Цепной пес империи - Андрей Гудков

— Да? — Я повернулся и посмотрел на подошедшего молодого дворянина, одетого скромно, но со вкусом. — Чем могу помочь?

— Мы не представлены, я Рей Публий.

— Публий? — Я удивился: это был крупный и уважаемый дворянский клан на западе империи, в Ассамблее их фракция занимала не последнее место.

— Я не имею чести входить в их семью, — поморщился дворянин. — Мы слишком дальние родственники.

— Понятно. Мое имя вам, должно быть, известно.

— Да, сэр. Я входил во фракцию Раэла Игнатова, но хочу сказать, что не разделяю его политических взглядов. И если вы позволите, хотел бы присоединиться к вам.

— Хорошо. — Я кивнул и протянул юноше руку. — Только учтите, что для вас это может быть опасно. Игнатов мстителен.

— Чему быть, того не миновать. Я не могу поступиться честью и поддерживать человека, чьи взгляды не разделяю, — гордо ответил Рей.

Такие события — не редкость. Политических партий в Ассамблее нет. Вместо них существуют разнообразные фракции. Часть фракций представляла собой просто прикормленных дворян, послушно голосовавших, как прикажет их хозяин. Другие были объединением вокруг влиятельных людей, например, фракция того же Игнатова и моего союзника Реджинальда Малькольма. Были небольшие или большие семейные кланы, где все являлись родственниками. В последнее время молодые дворяне стали создавать довольно крупные фракции вокруг лидеров с определенными политическими идеями. Такие фракции мало чем отличались от партий. Они имели свои программы, проводили заседания и занимались агитацией.

Моя собственная фракция была небольшой, всего сорок с лишним человек. И состояла в основном из людей, лично мне обязанных или разделявших мои политические взгляды. В ней есть даже несколько моих вассалов.

Правда, далеко не все члены Ассамблее состоят во фракциях. Больше половины предпочитают сохранять свободу действий. И вот за то, чтобы перетащить их на свою сторону, и шла основная борьба.

Уладив формальности с переходом Рея в мою фракцию, я отправился домой. Пообедать и решить другие дела. Остановившись, чтобы заказать экипаж, я обернулся. Три человека сразу сделали вид, что изучают афишу. Двое стали чистить ботинки, а один очень заинтересовался небом. И это только те, кого я заметил.

Конечно, их можно схватить и допросить или попросту убрать. Но зачем? Вместо этих появятся новые, только и всего.

Дом — единственное место в Райхене, где я могу полностью расслабиться. Здесь я мог позволить себе снять защиту и не следить за каждым движением в радиусе трех метров. И мне не надо заботиться о том, что место у окна — это идеальная мишень для снайпера. Оконное стекло в моем доме способно выдержать выстрел из орудия.

В ожидании обеда я раскрыл свежую газету. На второй полосе была интересная статья «Что день грядущий нам готовит?».

«Бурное развитие технологий вовсе не так полезно для общества, как нам тщатся доказать сторонники прогресса. Где польза от отравленного воздуха? Попробуйте подышать полной грудью на заводских окраинах Райхена. Вы сразу же начнете задыхаться от едкого дыма и пепла, выбрасываемого в воздух десятками заводских труб. А что будет, когда фабрик и заводов станет больше?

А реки и озера? Жителям Райхена хорошо купаться летом в Лазурном заливе. Там белый песок и чистая вода. А вот жители фабричного поселка не могут себе такого позволить. Их пляжи давно отравлены сточными водами местных фабрик. И все чаще рыбаки находят в своих сетях не здоровую рыбу, а больных и уродливых созданий со слепыми глазами или без чешуи.

Но вместо того чтобы задуматься о вреде фабрик и заводов, правительство с гордостью заявляет нам, что в следующем году планируется строительство сразу десяти новых предприятий».

Хмыкнув, я отложил газету в сторону. Подумаешь, отравили пару рек и загадили несколько пляжей. Чистых лесов и рек много. Просто журналист решил напугать читателей, выставив на всеобщее обозрение несколько неприглядных фактов.

Ральф тем временем подал на стол обед: суп с перепелками, гречневая каша с мясом и черный чай. Во время еды я невольно поглядывал на место Арьи. После ее отъезда я стал жить так, как раньше. Ни за кого не отвечал и ни на кого не надеялся. Никто не стоял у меня за спиной, никто не смотрел на меня холодными зелеными глазами. Я вновь был один. Но почему-то это меня совсем не радовало.

— Сэр, вам пришла почта, я оставил ее в вашем кабинете. — Ральф остановился, ожидая распоряжений.

— Спасибо. Подай мне чай в кабинет и… — Я хотел добавить, чтобы меня никто не беспокоил, но понял, что меня некому беспокоить. Арьи нет, Харальд и Рой остались на востоке, Катерина все-таки уехала в загородную усадьбу, а больше меня и некому навещать. — И передай Аглае, что ужинать я сегодня не буду.

— Да, сэр.

В кабинете я закурил сигару, откинулся на спинку кресла и начал разбирать почту. Ничего особенного. В основном это были ничего не значащие обязательные поздравительные открытки от родственников и приглашения на светские мероприятия, на которых меня на самом деле никто не хотел видеть. В отдельную стопку я отложил несколько приглашений и открыток от некоторых знакомых. Убрал в ящик стола написанное тиснеными золотыми буквами на гербовой бумаге приглашение на Императорский зимний бал, не пойти туда я не мог.

Было также несколько коротких записок от моих союзников. Я их быстро прочитал, написал ответы и отложил в сторону. Прислала записку и Мелисса, она сообщила, что все мои люди собраны и что она устроила мне встречу с Корнелием.

Разобравшись с почтой, я быстро просмотрел оставшиеся газеты. Во многих из них были статьи о планах волшебников по закрытию заводов и железных дорог. Авторы соревновались друг с другом в изощренных обвинениях и пугающих прогнозах. Время от времени попадались и статьи наших противников. Война на страницах газет уже шла. Пора и мне начать свои действия.

На столе передо мной лежал план сражений. На листке бумаги были имена людей, их должности, уязвимые места. Разными значками отмечены их слабости и пороки, а также наличие компромата. Некоторых я планировал склонить на свою сторону, некоторых — подставить и убрать. Возле имени Игнатова стоял черный крест. Он был моей главной целью.

На вечер у Лютеции Тэриэл всегда собирался весь цвет столицы. Хозяйка уже долгие годы отстаивала первенство своего салона в негласном, но очень жестком соревновании. Сколько на это уходило денег, страшно представить. Одного дорогого шампанского только за этот вечер будет выпито на сумму не меньше десяти тысяч империалов. Для сравнения, Харальд, полковник Восточной армии, получает в месяц сто империалов.