Эпоха последних слов - Дмитрий Тихонов

Скалогрыз на мгновение задрал голову, окинул взглядом опускающихся драконов, хмыкнул, нахмурился и, схватив последнюю заряженную аркебузу, разрядил ее в толпу мертвецов — двое упали, но тут же начали неуклюже подниматься снова. Роргар прекрасно понимал, что единственный шанс уцелеть напрямую связан с тем, кто одержит победу в схватке демона и Двуглавого Бога. Различить что-либо в мешанине из пепла, пыли, черных щупалец и вспышек зеленого огня было невозможно, а значит, не стоило и пытаться. Новая напасть, неожиданно явившаяся с неба, мало занимала его — он справедливо полагал, что до сих пор жив только из-за какой-то нелепой ошибки судьбы. Смерть не страшила Роргара, ему давно уже пора было соединиться со своими сородичами, навек застывшими в камне. Конечно, жаль Червяка, не успевшего толком пожить, но люди верят, будто за темными тропами всех ожидают иные миры — кто знает, вдруг там мальчишке повезет больше.

Сам Червяк, впрочем, в тот момент тоже не думал о том, что вот-вот может умереть. Он вообще ни о чем не думал, заворожено глядя на существ, зависших над двором цитадели. В почти полной темноте хорошо рассмотреть что-либо представлялось практически невозможным: глаза различали только гигантские силуэты, только внушающие благоговейный трепет кожистые крылья, только когтистые лапы с пальцами длиной с руку взрослого мужчины. Вспышки выстрелов Скалогрыза вырывали из черноты отсвечивающую серебром сетку чешуи.

Они не медлили, не теряли времени. Первый спикировал на демона, рванулся вверх, сжимая в когтях клубок извивающихся конечностей. Так хищная птица выхватывает из травы змею — одним быстрым, резким движением.

— Промахнулся! — выдохнула Элли. И только когда второй дракон нанес удар, тоже вырвав внушительный клок черной плоти, эльфийка поняла, что происходит. Химеровы дети атаковали не Аргуса, а Сказанного-во-Тьме. Химеровы дети были на их стороне.

Для демона это оказалось столь же неожиданным, как и для всех остальных. Мертвецы ослабили натиск: они больше не пытались растоптать загнанных в угол, не напирали на Костолома. Несколько мгновений покойники просто стояли нестройной толпой, медленно вращая головами, а потом один за другим начали валиться на землю, поднимая в воздух тучи пепла.

— Шуруп мне в рыло, мы побеждаем! — крикнул Скалогрыз, пнув ближайший труп. — Что за хрень происходит?

Но ответить ему никто не мог. Василиски облепили Сказанного-во-Тьме, как вороны — висельника. Их длинные клыкастые пасти с легкостью перекусывали тонкие руки, вгрызались в черное податливое тело. Истошно вереща, тварь пыталась сбросить их, угловато дергалась, то сливаясь с окружающей темнотой, то вновь проступая из нее.

— Гадина пытается уйти в тень, — прошептал Вольфганг. — А они ей не позволяют.

— Что делать-то будем? — спросил Скалогрыз, и тут Костолом, шумно выдохнув, тяжело опустился на колени. Пальцы его разжались, выпустив измочаленное, залитое кровью древко Рогатого Крушила. Руки орка представляли собой жуткое зрелище: глубокие рваные раны покрывали их от запястий до бицепсов, искромсанная кожа висела клочьями, между которыми поблескивало обнажившееся мясо.

— Твою кувалду! — воскликнул гном, подхватывая Ыра. — Держись, друг!

— Ушедшие Боги! — рука Вольфганга скользнула вдоль пояса, но не нащупала сумки с порошком и кадилом. Он точно помнил, как повесил ее на плечо в оружейной. Значит, потерял где-то по дороге.

— Червяк! — в голосе рыцаря звенела сталь, он не просил, он отдавал приказы. — Быстро обыщи двор, найди мою сумку! Элли, беги в башню, в лазарет, неси лечебные порошки и зелья! Роргар, добудь мне ткани. Чем чище, тем лучше!

— А?

— Ткань, Роргар! Нужна ткань!

— Дык где ж ее взять?

Василиски продолжали рвать демона в клочья. Тот уже не верещал и не отбивался, только метался из стороны в сторону, словно осаждаемый собаками медведь. Темнота не позволяла рассмотреть происходящее в деталях, глаз улавливал лишь движение огромных силуэтов, изредка подсвечиваемых зеленым пламенем ладоней Аргуса, продолжавшего участвовать в битве.

По широкой дуге обогнув сражающихся, Элли добралась до входа в башню. Червяк бродил среди трупов, сосредоточенно глядя себе под ноги. Не самая приятная работа для мальчишки, но иного выхода не было. Скалогрыз через голову стащил с себя перевязь — больную руку из нее он вынул перед началом боя и, похоже, больше в этой тряпке не нуждался. Рыцарь действовал спокойно и четко. В голове не вспыхнуло ни одной лишней мысли, ни одной ненужной эмоции. Еще наступит время удивляться внезапному спасению и возносить хвалу небесам — а сейчас нужно пошевеливаться. Он порвал тряпку пополам и перетянул плечи Костолома. Орк с видимым трудом оставался в сознании. Веки его опускались, изо рта вырывались нечленораздельные стоны.

— Сейчас, дружище, сейчас, — беспрерывно говорил ему Скалогрыз. — Наш лекарь тебя подлатает, потерпи немного. Ты же вон какой большой, вон какой здоровый, вон сколько терпел, еще немного потерпи. Заживут твои лапы, все будет в порядке.

— Нашел! — раздался крик Червяка.

— Вишь, уже все, уже почти все.

Прыгая через тела, мальчишка подбежал, бросил Вольфгангу сумку. Тот быстро извлек из нее кадило, размазал по дну чашки щепотку порошка.

— Огниво?

— Исполнено! — Скалогрыз чиркнул кремнем, уронил на порошок несколько искр. — Да здравствует зеленый дым!

— Вдыхай, — рыцарь поднес кадило к лицу Костолома. — Дыши глубже…

Орк старался.

Между тем всего в паре десятков шагов творилось невероятное. Сражение Двуглавого Бога и Химеровых детей против демона подходило к концу. Драконы растерзали Сказанного-во-Тьме, изорвали его, лишили большинства рук и щупалец, оставив лишь истекающий вонючей слизью комок, копошащийся в пепле, пытающийся спрятаться, исчезнуть, утечь сквозь щели между плитами двора. Этот лоснящийся ошметок непрерывно менял форму, выпрастывал в разные стороны отростки, покрытые когтями или клыками, угрожающе скалился пастями, то исчезающими, то появляющимися вновь.

Драконы расположились вокруг, но больше не пытались атаковать. Некоторое время они наблюдали за движениями того, что осталось от демона, потом один из них повернулся к Аргусу, вопросительно наклонил голову.

Хозяин Иллюзий кивнул и, подойдя к Сказанному-во-Тьме, взял его в руки. Комок черноты немедленно вскипел десятками щупалец, обвивших предплечья и запястья Аргуса, целящихся ему в лица. Но Двухголовый не позволил демону добиться хоть какого-то результата — одним движением он разорвал его надвое. Руки Аргуса вспыхнули зеленым огнем, сжигающим плоть демона. Части того, что всего пару мгновений назад служило телом Сказанному-во-Тьме, теперь стремительно истлевали, рассыпались черной пылью, смешивались с пеплом.

Драконы тут же оторвались от земли, взмыли в небо и скрылись в темноте ночи. Шорох их кожистых крыльев стих высоко вверху несколькими секундами позже, и двор Цитадели погрузился в безмолвие. Тяжело, медленно дышал целебным дымом Костолом, кровь больше не текла из его ран. Скалогрыз опустился рядом, прислонившись спиной к могучей спине орка. Вольфганг пытался осмотреться, но мрак уже стал густым, плотным, и различить что-либо дальше, чем на расстоянии вытянутой руки, представлялось невозможным. Рыцарь знал, что весь двор усеян трупами. Пепел, мертвые тела, тяжело раненые друзья — то, что во все времена называется победой.

— Как он? — Аргус возник рядом совершенно бесшумно.

— Вытянет, — ответил Вольфганг, не поворачивая головы. — А тварь?

— Уничтожена.

— Ты убил ее? Точно?

— Слова не живут и не умирают. Она прекратила существовать.

— Значит, умерла…

— Пусть так.

Они молчали, слушая мерное дыхание орка. Горький дым щекотал ноздри и наполнял слезами глаза. Тишину нарушили быстрые, легкие шаги Элли. Она без труда добралась до них во мраке, не испытывая никакой нужды в свете, протянула Вольфгангу несколько пузырьков с цветными жидкостями внутри:

— Все, что уцелело. Эти… создания устроили там страшный разгром.

— Этого пока хватит. Спасибо.

— Я все пропустила? Ведь так?

— Вас впереди еще столько ждет, — в голосе Аргуса слышалась грустная усмешка. — Успеете насмотреться.

— Да, — поддержала вторая голова. — Кстати, твои сородичи уже на подходе. С минуты на минуту мы их услышим.

— Как всегда, вовремя! — проворчал Скалогрыз.

Аргрим плохо понимал, куда направляется. Ноги сами несли его, а он не сопротивлялся. Оставаться наверху, под бесстрастными взглядами черепов, было невозможно. Случившееся разгромило его, сровняло с землей представления о мире и своем месте в нем. Хозяин погиб. Исчез. Это казалось невероятным, абсолютно невероятным, но тем не менее являлось правдой. Великий демон, Сказанный-во-Тьме, чье имя на божественном языке, произнесенное вслух, заставляло цветы вянуть, а животных заживо разлагаться, проиграл бой. И умер. Подобное не могло произойти. Как вообще о подобном можно было даже подумать?! Колдун с трудом дышал, с трудом заставлял свои глаза видеть, а сердце — биться.