Проспорь свое сердце - Оксана Волконская

не мог этого понять. И чем ей так Ника не угодила? Они же вроде дружили… Как все запутано. Он чувствовал себя полным идиотом и ничего не мог с этим поделать.

— Давай мы с тобой сделаем так, — произнес он. — Я никуда не заявляю. Ты возвращаешь документы, пишешь показания, мы заверяем их у нотариуса. На всякий случай. Я не буду пускать их в ход, если ты самоустраняешься. И ты больше не появляешься на моем пути. Идет?

Она не смотрела — буквально пожирала его глазами. Что она хотела там рассмотреть, Влад не знал. Да и не хотел узнавать, откровенно говоря. Лишь прямо встретил ее взгляд, вопросительно вздернув бровь. Вздрогнув от этой его гримасы, Алина нерешительно запустила руку в карман, достала флешку и медленно, словно колеблясь, положила на стол. Затем глубоко вздохнула и сказала, словно бросаясь со скалы в ледяной поток:

— Я дам показания.

Этот раунд остался за ними. Алина рассказала обо всем — как на нее вышел Дмитрий Радов, предложил ей заработать за информацию, как она сомневалась. Что в итоге заставило ее согласиться, девушка так и не поведала. Просто кратко перечислила те сведения, что она сливала конкурентам. Рассказала, как Радов подал ей идею кого-нибудь подставить, когда Макс заподозрил неладное. Она действительно слышала, как финдир обвинял Нику и решила воспользоваться такой удачной возможностью. Подготовить договор было делом техники — она знала это направление в совершенстве, нашла лазейки в юротделе и со стороны «Южной ночи». Вот только девушка не ожидала, что подмену обнаружат только перед самыми переговорами — хоть она и видела, как Максим уносил из кабинета Ники документы, но и предположить не могла, что это окажется тот самый договор. Алина считала себя умной и решила спрятать все за очевидным — пока все думали, зачем же эта катавасия с «Южной ночью», девушка решила просто скопировать сведения по экстремальному туризму, направлению, который шеф разрабатывал в полном одиночестве. И у нее все бы вышло, если бы не случайная догадка Ники и не камеры, которые установили пару дней назад «на всякий случай»…

— Ну и дрянь, — выругался Максим, когда за бывшей сотрудницей закрылась дверь. — Кто бы мог подумать?

— И чего ей не хватало? — задумчиво поскреб ногтем подбородок Влад. — Что ее заставило пойти на это.

— Поверьте моему опыту, мальчики, у нее что-то личное, — произнес Родион Константинович, с довольным видом собирая документы. Эта история для него осталась в прошлом, и теперь он задвинул ее в самый дальний угол на чердаке — как было у Шерлока Холмса. Теперь это не имело значение. Осталось лишь поймать маньяка. Алина свою причастность к данной ситуации отрицала, и все трое в это верили. Значит… Время приключений для Родиона Мирославцева еще не закончилось. (236ad)

— Личное, говорите? — задумчиво переспросил Максим и хитро посмотрел на босса. — Владян, а ты помнишь, как она одно время к тебе неровно дышала? А ты ей намекнул, что на работе ты только работаешь.

— Ты что, думаешь? Да ну нафиг… — не поверил Владислав, но под слегка высокомерно-снисходительными взглядами Родиона и Макса схватился за голову. — Черт побери!

Вот уж действительно — к черту все. И шпионов этих, и отвергнутых девиц, и даже маньяков. Он устал, хочет домой, к Нике. Тем более, что-то ему подсказывало, что за утренний концерт ему будут мстить. Жестоко и беспощадно.

Глава 37

— Почему он так долго? Сколько могут длиться эти дурацкие переговоры? — Ника рассерженно бегала из угла в угол под пристальным взглядом Кира — лимонно-желтого говорящего попугая. Питомец Ульяны склонил голову набок, словно рассматривая перед собой нечто ранее невиданное, суетящееся, прямо как муравей. Странно, раньше подруга хозяйки такой не была. Ох уж эти людишки!

— Позвони ему, — предложила Королева. Вот, совсем другое дело. Сидит совершенно спокойно, не суетится. Кир не зря знал, что его человек особенный, и в голове его явно не опилки, как у того медведя из мультика. Не зря же она всегда вела себя обдуманно.

— Боюсь, что помешаю. Черт, я волнуюсь. И Мирославцев тоже не берет трубку. А вдруг он не успел? Вдруг… — предположений было море, и ни одно из них не было хорошим. Но Ульяна панике подруги не поддалась, схватила ее за руку и подтащила к дивану, затем сама удалилась на кухню и вернулась с прозрачным стаканом.

— Выпей, — скомандовала она.

— Что это? Водка? — Вероника подозрительно принюхалась к жидкости. — А почему пахнет так странно?

— Потому что это валокордин, — рассмеялась Ульяна. — Пей, алкашка моя. Никакого спиртного, мне совесть не позволит сдавать тебя на руки Дангулову пьяную в стельку.

— Да ладно? — подозрительно покосилась на нее Вероника, вспоминая, как они могли отжигать. Как и в клубах, так и просто вдвоем.

— Не сегодня, — уточнила Королева. — Мужик и так задолбался, зачем ему еще больше нервы трепать. О, в дверь звонят. Пойду открою, — и она направилась в прихожую.

Когда послышался знакомый голос, Вероника как оглашенная выбежала к двери и напустилась на Дангулова:

— Ты! Какого черта ты мне не позвонил? Я же волновалась! Что у вас произошло? Все в порядке? До вас Мирославцев дозвонился? Он успел, да?

Она даже не ожидала ответов на свои вопросы, просто стреляла ими со скоростью пулемета. Владислав бы и не успел ответить на этот шквал, да он и не пытался. Усталый мужчина избрал другую тактику — он перехватил сжимающую кулаки девушку и просто прижал к себе:

— Все хорошо, — коснулся губами лба. — Успокойся.

И — о чудо! — Ника действительно затихла. Глядя на это зрелище, сопровождающий друга Макс заржал в голос, за что получил весьма негодующий взгляд от хозяйки квартиры.

— Ну, ладно, это, я так понимаю, единственный и неповторимый босс, — насмешливо произнесла Ульяна, становясь напротив кудрявой коломенской версты. — А ты кто, олень северный? В какой упряжке и каким ветром к нам прискакал? Кто правил — Санта Клаус али эльфы домовые?

— Чего?! — некультурно разинул рот растерявшийся Максим. — Я это…того…

— Да я уж поняла, что ты того, — согласно кивнула Ульяна, заправляя за уши прядь темно-русых волос. — Заходи уж, олень, чаем напою.

— Я не олень! — завопил оскорбленный в лучших чувствах финансовый директор. Так с ним не разговаривали… Да лет пятнадцать не разговаривали, с тем пор, как он был еще глупым тринадцатилетним юнцом.

— Ну да, я даже где-то верю, — Королева задумчиво задвинула указательным пальцем очки дальше на переносицу. — Но, может, перестанем уже им мешать? Заодно докажешь этим, что не олень. Наверное, — последнее слово