Битва за Кавказ - А Гречко

Уже в первой половине ноября войска Северной группы Закавказского фронта предприняли ряд сильных контрударов по соединениям 1-й немецкой танковой армии, нанесли им тяжелые потери и заставили отказаться от попытки прорваться в Закавказье через Орджоникидзе и Грозный. В конце ноября и в декабре ряд контрударов нанесла и Черноморская группа Закавказского фронта по войскам 17-й полевой армии. В результате этих ударов были пресечены попытки противника прорваться в Закавказье через Туапсе вдоль Черноморского побережья. Срыв наступательных планов гитлеровцев на Кавказе также явился важным фактором, определившим изменение стратегической обстановки на юге советско-германского фронта в пользу Советского Союза и его Вооруженных Сил. К концу декабря войска Юго-Западного фронта вышли на рубеж Новая Калитва, Кантемировка, Миллерово, Морозовский и развивали наступление на Старобельск и Каменск. Тем временем войска Сталинградского фронта овладели Верхне-Курмоярской и Котельниково, завязали бои за Зимовники, стремясь прорваться к Ростову и Сальску. Перед немецко-фашистскими войсками, действовавшими на Северном Кавказе, возникла реальная угроза нового стратегического окружения, новой еще более страшной катастрофы, чем поражение на Волге. Гитлеровцы стали усиленно искать пополнение для своей армии в оккупированных странах. К декабрю 1942 г, на укомплектование порядком потрепанной кавказской группировки продолжали прибывать соединения союзников Германии. Однако гитлеровское командование напрасно рассчитывало на серьезную поддержку этих дивизий. Победа советских войск под Сталинградом и жестокие бои на Кавказе внесли сумятицу и растерянность в войска сателлитов. В тот период в журнале боевых действий группы армий "А" почти ежедневно делались записи такого рода: "Надежность всех румынских дивизий значительно ослабла... Вот пример, по которому можно видеть нежелание командования и войск вести боевые действия: 2-я румынская горная дивизия имеет боевой состав 1 тысячу человек, а состоящих на довольствии 12 тысяч"{171}.

Несмотря на категорические требования немецкого командования навести порядок в частях, румынские солдаты отказывались проливать кровь напрасно. Участились случаи массового дезертирства, а также перехода на сторону Советской Армии. То же самое происходило и в других национальных формированиях. "Словацкая мотодивизия должна быть отведена, так как она теперь ненадежна", - доносил оперативный отдел штаба группы армий "А" в ставку Гитлера. Фашистское командование пыталось подбодрить свою армию. 14 октября 1942 г. Гитлер издал приказ, в котором говорилось: "Приготовления к зимней кампании находятся в полном разгаре. Вторая русская зима застигнет нас... лучше подготовленными. Русские... не смогут уже в течение зимы 1942-1943 гг. ввести в бой такие силы, как в прошлую зимнюю кампанию. Что бы ни произошло, более жестокой и трудной зимы уже не может быть"{172}.

Однако вторая русская зима явилась для Германии гораздо более жестокой и трудной, чем зима 1941/42 г. Перспектива пленения или полного истребления пугала и самих гитлеровцев. В переписке и переговорах командных и штабных инстанций, в письмах вражеских солдат и офицеров появились потки уныния и страха перед надвигающейся катастрофой. В одной из разведсводок центрального штаба партизанского движения на Закавказском фронте о настроении немецких солдат на Кубани сообщалось: "Штаб дивизии (неустановленной нумерации) находится в Апшеронской. Дивизия состоит из трех полков, бронетанковой роты (танков не имеет), взводов связистов-мотоциклистов. Личный состав дивизии, в большинстве своем, в возрасте от 30 до 35 лет. Дивизия была сильно потрепана в Крыму, в конце сентября пополнилась, находясь на отдыхе в Армавире. В район Апшеронской дивизия прибыла 2 октября и сменила дивизию "Викинг", которая ушла на Сталинградский фронт. Среди рядового состава имеются усталые, антивоенные настроения и особенно боязнь за отправку их на фронт. Эти настроения высказывались солдатами местным жителям: "Домой, матка, надо, там дома плохо, детей надо повидать", "Война - плохое дело. Баку возьмем - войне капут, не возьмем - нам капут", "В Крыму, под Сталинградом, Моздоком много побито наших солдат"...Немецкие солдаты высказывают недовольство к эсэсовцам, называя их собаками, завидуя им в той привилегии, которая предоставлена им немецким командованием. Одной из причин недовольства и антивоенных настроений солдат - плохое и нерегулярное питание. Помимо недополучения продуктов по норме, их кормят зацветшим хлебом, который доставляют на 5-й день из Белореченской. Пьянство, спекуляция среди солдат этой дивизии является доказательством морального разложения"{173}.

Теперь гитлеровцам было не до побед, о которых продолжала еще трубить официальная геббельсовская пропаганда. Они стали чаще поговаривать не о нефти, не об "экзотике" туземных мест, а о том, как бы под любым предлогом покинуть Кавказ - эту огромную "мышеловку". Среди фашистских офицеров участились случаи морального разложения. Повсеместно на Кавказе усилились грабежи местного населения, зверства гитлеровских палачей над советскими людьми. Крах фашистских планов по захвату юга Советского Союза нашел широкий отклик мировой общественности. В те дни шведская газета "Гиттеборгс Постен" писала: "Гигантские русские клещи все глубже врезаются в германские линии как севернее и восточнее Ростова, так и юго-западнее Сталинграда. Чего немцам никогда не компенсировать - это потерянного времени, а может быть, и разгромленных дивизий..."{174}. Бельгийское министерство информации опубликовало заявление, в котором говорилось: "...полки, которыми так гордился Гитлер, окутанные таинственностью, опьяненные собственной мощью и высокомерные, с триумфом маршировали по нашим опустошенным городам как победители. Теперь они лежат под глубокими русскими снегами за тысячу миль от наших границ... Для тех, кто был бессильным очевидцем их гнетущей гордости, их замерзшие трупы являются символом неминуемого правосудия, начинающегося возмездия". Тяжелые потери, понесенные армиями сателлитов Гитлера, привели к резкому усилению антифашистской борьбы трудящихся в этих странах. После Сталинградской битвы дни фашистской диктатуры в Италии были сочтены. Тревога охватила фашистских правителей Румынии. Обострилось политическое положение в Венгрии, все большее недовольство войной стал проявлять финский народ. Теперь уже и Япония, и Турция заняли более холодную позицию к фашистской Германии. 1 января турецкая газета "Ени Собах" писала: "Сам доктор Геббельс лично категорически заверил турецких журналистов, приглашенных три-четыре месяца тому назад в Германию, что в ближайшие два месяца с русскими будет покончено, т. е. Россия как военная сила прекратит свое существование, тогда как мы видим, что нацистские силы очень далеки от этой цели. Русская армия, которая, по утверждению всем известного министра пропаганды, должна была быть два месяца тому назад уничтожена, теперь гонит перед собой нацистские силы от Сталинграда, выжимает противника с Кавказа... Теперь твердо можно сказать, что планы, рассчитанные на обезвреживание России, полностью провалились, наоборот, все так обернулось, что инициативу захватили в свои руки русские... В начале нового года положение таково, что ни одна германская цель, начиная от захвата Ленинграда и Москвы, от обещания и надежды на уничтожение русских армий до захвата Сталинграда и кавказской нефти, не достигнута"{175}.

Иным стало настроение советских воинов, в том числе и защитников Кавказа. Каждому советскому солдату и офицеру, стоявшему многие месяцы на гранитных рубежах Кавказа, стали теперь видны перспективы нашей борьбы за советский Кавказ, перспективы близкой победы. Однако командирам всех степеней, партийным и политическим работникам фронта было ясно, что наступление будет протекать в исключительно трудных условиях. Особенность предстоящего наступления в горных условиях требовала от войск высоких боевых и моральных качеств. Командиры и политработники в период подготовки к наступлению уделяли особое внимание разъяснению воинам политики Коммунистической партии и Советского правительства, характера и целей войны, воспитанию бойцов и командиров в духе беззаветной преданности Родине, советской национальной гордости, верности присяге. Вся морально-политическая работа того периода была направлена на обеспечение высокого наступательного духа личного состава. Воинам разъяснялось большое военно-политическое значение наступления как одного из этапов на пути к достижению победы над врагом. Военный совет фронта, военные советы группы войск и армий обратились к войскам с призывом{176}, в котором разъяснялось, что освобождение Северного Кавказа приведет к коренному улучшению положения армии, что Советская Армия в результате этого получит еще больше горючего и боеприпасов, оружия и боевой техники, необходимых для окончательной победы над врагом. Политорганы армий, соединений и частей провели большую работу по укреплению ротных партийных организаций, особенно за счет приема в партию лучших бойцов и командиров. При этом они руководствовались постановлениями ЦК ВКП(б) от 9 августа и 9 декабря 1941 г. об условиях вступления в партию воинов, особо отличившихся в боях.