Из знатного рода - Бренда Новак

– Однако вы похожи в этом на меня. Я смотрю, вы тоже решили позаботиться об одном из заключенных.

– Занимайся своими делами, – рявкнул Сэмпсон. – Пусть все остается как есть – для твоего же блага.

Натаниэль услышал звук удаляющихся шагов.

«Он мне не поможет», – в отчаянии подумал он.

Укол ножом в спину заставил его двинуться вперед, пока он не наткнулся на борт. Кто-то схватил его поперек туловища и, тяжело дыша, начал спускаться по трапу вниз. Через несколько минут он, однако, разжал пальцы, и Натаниэль упал в лодку. Он вскрикнул от боли, а клерк принялся осыпать ругательствами своего сообщника.

– Ты хочешь, чтобы нас схватили, идиот?

– Тяжелый, мерзавец, – проворчал, видимо, тот, кто его тащил.

Натаниэль с трудом сел.

– Сколько у нас времени? – спросил еще кто-то.

– До полуночи. Давайте быстрее убираться отсюда, пока врачи не подняли шум.

Наконец все расселись в лодке, и она поплыла. Натаниэль гадал, что происходит. По голосам он узнал в одном из похитителей Сэмпсона, а во втором – охранника, который лупил его в тот день, когда пришла Александра, а вот третий голос был ему незнаком.

Их было трое, а он еле шевелился от слабости.

Лодка ударилась о берег. Натаниэля вытащили и поставили на ноги. Он пытался увидеть что-нибудь сквозь мешковину, но ночь была слишком темной, и ему оставалось лишь беспомощно идти за своими похитителями.

В конце концов Сэмпсон и его сообщники остановились, раздался звук поворачиваемого в замке ключа. Натаниэлю показалось, что они находятся около здания, где заключенные днем щипали паклю.

Его подозрения подтвердились внутри, так как этот запах нельзя было спутать ни с чем, а он провел здесь достаточно времени, чтобы его запомнить.

– Закройте дверь. – Голос Сэмпсона эхом отозвался в прохладной сырой комнате. – Теперь будем ждать.

Кто-то зажег свечу.

– Кого мы ждем? – Охранник, которого, как вспомнил Натаниэль, звали Джеймс, задал вопрос, который он сам бы хотел задать.

– Герцога Грейстоуна. – Сэмпсон ударил Натаниэля ногой. – Это имя что-нибудь значит для тебя?

Не в состоянии удержать стон, Натаниэль выждал несколько минут, прежде чем ответить. У него нестерпимо болели раны, но он пытался игнорировать боль. Он должен думать о том, как убежать.

– А что случилось? – в конце концов спросил он как можно более равнодушно.

Сэмпсон сдернул с его головы мешок.

– Откуда мне знать? Его светлость щедро заплатил за право поговорить с тобой, а мы лишь выполняем его пожелание. Но если ты попытаешься выкинуть какие-нибудь штуки, все изменится.

– Он сильный, хоть у него и нет руки, – хмуро предупредил его Джеймс. – Чуть не убил меня.

– Я легко справлюсь с этой мразью. – Словно в доказательство, Сэмпсон приставил нож Натаниэлю к сердцу и издевательски ухмыльнулся ему в лицо: – Искушение слишком сильно.

– Я не хочу никаких мокрых дел, – захныкал третий человек.

Судя по одежде, он тоже был охранником, хотя Натаниэль не видел его прежде.

– Ты убивал заключенных своей палкой. Так в чем же разница? – фыркнул клерк. – Я просто пользуюсь ножом.

– Только коснись меня. – Натаниэль обращался к Сэмпсону, надеясь, что сможет спровоцировать клерка на драку.

Вообще сам факт этой встречи радовал Натаниэля. Он означал, что герцог еще не нашел ружья.

– Я нарежу из тебя ремни. – Глаза Сэмпсона злобно заблестели.

– Пустая болтовня! – Натаниэль глянул на остальных. – Пусть ваш начальник докажет это на деле.

– Думаешь, я дурак?

Клерк сделал быстрый выпад и полоснул Натаниэля по груди. Натаниэль от боли стиснул зубы, и клерк удовлетворенно засмеялся.

– Что? Не хочешь кричать? – Сэмпсон поднес нож к пламени свечи. – Ох, я забыл. Ты предпочитаешь не выказывать слабости. Возможно, сейчас мы узнаем, как ты поведешь себя под пытками.

Несмотря на дьявольский огонек в глазах Сэмпсона и боль в груди и спине, Натаниэль пытался не терять хладнокровия. Ему нужно выиграть время. Он отчаянно дергал рукой. Узел веревки уже ослаб, но он сомневался, что тот скоро поддастся.

– Сколько вам платит герцог? Пару гиней? Я стою гораздо больше. – Длинные пальцы Натаниэля продолжали свою работу.

– Герцог даст нам все, что мы попросим, – осклабился Сэмпсон. – Ему хочется поскорее разделаться с тобой. Похоже, на прошлой неделе кто-то приставил нож к его груди и потребовал сообщить, где ты.

Натаниэля молнией пронзила тревога. Он должен Как можно быстрее увезти Александру из дома на Беркли-стрит. В письме она обещала помочь ему, но если герцог заподозрит связь между ними, за ее жизнь нельзя будет дать и фартинга.

– Зачем тебе его деньги, когда ты уже загреб тысячи фунтов, обворовывая несчастных заключенных? – спросил Натаниэль. – Скажи, сколько ты отдаешь главному надзирателю, когда на деньги правительства покупаешь тухлое мясо и прогнившую одежду, а разницу забираешь себе? Сэмпсон даже подавился от удивления.

– Ты думаешь, я не понял, как ты завоевал сердце начальника? – Натаниэль насмешливо приподнял бровь. – Ты набил его карманы золотом, и теперь он позволяет тебе делать все, что ты хочешь.

– Держите его. – Клерк поднял нож из пламени. – Я готов.

Охранники неуверенно переглянулись, и их замешательство дало Натаниэлю необходимую передышку. Он еще раз дернул рукой, и веревки наконец поддались. Он мгновенно бросился вперед, ударил Сэмпсона ногой в пах и сбил Джеймса с ног.

Джеймс упал на спину. Сэмпсон согнулся пополам. Третий охранник получил от Натаниэля кулаком в живот и повалился на пол.

Натаниэль подскочил к двери, но оказалось, что она заперта. Наконец, подняв изнутри щеколду, он распахнул ее. Эти несколько лишних секунд стоили ему многого. Прежде чем он успел выбежать, Джеймс схватил его за воротник и втянул назад.

Отчаяние придавало Натаниэлю силы, ему удалось отшвырнуть охранника прямо на Сэмпсона, однако через несколько мгновений он как-то вдруг почувствовал бесконечную усталость. Нет, расслабляться нельзя ни в коем случае! Ему надо бежать.

Нанеся последний удар, Натаниэль повернулся к двери, и тут его перехватил Сэмпсон. Клерк ударил его ножом в спину. Натаниэль упал.

«Все кончено», – подумал он, глядя, как Сэмпсон вновь заносит нож.

– Ты мертвец! – прогнусавил клерк, замахиваясь для последнего удара.

– Довольно! Если ты хочешь жить, то пощадишь его. У входа стоял преподобный Хартман. В руке он держал пистолет.

Сэмпсон на мгновение нахмурился, но тут же его лицо расплылось в ухмылке.

– Он не посмеет, парни. – Он махнул рукой, делая знак, чтобы его сообщники отняли пистолет у священника. – Человек его положения никогда не совершит умышленного убийства.