Орден дракона - Мэтт Бронливи

— Агент Менг наверняка бы испортил страницы. Но не ты. Ты с уважением относишься к книге.

— Моя мама бы так не сказала, — пробормотал Чарли.— Да она просто убьет меня, если узнает.

— Твоя мама, конечно, никогда бы такого не сделала. Я уверен в этом. Так какое право она имеет сердиться на тебя за то, что натворила сама?

Чарли недоуменно склонил голову набок.

— Мама ни за что не стала бы вырывать страницы из Библии Гутенберга. Скорее бы бросилась на съедение волкам.

Корнелиус расправил листы, лежащие на столе.

— Волкам? А как насчет драконов? — спросил он, наклонился и прошептал Чарли в самое ухо: — Хочешь узнать правду? И ночи не пройдет, как твоя мама самолично вырвет три страницы из Библии Гутенберга. Собственными руками. И сделает она это во имя спасения жизней тех, кого любит больше всего на свете.

Чарли сидел неподвижно. Он не ответил. А потом вдруг вскочил и бросился к двери. Стул отлетел в сторону, задел Корнелиуса, тот хотел схватить мальчишку, но не успел.

— А ну, назад! — крикнул он.

Чарли распахнул дверь и опрометью выбежал в просторное складское помещение. Там дорогу ему преградили пятеро мужчин в черном. Он заметался, но пришлось остановиться. Эти пятеро стояли стеной.

— Ну, далеко собрался? — спросил Корнелиус и ухватил Чарли ледяными пальцами за горло.

— Только не бейте!

— Бить? Ни за что.— Корнелиус затащил Чарли обратно в комнату и заставил сесть на стул.— Вообще-то я приготовил тебе подарочек.

Корнелиус полез во внутренний карман пиджака и достал какой-то предмет. Шприц. Без всяких предупреждений он вонзил иглу в шею Чарли.

Тот вскрикнул.

Корнелиус вытащил иглу. Чарли прикоснулся к шее и взглянул на кончики пальцев — на них осталась кровь.

— Я только что ввел тебе цифровой датчик. Попробуй только выйти из этой комнаты, и весь склад взорвется, останется лишь обугленная воронка в земле.

Шаги Корнелиуса эхом отдавались от стен складского помещения, следом на почтительном расстоянии от главы ордена вышагивали мужчины в черном. В каждом из подразделений ордена ходили настоящие легенды о жестокости Корнелиуса: в России он выпустил кишки главе местной мафии; в Австралии бросил священника на съедение свиньям; в Бразилии сжег живьем мать на глазах ее дочери. И все во имя священного Крестового похода. Некоторые члены ордена подвергали сомнению цель этого похода — ведь не было доказательств, что сокровища, за которыми они охотятся, существуют на самом деле. Сомневающихся безжалостно уничтожали. Фоме неверующему не место в рядах рыцарства. Другие же члены спешили доказать свою преданность доктрине дракона — так называл Корнелиус свою цель. И ряды их множились.

Агент Менг принадлежал к числу последних. И хотя Корнелиус презирал федералов, считая их чистоплюями — к примеру, Менг всегда перепоручал задания, связанные с кровопролитием, кому-нибудь из подчиненных,— сомневаться в его преданности у магистра не было оснований.

— Ты должен кое-что для меня сделать, — сказал Корнелиус, выходя из здания склада.

Менг ждал его у дверей.

— У меня есть Гарсиа, он займется мальчишкой, если надо его устранить.

— Нет,— ответил Корнелиус и брезгливо поморщился — уж слишком очевидно было нежелание Менга «пачкать руки».— Ты должен съездить в аэропорт.

— Я думал, Августа доставит Ксандра.

— Доставит. А ты привезешь мне Эйприл.

— Она направляется сюда? Ушам своим не верю!

— Смотри, она крепкий орешек,— предупредил Корнелиус.— И помни, в случае успеха можешь рассчитывать на повышение.

Менг подошел к лимузину.

— Я вас не подведу, сэр.

— Вот и славно,— сказал Корнелиус.— И прекрати называть меня «сэр». «Магистр» будет в самый раз.

Менг показал значок, прошел мимо охранников на входе и устремился к терминалу, где должен был приземлиться самолет Эйприл. Он сверился с часами. Оставалось двадцать минут.

Кофе. Кофе будет в самый раз. Сейчас ему не хватает только чашечки крепкого кофе. Он совершенно измотан, а трудный день еще не кончился. Надо взбодриться, привести себя в порядок. Расслабляться рано. Менг встал в очередь у стойки. Она оказалась длинней, чем он рассчитывал. К терминалу нужно подтянуться минут за пятнадцать. Ладно, пусть десять. Девица перед ним наконец– то подошла к кассе. Сказала, что заказ у нее большой, и достала блокнотик. Менг снова взглянул на часы. Еще минута — и пора идти.

Кассирша послушно пробила шесть капучино. Подошла очередь Менга. Кофе. Да, просто кофе, ничего больше. Без всяких сложностей. Обычный черный крепкий кофе. Он отпил глоток — напиток приятно обжег язык,— снова взглянул на часы и зашагал к воротам. Впритык. Но главное — не опоздал.

Менг подошел к терминалу и огляделся. Народу — ни души. Странно. Ведь кто-то должен встречать самолет…

— Опаздывает,— подсказал какой-то господин, заметив недоумение на лице Менга.

— Спасибо,— ответил Менг и мгновенно успокоился.— На сколько?

— На час.— И мужчина вновь уткнулся носом в «Уолл-стрит джорнал».

Менг не спеша потягивал обжигающе горячую темную жидкость — так и губы недолго спалить — и прикидывал, чем бы заняться дальше. Может, позвонить Корнелиусу? Нет, ни в коем случае. Купить журнал? Или снова отправиться к барной стойке и взять себе сэндвич? Он ненавидел тратить время попусту, терпеть не мог, когда не знал, каким будет его следующий шаг.

Он подошел к табло с расписанием и проверил номер рейса, которым летела Эйприл. « ПРИБЫЛ », говорилось там. Менг махом отпил огромный глоток кофе из бумажного стаканчика — аж горло обожгло. Чертыхнулся, но не от боли. Он вообще не почувствовал боли. Менг опрометью бросился назад.

— Вы сказали, что рейс задерживается? — гневно спросил он мужчину и отдернул газету от его лица.

— Да! — рявкнул в ответ тот.

— Рейс из Колумбии?

— Нет! Рейс в Майами!

Менг едва не выплеснул остатки кофе ему на физиономию. Помешал страх. Он бегом бросился назад, к табло, проверил, из какого терминала должны выходить пассажиры. Там значился совсем другой номер. Но когда? Когда его изменили? Да как они смеют вытворять такое без предупреждения?..

Он заметался, точно тигр в клетке. Да она могла спокойно пройти мимо него, когда он стоял в очереди… за чем? Ах да, за кофе. Он злобно запустил бумажным стаканчиком в переполненную урну с мусором. Промахнулся, стаканчик ударился о край, на рубашку полетели брызги кофе.

Он проигрывает. Он уже проиграл. Он неудачник. Хотелось завыть. Заплакать, как пятилетний ребенок.

Он сдерживался с трудом. Он закипал, как чайник, и пары уже начали выходить. И тут Менг увидел ее. Сперва он просто глазам своим не поверил. Нет. Точно. Это она!