Будь покорной, девочка (СИ) - Худова Алена "Эра Фогель"

— Спасибо, господин Бергман, — я поближе подсела к нему и забралась мужчине "под крылышко".

На долю секунды на губах Арона возникла нежная улыбка, но в следующий момент он снова принял свое привычное выражение лица, а затем подхватил меня на руки.

— Видимо, в мое отсутствие ты совсем разучилась слушаться меня, — он сверкнул темными глазами. — Значит, ужинать будешь голая, на полу и с моих рук. Поняла?

— Да, Господин Бергман, — я смиренно опустила глаза.

Пусть будет таким, каким ему хочется. Этот мужчина нравится мне любым!

И так проходил каждый наш вечер в течении недели. Первые два дня Бергман никуда не отлучался из квартиры. Держал предельный уровень заботы и опеки надо мной, но и в то же время поддерживал во мне сладкое томление.

Мой Хозяин не разрешал мне одеваться, не позволял перечить ему в любых, даже абсурдных ситуациях, касающихся моего здоровья, и ни с кем не разрешал общаться.

Но дела разрывали его. Поэтому на третьи сутки он сдался и все же начал уезжать на работу. И то, после обеда и только тогда, когда на его смену приходила Мел.

Из рассказов Мел я узнала, что Алина перестала общаться с Марго и даже вывела ее на кокой-то конфликт. Так что бывшие лучшие подруги рассорились окончательно.

Мои отношения с мамой пока оставались в подвешенном состоянии. Из уст Мел, я так же узнала, что Бергман запретил ей общаться со мной. Но ни она, ни я не спешили идти на контакт. И я была уверена, что дело тут не в страхе перед Бергманом.

Мне действительно нужно было пересмотреть свои взгляды на жизнь, но в одиночку и когда мои мысли хоть немного устаканятся. Конечно, я не собиралась прекращать общение с мамой. Не могу сказать, что я испытывала к ней негатив или обиду. Ведь если бы не все те предшествующие события, то я бы никогда не познакомилась с Бергманом. Я не знала кого в этом благодарить: счастливый случай или все же мамины наставления, которые при моем правильном использовании все же открыли для меня все блага.

В любом случае, сейчас у меня есть голова на плечах и более-менее правильный компас в голове, который больше не позволит мне принимать мамины манипуляции.

Что же касается Вига, то, как я поняла, Бергман действительно согласился замять это дело и передал этого подонка в руки Александра Страма. Хотя я прекрасно помню в каком виде Арон вернулся домой в тот вечер моего спасения. Его рубашка была испачкана кровью, и нет сомнений, что Арон наказал Вига самым действенным мужским способом.

Наконец, субботним утром, когда положенный срок моего восстановления был прожит, я проснулась от чувственных прикосновений по моему бедру. И это были не руки Арона.

— Просыпайся, моя непослушная девочка, — мужчина провел стеком по моему животику. — Пришло время ответить за свое плохое поведение.

У меня перехватило дыхание от потемневшего взгляда Арона и откровенного голода в его глазах.

— Да, Господин Бергман, — выдохнула я, мгновенно почувствовав отклик своего тела.

И к моему удивлению, отклик был совсем не таким, каким был всегда. Это не был позывов к немедленному удовлетворению желания. Напротив, я завелась от предвкушения, что Арон будет долго-долго держать меня в таком возбуждённом состоянии. А ещё от того, что мне и самой хочется познать какую-то новую грань своей чувственности и видеть сладкую борьбу на лице моего Хозяина между тем, чтобы взять меня прямо сейчас и тем, чтобы помучить меня подольше.

— Ты хочешь, чтобы я тебя наказал? — спросил Бергман, играя стеком с моей напряжённой вершинкой. — Чтобы сделал все, что мне хочется. И мучил тебя так долго, как мне захочется? Ты можешь ответить только "да".

— Да, Господин Бергман, — снова выдохнула я и тут же получила звонкий шлепок стеком по моей груди.

— Снова не слушаешься! — строже произнес он. — Попроси меня о наказании!

Мужчина вернулся к сладкой ласке стеком по моей груди, и я чуть выгнулась навстречу.

— Накажите меня, Господин Бергман! — осознанно попросила я. — Я полностью Ваша!

Арон улыбнулся надменной улыбкой и демонстративно показал мне моток черной веревки.

Бергман медленно связал мои запястья, и я заметила, что моток веревки был совсем короткий. Как раз хватило мне только на руки. Затем мужчина приказал мне подняться с кровати и пойти в душ. Быстро освежив мое тело, Бергман приказал мне пройти в гостиную уже на привычную мне шипастую подушечку. Следом последовал быстрый и легкий завтрак, приправленный легкими ударами стека.

Я с упоением участвовала в подготовке к сессии, подмечая, что мне совсем не страшно, а эта игра в строгого Господина и покорную сабочку приносила даже чувство тихого счастья. Счастья в том, что я нужна моему Хозяину, а он нужен мне.

Наконец, когда Бергман убедился, что я полностью проснулась и не захочу есть в ближайшие пару часов, он поднял меня с подушечки за связанные руки и вновь отвел к кровати.

— Начнем с доверия, — проговорил он, усадив меня на колени. — Сегодня я точно узнаю, доверяешь ли ты мне на самом деле или только терпишь. Стоп-слово произносить нельзя. Сегодня очень больно не будет. Но, возможно, тебе будет страшно. Поэтому, если произнесешь стоп-слово, мне придется воспользоваться кляпом. А я так не хочу заглушать твои сладкие стоны, Селина.

Я с обожанием смотрела на моего Хозяина, соглашаясь со всем, что он говорит.

— Не сдерживайся: кричи, плачь, скули, но не проси меня остановиться, — Бергман взял очередной аксессуар и подошел ко мне со спины. — Прижми запястья к груди.

Я выполнила его приказ, и Бергман тут же надел на меня что-то типа смирительной рубашки. Черная льняная ткань приятно прилегала к телу. А несколько широких ремней горизонтально и вертикально опоясывали всю рубашку.

Я заметно занервничала, пытаясь отогнать все неприятные ощущения, но это не ускользнуло от Бергмана.

— Твоими главными страхами всегда были две вещи, — строго заговорил он, но его руки были со мной предельно нежны. — Первый: клаустрофобия. Второй ты редко озвучивала, но он всегда при тебе: буду ли я тебя бить и насколько сильно.

Бергман стянул на мне рубашку и застегнул первый ремень, опоясывавший грудь. Мое дыхание стало тяжелым, в голове начали перемешиваться страшные мысли, но я старалась концентрироваться только на голосе моего Хозяина.

— Если ты пройдешь со мной через оба страха, ты перестанешь бояться меня и мои сессии, — Бергман осыпал поцелуями мою шею, пока застегивал следующий ремень, опоясывающий ребра.

— Я никогда не сделаю тебе очень больно. Никогда! — успокаивал он, застегивая ремень под ребрами. — Но сейчас тебе будет казаться обратное. Это нормально. Страх и паника — это тоже нормально. Сейчас не пытайся их подавить. Это испытание не для тебя, а для меня. Смогу ли я окончательно разрушить твои барьеры и не вызвать в тебе неприязнь.

Мне казалось, что я уже задыхаюсь. Будто делая вдох, я не получая ни капельки кислорода в свои легкие.

— Слушай только меня, моя девочка. Не себя, — мужчина мягко запустил пальцы в мои волосы, чуть стягивая их, и принялся заплетать их в косу. — Ты хочешь пройти этот путь со мной? Скажи «да».

Мне совсем не хотелось этого говорить. Поэтому я просто выпалила не раздумывая:

— Да!

— Нет. Скажи это осознанно. Ты должна сама прийти к этому решению.

Мои руки мелко трясло под рубашкой, слезы от подступающей истерики уже защипали мои глаза, паника грозила вылиться через край, но все же я поймала тот момент, когда что-то в моей голове щелкнуло. Хочу!

— Да! — мой голос дрогнул, но и в тоже время он был наполнен решимостью.

— Моя умничка, — Бергман поцеловал меня в макушку, приятно сжав мою голову руками. — Слушай только мой голос. Хорошо? Отвечай только «да». Но соглашайся осознанно.

— Да, — выдохнула я, не прекращая истерить внутри.

— В таком положении ты не можешь глубоко дышать, — Арон принялся гладить меня по бедрам, напоминая о том, что с ним я в безопасности. — Сейчас ты это понимаешь. И я научу тебя поверхностному дыханию. Оно не причинит тебе вреда. Но для этого мне нужна от тебя паника. Не сдерживайся, моя девочка.