Епитимья - Рид Рик Р.

— Мистер, я не знаю, черт возьми, кому верить. Я сейчас вызову копов. Пусть они решают, что делать.

Мирэнда с облегчением привалилась к покореженным, вздутым обоям.

— Не делайте этого, сэр. Она убегала и раньше — раз десять. Полиция ее заберет. Каждый раз, когда она туда попадает, она становится все хуже и хуже. Пожалуйста, сэр, разрешите мне подняться. Мы быстро уладим это дело.

Прежде чем Мирэнда успела что-нибудь сказать, старик пожал плечами и нажал на кнопку, открывавшую дверь внизу.

Она соскользнула на пол и плюхнулась у стены, не зная, что делать дальше. Мирэнда оглядывала маленькую неопрятную комнату, заставленную старой мебелью, завешанную салфеточками, картинами религиозного содержания. В голове — ни одной мысли, она была способна только слушать шаги за дверью.

Старик прошел через комнату и сел на коричневый мягкий стул. Дрожащей рукой он поднял чашку кофе со столика, на котором стоял телевизор. Он с шумом глотал свой кофе.

— Сожалею, мисс. Но в данных обстоятельствах, я думаю, это самое справедливое решение. Если этот человек не хочет нанести вам ущерба, почему я должен вмешиваться?

Мирэнда с трудом глотнула ком в горле: во рту у нее пересохло.

В дверь постучали, и старик зашаркал по коридору, чтобы отпереть. Когда дверь распахнулась, Мирэнда почувствовала, что ее бьет дрожь.

Вошедший смотрел на нее улыбаясь. Он выиграл. Она теперь не чувствовала ничего, будто онемела. Слишком много сил было потрачено за столь короткое время. На нее накатило оцепенение.

Человек склонил голову набок, глядя на нее, как бы забавляясь.

— Славная попытка, маленькая леди. Но с такими мозгами, как твои, ты должна была знать, что не далеко уйдешь.

Он согнул палец и поманил ее.

— Сейчас мы пойдем домой. Я хочу, чтобы ты пошла со мной и была паинькой.

Он повернулся к старику:

— Эти теперешние дети. Клянусь Богом, из-за них мне приходится вертеться, как белке в колесе. Прошу прощения, сэр, если моя дочь вас побеспокоила.

— Я не его дочь, — слабо возразила Мирэнда.

Оба мужчины смотрели на нее, и по выражению лица старика Мирэнда поняла, что проиграла сражение.

— Вы и представить себе не можете, сколько раз она выкидывала такие фокусы.

Дуайт обнял старика за плечи.

— У вас есть дети?

— Вырастил двоих.

— Тогда вы должны знать, о чем речь, приятель.

Старик ухмыльнулся и кивнул.

— Пойдем, крошка, — сказал Дуайт, — мы достаточно досадили этому старому джентльмену.

— Не могли бы вы просто вызвать полицию, как обещали? — Мирэнда с отчаянием смотрела на старика, стараясь заставить его поверить ей.

Старик повернулся к Дуайту, ожидая ответа. Дуайт пожал плечами и вскинул руки вверх.

— Действуйте. Вызовите их. Я вас не понимаю.

Старик выглядел почти идиотом, когда подошел к телефону. Его пальцы набрали три цифры. Через секунду он произнес:

— Да, мэм, это Омер Райт, 6211, Норт-Харлем. Тут небольшая проблема. Не могли бы вы прислать полицейскую машину?

Старик слушал, что ему там говорили, а потом, взглянув на Мирэнду, сказал:

— Да так, домашние дрязги. — Он снова помолчал. — Благодарю вас, мэм. — И повесил трубку. — Думаю, это единственно справедливое решение, — сказал он, повернувшись к Дуайту.

— Вы правы, — согласился тот.

Дальше все произошло столь молниеносно, что Мирэнда не успела даже вскрикнуть. Окаменев, она смотрела, как Дуайт, выхватив из-за пояса штанов револьвер, ударил рукояткой по лицу старика.

Старик качнулся назад, задел за подставку, на которой стоял телевизор, и опрокинул ее. Разлился кофе, перевернулась миска с овсяной кашей.

Оказавшись на полу, старик захрипел. Дуайт ринулся к нему, уселся ему на грудь верхом, пригвоздив руки к полу. Лицо его было красным от ярости.

— Ах ты, старый сукин сын, — визжал Дуайт, размахивая пистолетом перед носом старика.

Дулом он задел переносицу, и вверх брызнула кровь. Мирэнда хватала ртом воздух, пытаясь встать на ноги. Дуайт смотрел на нее с выражением обезумевшего от ярости животного.

— Если хочешь жить, шлюха, оставайся на месте.

Мирэнда осела на пол.

Дуайт бил старика по голове револьвером — снова и снова. Мирэнда видела, как льется кровь: алые сгустки и клочья кожи образовали розовую дымку вокруг головы старика.

Старик лежал тихо. Мирэнда, дрожа, смотрела на него. Она молча наблюдала, как Дуайт поднялся на ноги, вынул платок и, держа трубку рукой, обернутой платком, набрал номер 9-1-1.

— Да, мэм, — сказал он голосом, который не выражал ничего.

Правда, он слегка задыхался.

— Я звонил вам несколько минут назад, 6211, Норт-Харлем. О семейном недоразумении. — Дуайт кивнул, дыхание его выравнивалось. — Да, верно, мэм. Я звоню, чтобы сказать: не стоит докучать вашим офицерам, если еще не поздно. Мы уже все уладили... Благодарю вас, мэм.

Дуайт слушал трубку.

— Это прекрасно. Я не хотел вас беспокоить. Всего хорошего.

Он посмотрел на Мирэнду, и на губах его снова заиграла улыбка. Он явно сдерживал хохот.

— Давай выгребать отсюда, черт возьми! Только попробуй что-нибудь выкинуть — кончишь как этот старый дохлый пес на полу.

— О'кей, — прошептала Мирэнда — и последовала за ним из квартиры.

Как только пикап немного отъехал, тип остановил его в первом же переулке и выключил мотор.

Мирэнда смотрела на него, челюсть ее отвисла.

— Твоему другу одиноко, — сказал он.

— И что?..

— Твой друг страдает от одиночества. Я хочу, чтобы ты перебралась к нему и составила ему компанию. Так будет безопаснее.

Мирэнда готова была заплакать, но удержалась от слез: она не хотела доставлять ему такое удовольствие.

— У вас револьвер, и я буду вести себя тихо, обещаю, — только и сказала она.

Боже, а как же Эвери, подумала она, он и так едва помещается в багажнике, а теперь они окажутся втиснутыми туда вдвоем.

— Обещания такой мрази, как ты, не стоят ни гроша. Пошли.

Он вышел из машины, обошел ее кругом, чтобы открыть дверцу с ее стороны. Неуверенно ступая, Мирэнда последовала за ним.

— Поторопись, — взвизгнул он. — В любой момент кто-то может пройти мимо.

Он вытащил револьвер и держал его в правой руке, переложив в левую ключи.

Мирэнда молила Бога, чтобы действительно кто-нибудь прошел мимо.

Дуайт открыл замок на крышке, и она отскочила. Ткнув револьвером в лицо Эвери, который в ужасе смотрел на него, Дуайт прошептал:

— Не пытайся что-то предпринять.

Он повел дулом, указывая Мирэнде, куда она должна лезть.

— Ну-ка, втискивайся. Мне наплевать, как ты это сделаешь. Только быстро!

Эвери подвинулся, чтобы освободить для нее какое-то пространство. Она забралась в багажник, думая, что, по крайней мере, обнимет Эвери, если не сможет сделать для него ничего другого. Мирэнда покорно протянула Дуайту свои запястья, и тот, не церемонясь, туго связал их. Потом привязал щиколотки ее ног к щиколоткам Эвери, так что они образовали некое подобие сиамских близнецов. И, наконец, он залепил ей рот клейкой лентой.

Мирэнда удивлялась, почему нет прохожих. Куда в этом миллионном городе исчезают все, когда ты нуждаешься в помощи?

«Ты идиот, я всегда знала, что ты ничего не можешь сделать по-человечески. Ты опять чуть не упустил ее. Неужели не можешь справиться даже с парой ребятишек?» — Скрипучий голос наполнял машину.

Дуайт делал все, чтобы заглушить его: сначала он что-то мычал, потом перешел на пение. Наконец он включил радио, увеличив громкость до звона в ушах.

Но ее голос все равно был слышен — четко и внятно, до малейшей интонации.

— Пожалуйста, тетя Адель, — заскулил Дуайт, руки его подрагивали на руле, он вел машину на предельной скорости. —Успокойся, дай же мне добраться до дома.

«Тебе следовало сообразить, что ты не можешь одновременно вести машину и слушать меня...»