Уравнение Куфу - Раиль Шариф

– Чтобы не допустить более страшного греха, я совершу иной грех. Я постригу вас в монахи.

Глава 48

Аэропорт Почентонг. Кабинет Вен Джуна.

Скандально известным в прошлом веке оружейникам Хенриону, Дасси и Хойшену вряд ли приходила когда-нибудь мысль, что спустя десятилетия их детище – двадцатизарядный револьвер «Ужасный» попадет в одну из историй о спасении мира. Время от времени разрешая чьи-то судьбы и жизни, один из этих экземпляров переходил от коллекционера к коллекционеру, пока окончательно не осел в руках одного из контрабандистов. Тот в свою очередь его берег и лелеял, пока не пришлось подарить одному несговорчивому человеку, от которого зависела очень большая партия опиума. Сказать, что Вен Джуна не интересовали деньги, предприимчивый наркоделец не мог. Но партия наркотиков, которую он переправлял из Камбоджи в Таиланд, была очень большой, и в довесок пришлось подарить и револьвер «Ужасный».

Вен Джун хорошо помнил поговорку «восток – дело тонкое» и надеялся, что совершенная им утренняя бойня вполне легко может сойти на тормоза. Достаточно позвонить нужным людям, надавить на определенные рычаги – и он выйдет из этой истории, как обычно, сухим. Тем более что вся его команда из восьми человек, включая четырех полицейских, уничтожена. Теперь у него развязаны руки, а федеральные власти еще и помогут.

Вен Джун крутанул барабан револьвера «Ужасный» и прислушался к равномерным щелчкам. В повисшей тишине для него они были как музыка. Держать в руках раритет с клеймом бельгийской фирмы «Х.Д.Х.» просто чудо. А исправный вдвойне. Два боевых ствола – двойная убойная сила.

Вен Джун откинул барабан, оценивая нетрадиционное расположение патронов, расположенных по двум концентрическим окружностям, по десяти в каждой. Залповый огонь, достигаемый ударом бойка по капсюлям двух патронов одновременно, ему сегодня пригодится как никогда кстати.

– Так вы говорите, там были вампиры? – он обратил свой взор через стол на Риту.

– У вас прекрасный слух, но для хора мальчиков вы уже староваты, – гневно процедила стюардесса. – Дайте лучше воды, очень душно.

Капитан играючи прицелился Рите в лоб и свободной рукой налил из пакета в стакан сок.

Телефонный звонок заставил капитана остановить движение руки на полпути. Он поставил сок на столешницу и поднял трубку.

– Да! Кхай. Приветствую… Ты уже все знаешь… Да, да. Твои четверо против моих восьмерых. Угу… Его имя Бред Ли. Бывший морской спецназовец. Буду благодарен. И у меня просьба… Постарайся не брать его живым. Ты ведь понимаешь… Ну, давай!

Капитан хитро посмотрел на Риту:

– Милочка, я еще не таких раскалывал.

Взрыв хохота, раздавшегося ему в лицо, дал понять, что его угрозы способны подействовать на кого угодно, но только не на нее.

– После всего, что я пережила, – Рита ехидно улыбнулась ему в лицо. – Ваш допрос для меня просто сказка. Станете насиловать. Пожалуйста! Я расслаблюсь и получу удовольствие.

В ярости капитан смахнул со стола стакан с соком, заляпав им стену.

– Нет, милочка! Вы еще слишком пьяны и не понимаете реальности происходящего. У вас десять минут, чтобы рассказать всю правду. Иначе я передам вас властям и уже ничем не смогу Вам помочь.

– Я хочу пить! – капризно захныкала Рита. Вен Джун протянул ей пакет сока:

– Придется без стакана.

Наблюдая за тем, как Рита жадно пьет из пакета, Вен Джун вытряхнул из пачки сигарету и закурил.

– Кто этот китаец и монах? – клубы первого дыма понеслись к потолку. – Почему они захватили самолет? Какова их цель?

Рита, давясь от смеха, схватилась за живот:

– Они… Захватили самолет? Кто вам в уши нагадил?

Вен Джун, подпрыгнул со стула и, пригнувшись над столом, ощерился:

– Кончайте придуриваться! Кто они?

– Понятия не имею, – срываясь в крик, Рита запустила пакет с соком в стену.

– Я их не знаю. Они только спасли мне жизнь. Говорили о каком-то камне. Он в Ангкорвате.

Последние слова, прозвучавшие из ее уст, заставили капитана поперхнуться сигаретным дымом.

– Что? – Вен Джун откашлялся. – Повторите, что вы сказали.

Внезапно Рита осознала, что нащупала слабое звено и повторила сказанное спокойно, с расстановкой, чтобы он слышал каждое слово:

– Они ищут камень, который обладает невероятной магической силой. Именно вокруг всей этой истории с камнем в самолете стала твориться всякая чертовщина.

Повисшую в воздухе паузу заполнили клубы сигаретного дыма. Осмысливая слова стюардессы, капитан жадно затягивался и пускал кольца. Внезапно он перегнулся через весь стол и склонился над ее ухом.

– Никогда и никому не говорите об этом. Более того, вам никто не поверит, и дни свои вы будете доживать в психиатрической больнице. Я помогу вам выпутаться из этой истории.

– А власти?

– В этой стране я не последний человек. И если вы никому не станете рассказывать о камне, до конца суток с вас все обвинения будут сняты. Даю слово!

– За кого вы меня принимаете? – усмехнулась Рита. – Да у меня язык что помело. А до вечера всей Камбодже станет известно то, что у меня в голове. Начну сразу же с охранника, который меня отсюда выведет.

Вен Джун оценивающе взглянул Рите прямо в глаза и, крутанув на столе килограммовый револьвер, произнес:

– Чтобы покинуть страну, у вас времени ровно час.

Глава 49

Кампонгтхом. Отель «Меконг». 8:05 утра

Старый ламповый телевизор с системой спутникового вещания – потрясающая роскошь в забытой богом стране. Если не смотреть местное телевидение, он отвлекает от действительности и погружает в состояние эйфории. Глазеть, как кто-то черпает ложками жизнь, мысленно переносясь в чужую реальность, то же самое, что выпить стакан конопляного молока. В особенности, если это каналы мод и популярной музыки. Для женщины, чья юность прошла с автоматом на шее, и не знавшей прелестей жизни, мечты о безоблачном завтра – единственная возможность хоть на время сбросить с плеч бремя тяжелого прошлого.

Прикрывшись простыней, на широкой кровати Тана мысленно погружалась в мир завораживающих цветов и звуков. Ламповый телевизор заработал сносно, после того как Крейс объяснил Тане, что удар кулака по его корпусу может улучшить не только звук, но и качество изображения в целом.

Она ждала, когда Крейс выйдет из душа и незаметно для себя под убаюкивающие звуки модной музыки погрузилась в состояние дремоты. Мысли о Крейсе, о взаимоотношениях с ним не давали ей покоя даже во сне.