Эффект "Федора" - Татьяна Зинина

- Поздравляю, - бросил Тёма абсолютно равнодушным тоном. Его вообще всегда утомляли разговоры о бизнесе и всяких там контрактах. А в свете последних событий даже весть о скором возвращении родителей ни капли не обрадовала, скорее даже наоборот.

Он ещё что-то говорил, но уже без громкой связи, только Алина уже не слушала. Ведь Артём выполнил свою часть плана, и теперь настал её черёд платить по счетам. Она не знала, что же ждёт её дальше. И пусть Артём уже доказал, что его истинное лицо далеко от того образа, который она узнала в ночь, когда первый раз пришла к нему за помощью. Теперь, изучив его лучше, она и вовсе окончательно запуталась. В нём было столько противоречий, столько тёмных углов, что разгадать этого человека не представлялось возможным. Он вызывал у неё настолько разные чувства, настолько бурные эмоции, что и не передать. Это был одновременно и тепло и холод, и злость и нежность. А ещё он явно её подавлял - рядом с ним она становилась смирной и послушной, но при этом Алю нестерпимо начинало тянуть на авантюры. Она словно девочка школьница несознательно старалась делать всякие глупости, желая таким образом произвести впечатление, а потом сама себя ругала за такое безрассудство.

И тут Алина почувствовала, что на неё смотрят, и резко вскинув голову, встретила пылающий раздражением взгляд холодных зелёных глаз.

- Ну и чего ты ждёшь? - насмешливо бросил Тёма, удобней усаживаясь на диване. Телефон он демонстративно выключил и отбросил на соседнее кресло. - Раздевайся.

Глава 11.

“Прошу тебя, только себе не лги,

Ты - пол меня, я - пол тебя,

но мы не целое.

И не друзья, и не враги.

Я - твой недостаток. Ты - моя Вселенная!

(Баста и Тати - “Моя вселенная”)

Аля смотрела на него с полнейшим непониманием. Её мозг никак не желал воспринимать всерьёз последнее брошенное Артёмом слово. Ведь он просто не мог иметь ввиду то, что сказал… Она не верила в это. Не хотела верить.

- И чего ты стоишь? - спросил он, шаря равнодушным взглядом по её фигуре. - Давай, Алиночка. Договор был озвучен, и ты приняла мои условия. Горышев тебя больше не тронет, а значит, свою часть сделки я выполнил. Теперь дело за тобой. Тянуть нет смысла - до рассвета ещё шесть с половиной часов. И я намерен потратить их на тебя.

- Тём… - голос её сорвался на шёпот. - Что так сразу?

- Ты обещала подчиняться мне беспрекословно, и вот уже пять минут я занимаюсь тем, что уговариваю тебя раздеться. Всего лишь… И не нужно строить из себя недотрогу - мы оба знаем, что это не так. Давай, Алина. Я жду.

Аля смотрела на него и с ужасом осознавала, что он говорит серьёзно. Да что там - лёд в его глазах оказался куда красноречивее любых слов, а сама его поза ясно твердила о полной готовности смотреть представление.

Она поспешила отвести взгляд, и медленно и как-то неуверенно развязала пояс на своём сером вязаном кардигане.

- Отлично, детка, - услышала она ровный насмешливый голос. - Теперь давай майку.

Она подчинилась и, не говоря ни слова, стянула с себя чёрный топ, под которым обнаружился синий кружевной лифчик. Тёма кивнул, разглядывая тело своей должницы. Так уж получилось, что в их прошлый раз он не имел возможности как следует рассмотреть Алину, ввиду почти полной темноты в комнате. Тогда ему приходилось довольствоваться лишь прикосновениями, и сейчас он с наслаждением заполнял этот пробел.

Фигура Али оказалась полностью в его вкусе. Он скользнул взглядом по тонкой шее, острым плечам, высокой полной груди, что ритмично вздымалась от её участившегося дыхания, задержался на плоском подтянутом животе и с удивлением уставился на татуировку слева почти у самой линии трусиков. Маленький дельфин на гребне волны так заворожил удивлённого Тёму, что он на несколько мгновений выпал из реальности. Художник в нём с упоением рассматривал изображение, проводя параллели с образом Алины, и вдруг пришёл к выводу, что здесь очень много общего. Дельфины издревле наделялись такими чертами как доброта, участие, чуткость к людям, чего было в избытке в характере этой девушки. Но всё же… для него стало большим сюрпризом, что у “хорошей девочки” есть татушка, причём на довольно интересном месте. Всё ж, что ни говори, а в тихом омуте иногда оказывается куда больше интересного, чем можно ожидать.

Пока Арт размышлял о странностях этого мира и Алины в частности, она скрипя зубами и ежесекундно умоляя себя не нервничать, стянула кеды и брюки и теперь стояла перед диваном в одном белье. Причём её синий бюстгальтер никак не гармонировал с чёрными трусиками в белый горошек, зато на лице было такое гордое и непоколебимое выражение, что Тёма невольно улыбнулся, а его вездесущее раздражение нехотя начало отступать.

Да… вид девушки буквально пропитался противоречиями, а толстая коса за спиной странным образом добавляла ему какой-то наивной простоты. Это-то и заставило парня в срочном порядке убрать из картины все несоответствия, и поднявшись со своего места, он мягкой походкой хищника двинулся к Алине.

Она замерла, и нервно прикусила губу. Ей было невыносима сама мысль, что она сейчас вынуждена раздеться перед мужчиной… по указанию. Она впервые вот так открыто демонстрировала кому-то своё тело, и ей было безумно стыдно и противно всё происходящее. Да что говорить, она сама себе была сейчас ненавистна, ведь её никто не заставлял приходить сегодня к Жаркову, и никто не держал у виска пистолет, когда она соглашалась на такую вот расплату за помощь. Но почему-то от этого всё равно не легче.

Ей хотелось выть, кричать, заехать Артёму кулаком по лицу, но вместо этого она смирно стола перед ним, и сдерживая непрошенные слёзы, ожидала дальнейших указаний.

Тёма медленно обошёл её со спины, всё ещё не решаясь дотронуться до гладкой кожи, и провёл рукой по сплетённым в косу волосам. Затем его пальцы принялись методично освобождать густую шевелюру из плена столь незатейливой причёски, расправляя их по обнажённым плечам девушки.

Когда он нечаянно коснулся её спины, Аля ощутимо вздрогнула всем телом, что не скрылось от Артёма. Она стояла, сильно зажмурив глаза, и надеялась, что это поможет сдержать рвущиеся на волю слёзы. Но всего одно лёгкое прикосновение свело на “нет” все её старания.

Не было ни всхлипов, ни причитаний, ни истерики… и, наверно, Тёма бы ещё долго не замечал происходящее с девушкой, если бы одна из слезинок случайно не упала не его руку. Ему даже показалось, будто он слышит лёгкий звон, издаваемый этой маленькой капелькой, и только потом понял, что именно произошло.