Практически невиновна - Наталия Левитина

Молчаливые страдания вице-губернатора были беспардонно прерваны. Трое парней, крепких и высоких, возникли из ниоткуда и обступили Боровикова.

– Пройдемте с нами, Геннадий Климович! – предложили они.

– Что?! – возмутился Боровиков, негодуя, что его отвлекли от безрадостных нравственных мучений. – Что надо?!

Тяжелая ладонь твердо легла на локоть вице-губернатора. Под носом у него распахнулись удостоверения сотрудников ОБЭП и ФСБ.

– Нам надо задать вам несколько вопросов.

– Да как вы смеете!

– Пройдемте!..

Сверток, вывалившийся из бокового кармана сумки, удачно спикировал на нос Черенкова, затем свалился на пол. Денис нагнулся и потянул за край бледно-розовой шелковой ленты. Та легко выскользнула из пакета. Вероятно, она украсила Викторию в день победы на конкурсе красоты. Денис нацепил на себя наградную ленту и подошел к зеркалу. Представив юную, взволнованную Вику образца девяносто шестого года в роскошном вечернем платье и с короной победительницы на голове, Денис вздохнул. Тогда она была блондинкой, к тому же – на семь лет младше себя нынешней. Познакомиться бы!

Внезапно Черенков увидел нечто непонятное. Золотые буквы на розовом шелке… «Красавица Приморья-96. III место»… Но как же, задумался Денис. Третье место досталось Аполлинарии, пусть это и казалось несправедливым. Но вкусы жюри всегда загадочны. По мнению Дениса, именно Полина и заслуживала короны королевы, хотя Виктория вовсе не теряла от этого своего очарования. Но настоящей красавицей была не Вика, а Полина. Жюри решило иначе. Но почему тогда лента Полины лежит в сумке Виктории? Или это лента Виктории? Получается, она его обманула?

Слишком много вопросов возникло у Черенкова. Он развернул пакет и обнаружил еще кое-что. Сложенный квадратиком бумажный лист. Это была распечатка из Интернета, обведенная ярким маркером. В ней рассказывалось о падении вертолета Ми-8 под Нижним Тагилом, в числе остальных жертв трагедии упоминался известный бизнесмен Кирилл Арсеньевич Коробкин. Отчество бизнесмена было дважды подчеркнуто маркером, взволнованно горел красный восклицательный знак. Распечатка была сделана в первых числах апреля – за пару недель до того, как Денис узнал от Виктории о гибели ее бывшего супруга.

– О-па! – пробормотал Денис. – И что? Значит, Виктория прекрасно знала, что ее супруг жив-здоров, а не погиб в авиакатастрофе?

Черенков заглянул в пакет, богатый загадочными сувенирами, – не осталось ли в нем еще какой-нибудь улики? Нет, пакет был пуст.

Через пару минут озадаченный юноша уже отправился в путь. Вскоре его «хонда» въехала во двор Полининого дома. Денис прикинул, что Полина и сын вполне уже могли вернуться из Мюнхена.

Но он ошибся. Дверь распахнула незнакомая женщина – но прежде, чем открыть ворота цитадели, она долго и вдумчиво изучала через глазок удостоверение Черенкова. Сотрудник отдела безопасности «Алекс-банка», очевидно, был достаточно благонадежной персоной, Дениса пригласили войти.

– Здравствуйте. Полины нет дома. Я ее мама, Ольга Игнатовна, – представилась женщина.

– А я Денис. Друг ее одноклассницы. Вы, вероятно, знаете Викторию?

– Конечно! Вы проходите, проходите. Я чай поставлю.

– Спасибо. Как дела у Полины? Операцию сделали?

– Да! Все прошло нормально. Сегодня утром я говорила по телефону с внуком. У Николаши и голос другой стал, веселый, одышка исчезла. А я вот квартиру продаю. Дочка поручила.

– Зачем?

– Она решила зацепиться в Германии. Не хочет возвращаться. Продам квартиру, отвезу ей деньги.

Ольга Игнатовна была разговорчива.

– Я рад за Полину. У вас невероятно красивая дочь.

– И невероятно несчастная, – вздохнула женщина. – Надеюсь, хоть теперь у нее жизнь наладится.

– Да. Она ведь и в конкурсе красоты участвовала?

– И победила! – с гордостью подхватила мать. – Сейчас я вам покажу плакат…

Женщина достала из шкафа рулон и развернула перед гостем огромный плакат-календарь. Аполлинария была великолепна. Ее зеленые глаза сияли ярче, чем поддельные бриллианты короны, венчавшей ее голову. Розовая лента через плечо подтверждала, что ее обладательница заняла первое место.

– Первое место…

– Да. И представьте, такая красавица выходит замуж за какого-то совершенно неприметного парня-военного, уезжает с ним за тысячи и тысячи километров от родного дома. Сюда, значит. А зачем? Куда торопилась?

– Любовь, наверное?

– Да? А что ж он ее через год бросил с ребенком? Хорошо, хоть квартиру оставил в качестве алиментов.

– А Виктория? Она какое заняла место?

– Викушка? Третье. Прелестная девочка! Она еще получила титул «Мисс Очарование». Но Вике тоже не повезло с замужеством. Она вам, наверное, рассказывала.

– Да.

– Представляете, судьба у подружек? Обе красавицы, обе несчастны. Я все время об этом думаю.

– Совпадение, да? – кивнул Денис. Все, что от него требовалось, – поддакивать. И щебетание Ольги Игнатовны длилось бы вечно.

– Совпадение. Как я за них испереживалась, за обеих! Викушка мне как дочка.

– Вы серьезно? – удивился Денис.

– А почему вы удивились? Они выросли вместе. Всю жизнь – не разлей вода.

– Как? Я думал, они враждуют?

– Да что вы! Поля и Вика – как сестры. Викушка и приехала в этот город, потому что знала – тут ее поддержат. Бабка у нее тут живет, но главное – Полина. Полина и квартиру ей сняла, и работу помогла найти – одну, вторую.

Недоумение Дениса возрастало. А Ольга Игнатовна продолжала говорить:

– А с чего вы взяли, что они враждуют?

– Я слышал, они парня не поделили. Как же его фамилия… А! Коробкин!

Ольга Игнатовна на секунду онемела. Так велико было ее изумление. Но когда обрела дар речи – затарахтела с удвоенной силой.

– Да бог с вами, Денис! Да что вы говорите! Коробкин! Он стал не причиной их вражды, а цементом, сплотившим их дружбу. Полечка никак не могла себе простить, что не отговорила подругу от замужества. Она сразу раскусила этого мерзавца. Ей хватило двух месяцев, чтобы вывести его на чистую воду. И Коробкин быстро переключился на Вику. Нет, он, конечно, хотел взять в жены первую красавицу – это ведь модно и престижно – иметь жену – королеву красоты. Но Поля ему отказала, и он набросился на Вику. Она тоже финалистка, и как очаровательна! У Вики, конечно, мозгов поменьше, чем у Полины. Девочка совершенно потеряла голову. И выскочила замуж за этого негодяя. Уж как Поля ее убеждала! Как отговаривала! Та ничего не слышала – влюбилась. Дочь мне как-то сказала, что не успокоится, пока не избавит подругу от проходимца Коробкина. Но что она могла сделать? Не с пистолетом же охотиться за мошенником! Вы, Денис, я думаю, не очень близко познакомились еще с Викушкой, раз не знаете, как дружна она с Полей.

– Наверное, вы правы.

– А давайте я фотографии вам покажу!

– Давайте!

Несколько альбомов различного формата были извлечены на свет, и потрясенный Черенков своими глазами убедился, насколько прочной и продолжительной была дружба двух красавиц. На недавних снимках Полина и Виктория обнимались не менее крепко, чем на детских фотографиях в песочнице.

– А вот, наверное, свежие снимки, – воскликнула Ольга Игнатовна, вынимая из альбома плотный конверт. – Ой, и вы здесь есть!

Холодок пробежал по спине Дениса. Он взял в руки фотографии из конверта. Да, и он, Черенков, здесь присутствовал. Стоял, сунув руки в карманы, около здания «Алекс-банка» и разговаривал с Геннадием Климовичем Боровиковым. Тот – Денис прекрасно помнил разговор – просил выяснить причину странного поведения Алисы. Дал ключи от квартиры на втором этаже Алисиного подъезда. Квартира принадлежала одному из подчиненных Боровикова. Денису позволили временно занять территорию, чтобы находиться в непосредственной близости к объекту.

На других фотографиях – более ранних, если судить по дате в уголке снимка – красовался один Боровиков, улыбалась кому-то Алиса, Алиса и Боровиков выходили из дверей магазина…

Глава 24

Прохладный майский вечер располагал к длительным прогулкам, встречам влюбленных.

Здоровякин одиноко валялся на диване в квартире Валдаева. Ему было скучно и грустно. После работы, повкалывав галерным рабом во славу ненасытного Зуфара Алимовича, он заехал к Маше и детям, завез им три пакета еды. Мария увлеченно кропала программу для промышленной группы «Консул». Кажется, она и не заметила визита супруга. Ее круглый живот упирался в край стола. Опытным взглядом окинув фигуру жены, Илья поставил диагноз – твердых пять месяцев. Маша почему-то настаивала на сроке в три с половиной…

Весеннее томление требовало выхода, но Илье не с кем было разделить грусть. Он нашарил в столе Валдаева записную книжку и принялся изучать ее в надежде развлечься. Через несколько страниц Илья понял, что друг, вероятно, формирует телефонные справочники по половому признаку. Данная книжка хранила исключительно женские имена и фамилии. Для деловых контактов с мужчинами, надо думать, у Саши был припасен другой реестр. Испещренные мелким почерком страницы отражали силу и масштабность валдаевской коммуникабельности.