Волчья звезда - Евгений Малинин

— Спи, малец, утром рано подниму, коней купать пойдем.

Веки у мальчишки опустились, но вдруг перед его закрытыми глазами предстало темное ночное небо, и в окружении россыпи серебристых искр вспыхнула оранжевым, чуть подмигивающим светом Волчья звезда. Вотша невольно снова открыл глаза, но яркая оранжевая звезда никуда не исчезла, она все так же пристально всматривалась в глаза мальчика, словно спрашивая его, не собирается ли он куда-нибудь сбежать, словно предупреждая его о бесполезности такого бегства.

«Я сплю… — подумал мальчишка. — Я сплю и потому не могу видеть никакую звезду, она мне просто снится!»

«Нет! — тихо прозвучало у него в голове. — Я — не сон, я есть на самом деле, я на самом деле слежу за тобой… за всеми извергами. Я на самом деле знаю все, что творится в этом Мире, потому что я видела все, что в нем творилось, я помню все, что в нем творилось!»

«И ты знаешь, что стало с моим прадедом? — неожиданно для самого себя спросил Вотша. — Ты знаешь, как и почему он стал извергом?»

«Я знаю все!» — тихо прозвучало у него в голове, и он вдруг удивился, что у столь страшной и всевидящей звезды такой тихий голос. И, стараясь говорить так же тихо, он спросил:

«А ты расскажешь мне о великом Вате, о моем прадеде?»

Но звезда не ответила. Вместо ожидаемого Вотшей тихого звездного голоса до его слуха донеслось едва слышное шуршание и шепот Искора:

— Заснул мальчишка?

— Да, господин, — так же шепотом ответил Палей. — Напугал его Медведь!

Наступила тишина, и Вотша начал было проваливаться в настоящий сон, но тут снова послышался шепот Искора:

— Да нет! Мальчишка не из пугливых! Мальчишка… не из извергов!

И хотя сказано это было не для поддержания разговора, а как размышления вслух, Палей не удержался от едва слышного вопроса:

— Как это — не из извергов?

— А так! — непонятно ответил многоликий и… замолчал. Теперь уже до сна!

Вотша спал тревожно. Он то снова начинал бессвязный разговор с Волчьей звездой, то вздрагивал и выныривал на самую поверхность сна, и ему казалось, что он слышит тяжелые крадущиеся шаги, осторожно обходящие его неподвижное тело, то абсолютная темнота накатывала на него, и ему мнилось, что он растворяется в этой темноте… Наконец он почувствовал — почувствовал въяве, как тяжелая чужая рука легла ему на плечо и начала осторожно сдавливать его! Он тут же распахнул глаза… и увидел, что ночь отступила. Серый рассвет опустился на землю и заволок ее плотным, тяжелым туманом, глушащим звуки и пахнущим свежей водой. Над ним склонилось лицо Палея, и улыбчивые морщинки собрались в уголках его глаз.

Увидев, что мальчишка проснулся, конюх поднес палец к губам, призывая его к тишине, а затем едва слышно прошептал:

— Поднимайся, пора лошадок купать!..

Вотша откинул согретую его телом попону и сразу же ощутил утреннюю прохладу. Быстро вскочив на ноги, он посмотрел на Палея, и тот, взмахом руки позвав его за собой, растворился в тумане. Извержонок бросился следом, испугавшись вдруг, что конюх исчезнет и он не сможет его отыскать в этом клубящемся белом молоке, но тут же разглядел впереди темное, расплывчатое пятно, покачивающееся при ходьбе. Через пару секунд Вотша был рядом с Палеем и осторожно взял его за руку.

Было непонятно, каким образом конюх отыскал в тумане табун, но минут через десять они вышли прямо к лошадям. Те, почуяв людей, тянулись к ним мордами, и Палей ласково гладил теплые лошадиные ноздри, словно здороваясь с каждым конем в отдельности.

А потом коней купали. Помогавшие конюхам мальчишки, раздевшись, заводили лошадей в воду, те фыркали, вдыхая свежий утренний запах, поднимавшийся от текучей воды, и сами подставляли бока под травяные мочалки.

Вотша, наравне со всеми крутившийся вокруг коней, забыл свои ночные страхи, хохотал от какой-то первобытной, животной радости, бил по воде ладонями, нырял… И вдруг, поднырнув под брюхом у лошади, уперся головой во что-то жестко-упругое, живое. Рванувшись из-под воды вверх, он открыл глаза и увидел прямо перед собой лицо… Медведя! Тот стоял по плечи в воде и, глядя прямо в глаза мальчишке, негромко прорычал:

— Вот так… Раз… — Огромная растопыренная пятерня легла на голову Вотше и чуть надавила сверху. — И нет… извержонка… — Медведь довольно ухмыльнулся и добавил: — А что случилось? Да просто лошадь в воде копытом задела… — Он снова довольно ухмыльнулся и закончил: — Но это было бы слишком просто.

Медведь неожиданно отвернулся от мальчика и неторопливо побрел к берегу, ведя за повод своего коня.

Руки и ноги Вотши двигались самостоятельно, удерживая маленькое тельце на плаву, а его разум оцепенел. В голове колокольным звоном отдавалось только: «Вот так… Раз… и нет извержонка…» Сознание Вотши словно накрыло колпаком понимания, насколько просто можно лишить его, маленького изверга, жизни: «Да просто лошадь в воде копытом задела…»

Его оцепенение продолжалось, наверное, больше минуты, вплоть до того момента, когда над самым его ухом неожиданно раздался голос Искора:

— Медведь, а ты когда обратно на восточную границу собираешься?!

— Князь сказал, послезавтра, после обеда туда обоз пойдет… — рыкнул в ответ полуизверг, — вот я с ним и отправлюсь!

«Медведь уезжает!» — вспыхнуло у Вотши в голове, он резко вдохнул и… захлебнулся! Его руки и ноги отчаянно замолотили по воде, а горло замкнуло судорогой, не выпускающей из легких попавшую в них воду! Перед глазами мальчишки пошли красные круги… и в этот момент чьи-то сильные руки выхватили его из воды и приподняли так, что голова свесилась вниз. В то же мгновение судорога отпустила горло, из носа, изо рта хлынула вода, и кашель заколотил тело извержонка.

— Э-э-э, малыш, да ты и плавать-то толком не умеешь!.. — прогудел над ним голос Искора. — Что ж ты тогда в воду лезешь?!

Вотша судорожно втянул воздух через нос и снова зашелся в кашле, выталкивая из легких остатки воды… Затем снова вдохнул и неожиданно для себя просипел:

— Я… умею…

— Что умеешь?.. — переспросил Искор и слегка встряхнул Вотшу в своих руках, помогая остаткам воды вылиться наружу.

— Плавать… — гораздо разборчивее проговорил извержонок. — Это я просто… испугался.

— Чего ты испугался? — усмехнулся многоликий, вновь отпуская мальчишку на воду.

— Нырнул глубоко… господин, — ответил Вотша и, быстро заработав ногами и руками, поплыл к берегу, беря чуть в сторону, чтобы не вылезти в том месте, где стоял Медведь.

В реку извержонок больше не совался и все время старался держаться поближе к Искору. Глаза его постоянно держали в поле зрения Медведя, хотя тот вовсе не обращал внимания на мальчишку.