искаженные представления временной перспективы с тенденцией фиксации на прошлом и негативными концепциями будущего. Пациенты постоянно заняты выискиванием ошибок в истории их отношений с объектом, склонны пре увеличивать значение таких ошибок, тогда как будущее заполняется различными страхами, из которых самым существенным является страх перед невозможностью реализации своей роли в сфере интимно-любовных отношений. В то же время пациенты постоянно испытывают чувство отверженности и обиды, порождающие агрессивность к утраченному объекту и желание отмщения.

Кульминационный момент кризисного состояния – это глобальная негативная оценка сложившейся ситуации с актуализацией представления о самоубийстве как единственном способе разрешения непереносимо тягостного состояния.

На динамику описываемого состояния оказывают существенное влияние изменения ситуации, зависящие в свою очередь от поведения партнера. При активизации попыток субъекта освободиться от зависимых отношений партнер может менять свою позицию. Стремясь сохранить зависимость или желая сгладить остроту аффективного состояния зависимого, партнер может признавать свою неправоту, раскаиваться, демонстрировать заботу и внимание, проявлять большую мягкость и уступчивость. Такие изменения в поведении партнера обычно однозначно трактуются зависимым субъектом как проявление искреннего желания восстановить нарушенные отношения или готовность признать правомерность основных притязаний субъекта. Вследствие этого установка на независимость существенно ослабляется, а эмоциональная зависимость возрастает и усиливается. Соответственно изменениям ситуации меняется и модальность переживаемого аффекта: от печали утраты через тревогу неизвестности к удовлетворению успехом и счастью обладания утраченным. Подобные колебания «эмоционального маятника» неоднократно отмечаются в ходе спонтанного течения кризисного состояния.