Наука о мозге и миф о своем Я. Тоннель эго - Томас Метцингер

Нынешний значительный рост знаний в области эмпирических наук о разуме совершено не контролируется, происходит сам по себе на многих уровнях и непрерывно ускоряется. Он происходит в этическом вакууме: наука движется исключительно карьерными интересами отдельных индивидуумов и не принимает в расчет социальных и политических соображений. В развитых странах она расширяет разрыв между образованными, следящими за научными новостями людьми, открытыми научному мировоззрению, и теми, кто никогда не слышал фраз типа «нейронный коррелят сознания» или «феноменальная я-модель». Множество людей еще цепляется за метафизические системы верований, страшась, как бы их Lebenswelt – жизненное пространство – не заполонили новые науки о разуме. В глобальном масштабе разрыв между развитыми и развивающимися странами тоже расширяется. Более 80 % населения планеты, в особенности бедных стран с растущим населением, все еще прочно укоренены в донаучных культурах и мировоззрениях. Многие из них просто не захотят слушать о нейронных коррелятах и феноменальных я-моделях. В первую очередь для них этот переход окажется слишком резким, причем будет исходить от стран, которые в прошлом их систематически эксплуатировали.

Растущий разрыв угрожает усилить старинные источники конфликтов. А потому ведущие исследователи на первых стадиях Революции Сознания обязаны провести нас через эту, третью, фазу. Ученые и философы не вправе ограничиться разработкой полной теории сознания и самосознания. Если существуют какие-то моральные обязательства, то они требуют заполнить созданную учеными антропологическую и нормативную пропасть. Ученые обязаны излагать результаты языком, внятным непосвященному, и объяснять новости науки обществу, из налогов которого они получают жалованье (это – одна из причин, по которым я пишу эту книгу). Ученые не вправе отдать все амбиции и способности научной карьере, попросту уничтожив все, во что верило человечество на протяжении двадцати пяти веков.

Давайте предположим, что натуралистический поворот в восприятии Homo sapiens необратим и что развивается сильная версия материализма. Это означает, что мы больше не можем рассматривать себя как бессмертных созданий божественного происхождения, находящихся в тесной связи с неким персонализированным Богом. В то же время – и этот момент часто упускают из вида – претерпит радикальные изменения наш взгляд на физическую вселенную. Теперь нам придется полагать, что физическая вселенная имеет внутренний потенциал к субъективности. Мы вдруг поймем, что материальный мир развил не только биологические организмы с нервными системами, но и сознание, модели мира и прочную перспективу от первого лица, открыв тем самым двери тому, что можно назвать «социальной вселенной» высокоуровневой символической коммуникации, рациональной аргументации, эволюции идей.

Мы и в самом деле особенные. Мы являем собой фазовый переход. Мы, посредством концепций и теорий, привносим в физическую вселенную сильную форму субъективности. В известной нам, чрезвычайно ограниченной части реальности мы – единственные разумные создания, для которых простой факт собственного индивидуального существования представляет теоретическую проблему. Мы изобрели философию и науку и начали открытый процесс саморефлексивного приобретения знаний. Иначе говоря, мы – чисто физические существа, чьи способности к представлению усилились настолько, что позволили нам создавать не только научные сообщества, но и интеллектуальные традиции. Благодаря субсимволической транспарентной я-модели, служащей якорем для корабля нашего непрозрачного, когнитивного эго, мы стали творцами мыслей. Мы способны совместно конструировать абстрактные сущности, сохраняющиеся и постоянно оптимизирующиеся во времени. Эти сущности мы называем «теориями».

Сейчас мы вступаем в беспрецедентную стадию: века философских поисков в теории сознания достигли кульминации в строго экспериментальных исследованиях, которые непрестанно развиваются и дают ощутимые результаты. Процесс этот рекурсивен в том смысле, что изменит не только наши интуиции и наш интуитивный взгляд на нас самих, но также содержание и функциональную структуру наших я-моделей. Этот факт кое-что говорит нам о физической вселенной, в которой эти события происходят: Вселенная обладает потенциалом не только к самоорганизации жизни и эволюции сильной субъективности, но и к достижению еще более высоких уровней сложности. Я не решусь сказать, что через нас физическая вселенная осознает себя. Тем не менее возникновение связной осознанной модели реальности в биологической нервной системе создает внутри физической вселенной новую форму самоподобия. Мир развивает в себе сущности, моделирующие мир. Части начинают отражать целое как целое. В некотором роде миллиарды сознающих мозгов подобны миллиардам глаз, которыми Вселенная видит себя существующей.

Что еще важнее, развившиеся в мире самомоделисты способны образовывать группы: процесс возрастающего самоподобия через внутреннее моделирование вырвался из нервной системы в научные сообщества. Процесс перешел на новый уровень. Возникло еще одно новое качество, поскольку эти группы, в свою очередь, создали теоретические картины Вселенной и сознания, а также строгие стратегии непрерывного совершенствования таких картин. Посредством науки динамические процессы самомоделирования и моделирования мира перешли в символическое, социальное и историческое измерения: мы стали рациональными создателями теорий. Мы используем единство сознания для поисков единства знания, и еще мы открыли идею моральной цельности. Осознаваемая модель Homo sapiens сделала возможным и этот шаг.

В итоге всякой убедительной и удовлетворительной нейроантропологии необходимо отдать должное этим фактам. Она должна сказать нам, какие именно особенности осознаваемой я-модели человека сделали возможным столь специфический переход – переход, не только переломивший биологическую историю сознания на планете, но и изменивший природу физической вселенной.

Существует и вторая положительная сторона нового образа человека, которая позволит нам увидеть себя в ином свете. Она кроется в неизмеримой глубине пространства феноменальных состояний. Математическая теория нейронных сетей открыла, как велико число возможных конфигураций нейронов мозга и количество субъективных переживаний. Мало кто из нас сознает потенциал и глубину нашего пространства переживаний. Количество возможных нейрофеноменологических конфигураций отдельного человеческого мозга так велико, как и количество возможных тоннелей, что за всю жизнь вы сможете исследовать лишь мельчайшую их долю. Тем не менее ваша индивидуальность, уникальность вашей душевной жизни влияет на то, какой вы выбираете курс через феноменальное пространство. Никто никогда не проживет этой же сознательной жизни второй раз. Ваш тоннель эго уникален, он единственный в своем роде. В особенности со стороны натуралистически-нейробиологического взгляда на человека становится вдруг очевидным, что в нашем распоряжении находится не только великое множество феноменальных состояний, но и что скоро человечество этот факт осознает и станет систематически его использовать.

Конечно, уже давно существует старая шаманистическая традиция исследования измененных состояний сознания. Более или менее систематические экспериментальные поиски в этой области велись тысячелетиями – йогами и дервишами, магами, монахами, мистиками. Во все времена и во всех культурах человек исследовал потенциал своего сознающего разума – посредством ритмического барабанного боя и техник транса, посредством поста и бессонницы, медитаций и культивации осознанных сновидений, а то и с помощью психоактивных веществ – от травяных отваров до священных грибов. Новизна нынешнего дня в том, что мы понемногу начинаем понимать нейронную подоплеку всех этих тоннелей альтернативной реальности. Как только будут открыты нейронные корреляты конкретных форм контентов сознания, мы, по крайней мере, в принципе, сможем манипулировать ими множеством новых способов – усиливать или ослаблять, менять качество, генерировать контенты нового типа. Мозговые протезы и нейронные медтехнологии уже создаются.

Нейротехнология неизбежно перейдет в технологию сознания. Со временем станут технически доступными феноменальные переживания, и мы научимся манипулировать ими более систематически и эффективно. Мы научимся использовать эти открытия для преодоления ограничений природного тоннеля эго. Тот факт, что мы в состоянии активно преобразовывать структуру своей осознаваемой психики, долго был в небрежении, но теперь, с развитием рациональной нейротехнологии, и, надеюсь, сопутствующей ей рациональной нейроантропологии, он станет явным. Понятие автономного действующего лица, ответственного за свою жизнь, приобретет совершенно новый смысл, когда нейротехнология превратится в нейрофеноменологическую технологию, – ее можно будет назвать «фенотехнологией».