Дик Адвокат и Гус Хиддинк. Невероятные приключения голландцев в России - Игорь Рабинер

Мне рассказали, что критикуют в связи с этой историей Александра Бородюка. Но он сделал то, что и должен был. У него состоялся короткий разговор с Денисовым. Мой помощник поздравил игрока с победой в Кубке УЕФА и пригласил в сборную. Ответ был таким: «Нет, спасибо». Когда Бородюк поинтересовался: почему, футболист сказал: «Не хочу», – и положил трубку. Так что тренера винить не за что.

–  То есть слухи о фразе Бородюка: «Да ты вообще должен быть счастлив, что тебя позвали в сборную!» – неверны?

–  Неверны. Рядом с Бородюком находились люди, которые слышали разговор. Они были удивлены, что беседа получилась такой короткой. Тем не менее важно, что спустя пять дней Денисов все-таки сам проявил инициативу пообщаться с нами. Уже в ближайшем будущем этот футболист, несомненно резко прибавляющий, команде пригодится.

–  Имело ли смысл объявлять «список 25» в день финала Кубка УЕФА? Почему нельзя было сделать это, скажем, на сутки позже?

–  Пресса ждала список еще в понедельник. А команда собиралась уже в воскресенье. Тянуть дальше было никак нельзя.

–  Мог бы нынешний Денисов ответить по телефону тренеру сборной Александру Бородюку так, как в мае 2008 года?  – спросил Игоря в его редчайшем интервью журналист «Спорт-Экспресса» Борис Левин в январе 2012 года.

–  В целом могу сказать, что эмоции у меня тогда перехлестнули и вести себя надо было сдержаннее. Вы наверняка помните, как я потом специально приезжал в Москву поговорить с Гусом Хиддинком и подтвердить, что за сборную России выступать мечтал всегда и никогда от этой мечты не откажусь. В тот момент поезд, естественно, уже ушел, и на чемпионат Европы я не попал, но по сути, а не по форме о своем поступке не жалею – обстоятельства сложились таким образом, что поступил так, как считал правильным.

Будь на месте Хиддинка кто-то более злопамятный – путь Денисову в сборную при нем был бы заказан. Но футболист будет приглашен в команду после Euro-2008 – и, более того, сразу попадет в стартовый состав. Что лишний раз говорит о человеческих качествах голландца. У него вообще железно работает формула «никогда не говори “никогда”»: так, Кержаков и Погребняк, при неоднозначных обстоятельствах «проехавшие» мимо чемпионата Европы, без каких-либо проблем согласятся вернуться к Хиддинку по первому зову.

Три контрольных матча на заключительном этапе подготовки к турниру сборная России выиграла у Казахстана, Сербии и Литвы с общим счетом 12:2. Но хмурый Хиддинк бросал в телекамеры и диктофоны: «Мне не понравилось, что допускали много ошибок. Более классные команды нас бы за них обязательно наказали». Уровень требований к самим себе у команды за считаные недели возрос невероятно.

Экс-капитан сборной России, а в Австрии руководитель нашей делегации на Euro Виктор Онопко, по два раза участвовавший в чемпионатах мира и Европы, утверждал: «Таких нагрузок, такого акцента на “физику” в сборной я не припоминаю со времен Лобановского».

Тут нелишним будет заметить, что именно при Лобановском у тогда еще советской сборной был последний весомый успех – серебро Euro-88. С тех пор «физика» перед большими турнирами шла прицепом к другим компонентам игры – и сборная ни разу не вышла из группы. Разумеется, это не означает, что всякий тренер, строящий подготовку к соревнованию на функциональной готовности, обречен на успех, а те, что упирают на тактику и технику, – на неудачу. Тем не менее у нас все было именно так.

После матча с Литвой Роман Павлюченко признался: «Еще неделю назад буквально ползал на тренировках, сейчас – бегаю». Это было заметно и по его игре, да и не только по его. Выходит, программа Хиддинка и Раймонда Верхейена срабатывала.

Вопрос по этой части оставался один. Мощная программа по выведению команды на пик физической формы к определенному моменту – работа сверхтонкая, ручная. Малейшая ошибка в расчетах – и все может пойти прахом. Классикой в этом смысле является деятельность Лобановского, но ведь и у него были не только достижения – ЧМ-86, Euro-88, но и провал на чемпионате мира —90.

«Насколько знаю, тогда ошиблись буквально на день-два»,  – говорил Сергей Юран.

Сборная России никогда не любила и не хотела много бегать. А в современном футболе без этого – никак. Пока у Хиддинка игроки в этом компоненте на глазах прибавляли. Но, не будучи специалистами в этой области, мы до последнего опасались: а не оставят ли силы команду в самый важный момент, не произойдет ли такой же сбой, как в 1990-м?

Не менее важна для Хиддинка и психология. Лидер сборной Австралии Харри Кьюэлл в нашем разговоре в Германии-2006 отмечал: «Хиддинк умеет потрясающе сплачивать команду и заражать ее победным духом». Наши тренеры, оказываясь в условиях максимального нервного напряжения, всегда сопряженного с такими турнирами, не выдерживали его, срывались, паниковали – и это мгновенно передавалось игрокам. Слова же «Хиддинк» и «паника», как я уяснил за два года, несовместимы категорически. А если даже в таких ситуациях, как 0:3 в Бухаресте, не трясся и не метался тренер, то почему это должны были делать футболисты?

Хиддинк сам очень непосредствен в своем поведении – он мог и игрока под зад легонько пнуть, и во время пресс-конференции взять корреспондентский мобильник, исполняющий роль диктофона, но некстати зазвонивший, – и начать по нему говорить. Футболистов он призывал к тому же – чтобы они были свободными и незажатыми. Потому что незакомплексованность эта из тренировок обязательно перетечет в игры.

Голландец не раз говорил, что больше всего не переносит у своих футболистов страха. А у россиян, более того, он еще и противоречит их натуре: «На мой взгляд, характер русского человека – не „оборонительный“. Этот характер – сильный, инициативный, нацеленный на то, чтобы идти вперед и брать все своими руками ».

Эта цитата – ключ к пониманию того, почему Хиддинк, вопреки ожиданиям, принялся ставить сборной России атакующий, агрессивный футбол. В чем до Euro, казалось, был еще далек от совершенства, но само такое желание заслуживало безусловной похвалы. Легче всего ведь было рассудить, что с посредственным по европейским меркам составом можно добиться большого успеха только греческим путем – от глухой обороны. Хиддинк же пошел по пути наибольшего сопротивления, который скорее люб для болельщиков, а не для прожженных циничных специалистов. И оттого вдвойне хотелось, чтобы он привел к успеху.

Если с «физикой» и психологией голландцу вполне могло хватить прежних наработок, дававших результат всегда и везде, то построение собственно игры команды – процесс уникальный, эксклюзивный. Одинаковых игроков-то в разных сборных нет.

После Румынии стало окончательно ясно: чтобы не оказаться на Euro посмешищем, нужно что-то делать. И вот за считанные недели до чемпионата Хиддинк устроил форменную революцию. Пошел на немалый риск, которого, убежден, избежал бы любой отечественный тренер – как это произошло в 2002-м и 2004-м. Ни Олегу Романцеву, ни Георгию Ярцеву не удалось в год чемпионата выиграть ни одного контрольного матча – но они побоялись что-либо всерьез менять. Хиддинк же рассудил: терять нечего, нас считают аутсайдерами, бьют в контрольных матчах с крупным счетом – так какой же это риск?

Важнейшим этапом революции Хиддинка стало неожиданное привлечение в сборную ветерана Сергея Семака. Который тут же занял две ниши, по большому счету свободные до того – основного опорного полузащитника сборной и ее капитана.

–  На мой взгляд, это очень сильный ход, разумный и правильный,  – одобрил это решение Юран. – Да, Хиддинк не привлекал Семака к матчам отборочного цикла, однако сейчас, увидев, как тот играет за «Рубин», взял его в сборную и не побоялся вручить капитанскую повязку. Тренер-догматик решил бы: раз не брал, а мы вышли в финальную часть, значит, и дальше не буду брать. Но Хиддинк показал всем трезвый подход, умение быстро реагировать на сегодняшние реалии.

Любое другое решение капитанского вопроса было бы в той или иной степени искусственным. И все же выход был найден, а беспрекословный авторитет Семака в российском футболе исключил несогласие с вручением ему повязки со стороны как игроков, так и общественности.

Ну и, наконец, самой важной частью революции стала перестройка обороны. Весь отборочный цикл она, составленная в основном из игроков ЦСКА, играла по армейской же модели – с тремя центральными защитниками. А перед самым Euro перестроилась на схему 4–5—1.

Четыре защитника вышли в составе сборной России уже в Румынии. Ни к чему хорошему все это не привело. Тогда, видимо, голландец и решил, будучи уверенным в правильности самой модели, что нужно поменять исполнителей. В результате в контрольных матчах с Казахстаном и Сербией налево в оборону был переведен из полузащиты Жирков. Сенсационное это решение бурно обсуждалось и большинством специалистов осуждалось. Но сам Жирков сменил позицию без малейших признаков недовольства, что лишний раз говорило и о хорошей атмосфере в команде, и о том, что она управляема тренерами. Значит, Хиддинк, Бородюк и Корнеев находят понимание у футболистов, штаб может объяснить им, что, меняя позиции, ими не затыкают дыры, а делают это в интересах команды.