Коварная (ЛП) - Алеата Ромиг

Но следующим вопросом стало, что я сделаю ради её достижения?

Уже засыпая, я поняла, каким будет ответ – всё, что угодно.

* * *

Кошмарный сон, приснившийся мне прошедшей ночью, вселил в меня решительность. Я не собиралась возвращаться на склад. Ни за что на свете я не смогла бы сделать это. Каким-то образом я знала, что если вернусь туда без Стюарта, всё станет куда хуже.

На утро я первым делом написала Броди:

«ТЫ ЗНАЕШЬ КОГО-НИБУДЬ ПО ИМЕНИ КАРЛАЙЛ?»

Затем я позвонила в «Крейвен и Ноулз». Слушая гудки, я обдумывала все свои возможности. Я бы не смогла выработать план, пока мне не было известно, против чего мне предстояло выступить. Меня отвлёк ответ на мой звонок.

– «Крейвен и Ноулз», это Триш. Чем я могу вам помочь?

– Триш, это миссис Харрингтон. Мне нужно, как можно скорее поговорить с Паркером. Попросите его перезвонить.

– Да, мэм. Я сообщу Мэгги…

– Нет, Триш, мне не нужна его ассистентка. В противном случае, я спросила бы про неё. А впрочем, передай Паркеру, что если он хочет, чтобы «Крейвен и Ноулз» и в будущем сотрудничали с «Харрингтон», то пусть будет в моей квартире в десять утра. Я буду ждать.

– Миссис Харрингтон, насколько мне известно, у него назначены встречи.

– Тогда он может их отменить. Хорошего дня.

Я повесила трубку.

Устроившись поудобнее в кресле Стюарта, я открыла папку Паркера, страницы жгли пальцы. Бегло листая договор, я уже ненавидела в нём каждое слово. Но теперь я не была наивной восемнадцатилетней девушкой. Теперь мне был понятен смысл каждого слова. Намёки больше не были таинственными и пугающими. Стук в дверь оторвал меня от мучительных слов и вернул в стеклянный офис с видом на бушующий океан. Я посмотрела на часы, оставалось всего несколько минут до девяти.

Это вряд ли был Паркер. Лиза или Кристина предупредили бы меня о его приходе.

– Входите, – осторожно ответила я.

Дверь открылась, и я встретилась со знакомым взглядом тёмных глаз.

– Миссис Харрингтон, вам лучше?

Я выпрямилась в кресле.

– Да, Трэвис. Мне жаль, что Вэл побеспокоила тебя посреди ночи.

Он прошёл в комнату и посмотрел на одно из кресел. Я кивнула, и он сел.

– Ничего страшного. Это моя работа: следить за тем, чтобы с вами ничего не случилось.

– Ладно, пусть так. Но ты можешь защитить меня от реальности, а не от кошмаров.

Он поднял бровь, в его тёмных карих глазах плескалось удивление.

– Но вы звали меня.

– Так утверждает Вэлери, – уточнила я.

– Значит, теперь мы будем обвинять доброго доктора во лжи?

Я встала и подошла к окну. Небо было необычно серым, густые тучи клубились над горизонтом, волны неспокойного океана венчали белые гребни. Стояла поздняя осень, приближался сезон ураганов. На бушующих водах можно было разглядеть лишь огромные коммерческие лайнеры. Меньшие по размеру суда, вероятно, прислушались к предупреждению о надвигающемся шторме. Что же было необходимо мне? Прислушаться к предостережениям… но к каким именно? Кому я могла довериться?

Не поворачиваясь, я заговорила:

– Это было очень похоже не правду. Я была там, на складе. Я даже пыталась воззвать к логике, понимала, что это не могло происходить на самом деле. Я знала, что Стюарт умер. Но я помнила, как ты сказал, что всегда находился поблизости. – Я закрыла глаза, борясь с тошнотой, вызванной воспоминаниями о зловонном дыхании Роберта. – Я пыталась сопротивляться.

За моей спиной раздался сдавленный смех.

– Если мне не изменяет память, вы отличный боец.

Обняв себя за плечи, я развернулась и внимательно всмотрелась в лицо Трэвиса. В его выражении не было ни жалости, ни осуждения, которые я ожидала, вместо этого я увидела уважение.

– Но в этот раз всё было по-другому. Я не могла бороться. У меня были связаны и руки и ноги.

– Это был сон, – констатируя факт, произнёс Трэвис.

– А ощущалось, чёрт возьми, очень даже, как наяву. Я чувствовала запахи. Я даже видела его. Он снял с меня повязку. Как будто хотел, чтобы я узнала, кто он.

Трэвис напрягся.

– И кто это был? Кого вы видели?

Кусая губу, я призналась:

– Не знаю, стоит ли мне говорить.

– Почему? Вы же знаете, что мне известны все, кто там бывал.

– Но что будет, если и я буду знать? Этого не должно произойти.

Трэвис поднялся и подошёл ближе.

– Кто так сказал?

– С-стюарт.

Его тёмные глаза вопросительно посмотрели на меня.

– Мистер Харрингтон мёртв. И сейчас никто не владеет тем договором. Сейчас выбор - знать или не знать - за вами.

Я вернулась к креслу, внезапно встревоженная своим желанием найти утешение в его близости и понимании.

– Зачем мне может понадобиться передать кому-то, тебе или Паркеру, права, вновь принимать за меня решения такого рода?

– Потому что, если вы не сделаете этого, сразу объявятся те, кто затянет вас в мир, где ваши кошмары покажутся прогулкой по пляжу.

– Те?

– Кого вы видели в своём сне?

Я закрыла глаза и, вздохнув, призналась.

– Сенатора Кина.

Глаза Трэвиса широко раскрылись, и он присвистнул.

– Проклятье! И как давно вы знаете?

Я пожала плечами.

– Не так уж и давно. Ты упомянул политиков. Он был на прощальной церемонии, и я почувствовала его запах.

– Почувствовала запах?

– Органы чувств. Я не могла видеть или слышать мужчин. Мне даже почти никогда нельзя было дотрагиваться до них, по крайней мере, не руками. Всё, что осталось – запахи и вкусы. Все эти годы я различала друзей по их специфическим запахам: одеколонам, лосьонам после бритья, дыханию. У сенатора Кина омерзительное дыхание.

Трэвис кивнул.

– Он из тех друзей, кому не очень понравилось, что их визиты на склад закончились. Он поддерживал, а скорее, просто смотрел сквозь пальцы на деятельность, что велась за кулисами «Харрингтон Спас энд Сьютс». Он даже способствовал расширению бизнеса за пределами США. Так что, он уверен, что имеет право.

– Ну и как всё поменяется, если держать это под контролем станешь ты или Патрик?

– Никак. Это даже обезопасит вас. У мистера Харрингтона были правила. Вы правы, ему нравилось наблюдать, но, кроме этого, он следил за тем, чтобы никто не нарушал его правил. Множество раз за все эти годы мистер Харрингтон предотвращал такие вещи, о которых вы и понятия не имеете.

Я даже думать об этом не хотела.

– Давай разберёмся. – Я посмотрела в глаза Трэвису. – Не важно, ты или Патрик – вы оба планируете, чтобы я продолжала эту… эту… жизнь?

– Мне не известны планы мистера Крейвена. Но предполагаю, что в отношении него всё так и есть. И судя по тому, что мне о нём известно, под его руководством правила коренным образом поменяются.

– Судя по тому, что тебе известно? Он один из них, не так ли?

Трэвис снова кивнул.

– Но не думаю, что это стало открытием, да?

– Да, – призналась я. – Об этом я какое-то время тоже уже знаю. – Я серьёзно посмотрела на Трэвиса. – А что насчёт тебя? Какие у тебя планы?

– Поставить мудаков на место. Не всех. Некоторые больные ублюдки участвовали в этом только потому, что могли. У них нет никакого тайного умысла. Они уйдут так же тихо, как и приходили. Они не хотят, чтобы их добрые имена оказались замешаны в возможном скандале. Несколько тщательно отобранных аудиозаписей, и я заставлю их исчезнуть. Однако остальные целиком и полностью сознают, что делают. Они считают, что, трахая вас, смогут решить свои собственные проблемы. Я хочу, чтобы все они горели в аду. Блять, да пусть я сгорю там с ними, но хотя бы успею насладиться шоу.

– Почему Трэвис? Почему тебя это волнует?

– Это длинная история. – Он вздохнул. – Она началась тогда, когда я был слишком молод, чтобы всё понимать. Скажем так, я знал женщину, которая оказалась вовлечённой в нечто подобное, через что пришлось пройти и вам, только в её случае всё было куда хуже.

Я покачала головой.

– Мне с трудом в это верится.

– Да ну? Да вы, на хрен, посмотрите на себя. Посмотрите на свою чёртову жизнь. Вы – Виктория-Мать вашу-Харрингтон. Вы не бедная девушка, у которой двенадцатилетний сын, и которая пытается выжить, играя в игры извращенцев, в которые хотят играть эти мудаки. У вас есть выбор. Мистер Харрингтон решил всё за вас, тем самым успокоив сильных мира сего. Но их спокойствия хватит ненадолго. Вы хотите знать, как я поступлю с договором. Я объясню вам, какие у вас есть варианты. Например, вы владеете охрененным состоянием. Используйте его. Пустите его в ход. Оставьте загнивать чёртов «Харрингтон Спас энд Сьютс». Разве вам действительно хочется владеть компанией, которая не что иное, как прикрытие для эксплуатации женщин, у которых не такая охрененно роскошная жизнь, как у вас? Я не хочу сказать, что вам всё это досталось легко. Нет. Но в конце каждого дня вы, невредимая, засыпали в своей шикарной квартире или в особняке, у вас на пальце красуется долбанный булыжник, который кормил бы семьи таких девушек в течение пяти лет.