Новая Инквизиция IV - Михаил Злобин

Расстреляв за неполную минуту три магазина, Седой ладонью выбил из винтовки опустошенный барабан и вытащил из кофра новый. Четыре мертвяка, словно поджидающие этого момента, тут же ринулись к нему, намереваясь повиснуть на руках и оружии инквизитора. Но куда этим неуклюжим кускам мяса! Ближайшего ликвидатор отпихнул спартанским пинком прямо в прочерченную «Фениксом» полосу жидкого огня. А оставшихся троих снес волной мрака, вытесняя из мертвых тел чужую энергию. Вот же блин блинский! Некроэфир-то лучше поберечь, а то с последней подзарядки уже полмесяца прошло. Если его разбазаривать налево и направо, то никаких резервов не хватит…

— Давай, Факел, давай родимый! — бормотал Седой себе под нос, вцепившись в непрерывно вибрирующую «Косу». — Хрен знает, кто ты, и что у тебя за душой. Но ты уж постарайся не облажаться…

Глава 24

Я мчал по коридорам ершовской больницы как многотонный грузовик по пустому автобану. Те редкие препятствия, что попадались на моем пути, не задерживали меня, а разлетались на щепки и осколки. Трупы, которые подворачивались под ноги, я отпинывал как мешающийся мусор, либо беззастенчиво протаптывался по ним, круша кости и давя плоть. Инфестат рядом. Я чувствую его так, словно он стоит на расстоянии вытянутой руки. И сейчас мне совсем не до соблюдения пиетета перед мертвыми…

Дважды на меня вываливались умертвия в медицинских костюмах. Видимо, погибшие от рук некроманта работники больницы. И на каждого я затратил ровно по одному снаряду, не замедляя при этом бега. Немного пришлось повозиться разве что с упырем, выскочившим как чертик из табакерки. Инстинктивно я успел шибануть чудище волной некроэфира, но не сумел нарушить их связь с кукловодом. Мой дар неприятно завибрировал, будто зажатая в кулаке деревянная палка, которой изо всех сил стукнули по стене. И мне стало ясно, что проще зубами бетон прогрызть, чем перехватить контроль над творением такого сильного инфестата.

Шустрая тварь успела добраться до меня и вцепиться в предплечье руки, сжимающей винтовку. Однако обновленный ИК-Б в очередной раз справился со своей функцией на «отлично». Загнутые клыки намертво завязли в упругом бронированном материале, но так и не достали до моей плоти. Отродье зарычало, когда я, напрягая свою спину и микроприводы технологичного облачения, поднял его и со всего маху хлопнул об пол. Затем от меня последовал смачный пинок коленом по вытянутой лысой башке и несколько ударов свободной рукой.

Противник на долю секунды разжал челюсти, угрожающе скаля раззявленную пасть, но я уже успел разогнуться и заставил монстра проглотить очередь из «Косы». Три близких разрыва, бахнувшие практически в упор, окатили меня огненными брызгами суспензии и гнилой кровью порождения. Но я на такие мелкие недоразумения не обратил внимания, а просто побежал дальше.

За стенами больницы тем временем, творилось нечто невообразимое. Инквизиторские спецпатроны громыхали с частотой падающего града. Сквозь эту суматошную дробь изредка прорывалось шипение запалов шашек, да перекрикивания саратовских ликвидаторов. Насколько я мог судить из разговоров в эфире, у ребят там была конкретная жара, но они пока еще держали периметр. О той чертовщине, которая словно адский манок погнала в бой тысячи умертвий, никто не рассуждал. Потому что некогда пацанам обсасывать эту тему. Они просто выполняли свою работу, за что я им был безмерно благодарен. Все-таки не бросили меня, а остались и прикрыли. Хотя, по сути, имели полное право на три буквы послать московского выскочку с нездоровыми инициативами.

Вломившись в очередную дверь и снеся ее с петель, я замер, слушая свой дар. Да-да, я чую тебя, паскуда. Ты рядом. И ты никуда от меня не денешься. Ибо я прибыл к тебе не один, со мной пришел и гнев господень! Обещаю, нечисть, что ты утонешь в ярости Его! Захлебнешься, как новорожденный котенок. Дай только до тебя добраться…

Я подошел к двери со смазанными кровавыми следами в форме человеческих ладоней, отстранённо подумав, что видел уже нечто подобное в попсовых ужастиках. Там, на пожелтевшей от времени табличке значилось: «Оперблок», а еще ниже красовался обычный лист бумаги, приклеенный на скотч:

Стерильная зона!

НЕ ВХОДИТЬ!!!

Тяжелые эманации инфестата, замешанные на человеческих муках и страданиях, определенно исходили оттуда. Стало быть, я прибыл по адресу. Надеюсь, никто не упрекнет меня за то, что я без бахил…

Обутая в бронированный ботинок нога с треском вломилась в дверь, чуть пониже замка, и преграда перекосилась, едва ли не перекрутившись в спираль. Открывшееся моему взору предоперационное помещение оказалось завалено распотрошенными телами. Некоторые еще вяло шевелились, хотя уже и не были живыми. Мне пришлось вдарить снова, на этот раз поближе к петлям, чтобы окончательно снести остатки дверного полотна и пройти по нему, как по мосткам. Прямо в густой смрад, источаемый десятками отработанных трупов.

Преодолев короткий коридор-комнату, я попал в довольно просторное помещение с несколькими окнами и узрел наконец виновника всей этой кровавой вакханалии. К моему легкому то ли огорчению, то ли облегчению, он оказался вовсе не Аидом. Ненавистную морду первого инфестата я узнал бы из миллионов других. Здесь же хозяйничал ничем не примечательный смугловатый мужичок, который по всем параметрам выглядел средним. Среднего роста, среднего возраста, среднего телосложения. Только убийственный флер могущества, исходящий от его слегка сутулой фигуры, был по-настоящему выдающимся…

— Тише, солдат, — совершенно спокойно обратился ко мне убийца, — не подходи ближе, иначе они могут пострадать…

Я застал ублюдка в самый разгар процесса некроформации. Он увлеченно работал сразу над пятью упырями, разложенными на передвижных кушетках и инструментальных столах. Все они выглядели крупнее остальных своих собратьев и носили в себе куда больше звериных черт. Или нет, скорее даже не звериных. Все-таки на насекомых эти твари походили сильнее. А источником их нечистого преобразования служили люди… пока еще живые. Два ребенка и одна женщина привязанные к трем операционным столам.

Даже не вглядываясь в их изувеченные тела, я осознал, что в руках инфестата жертвы натерпелись слишком многого. Тут и моя неполноценная эмпатия совершенно точно определила, что их уже запытали до состояния близкого к вегетативному. Но они еще не утратили способности испытывать боль и страх, а потому чертов садист не спешил прерывать их страдания.

Я, собственно, так и не понял, о ком именно он говорил. То ли пленники могут пострадать, то ли его питомцы. Да и уточнять не собирался. Вместо этого я просто вскинул «Косу» и открыл огонь.

Длинная череда разрывов дважды перечеркнула операционную, заливая все вокруг жидким пламенем. Привязанные к столам пленники что-то замычали, замотали головами, пытаясь, спастись от жестокого жара, но я, к сожалению, ничем не мог им помочь. Пусть Отец Небесный примет к себе их страждущие души…

И как только