Управляющий - Илья Владимирович Конеч

— Да, — махнул тот рукой, — не за себя боюсь то, балбес… … …

Димон продолжал недоумевать, — говори чего тянешь то?

— Трое нас с Настей скоро будет.

— Да, ну! — подпрыгнул со стула Димка, — и когда? Да, ладно, когда? — сам себе ответил, — поздравляю, дружище! Когда узнали то?

— На той неделе. Были у врача. Говорит 3 месяц, примерно.

— Ну, молодцы, робяты, — радовался Димка, — порадовали старика. Это надо отметить! И кто будет? Сказали уже?

— Ранно ещё. Месяца через два только видно будет.

— Тогда, Санёк, ты прав, — согласился Димка, — надо все детали продумать, что бы избежать всяких эксесов.

Берлин Начало Апреля 2000 года

— Ну, что, долго еще валяться будешь? — спросила Лида у своего мужа, валяющегося на кровати.

— А что? — огрызнулся тот, — что делать то? Все равно делать нечего.

— Нечего, нечего, — передразнила его жена, — нормальные мужики вон все уже по работам разбрелись, а ты все на массу давишь.

— Да, срал я на мужиков твоих. Хотят пусть пашут за копейки, а я не собираюсь.

— А что ты собираешься, — начала заводиться супруга, — всю жизнь проваляться собираешься, что ли?

— Собираюсь, — спокойно ответил муж и повернулся на другой бок.

— Многие и не за копейки пашут, а нормальные бабки получают.

— И что? Много таких знаешь? — съязвил муж.

— Да, уж знаю.

— И кто же это такие? — повернулся к ней муж, — хахали твои что ли?

Он давно знал об изменах, но ничего не предпринимал. Так было проще для него. Она не допекала его приставаниями, а ему не приходилось отнекиваться. Алексей уже давно понял, что не лежит у него душа к женщинам. Во снах ему видились красивые парни, которые сували ему свои члены во все отверствия. Один раз попробовав это, Алексей больше ничего от женщин не хотел. Одна маленькая тайна хранилась в его голове. Ехав как то в поезде от своей бабушки из Омска, к нему подсели двое парней. Оба были лет 25–30. Как выеснилось позже из разговоров, отсидевшие на зоне и возвращающиеся домой. Они предложили Алексею с ними выпить. Тот не отказался. Потом пошла игра в карты. И не заметив для себя, Алексей проигрался. Отдавать долг было нечем, да парни сильно и не настаивали, а предложили только удовлетворить их сексуально. Алексей сначала отказывался, но потом один из них сказал, что по их блатным законам карточный долг — это святое. И тот кто не может его отдать, садиться на пику и достал при этом здоровый тясак. Алексей испугался. Делать было нечего. Парни вывели его в тамбур. Была уже ночь и вагон спал. Парни больше с ним не церемонились. Один пристроился сзади, другой спереди. Потом они поменялись. Алексей делал все, что они говорили. Ему не было противно или больно. Наоборот, он испытывал небывалое до сели удовольствие. Ему нравилось все больше и больше. — Эх, классный петешок, — ржали парни, — нам бы тебя на зоне в барак.

* * *

После этого Алексей все меньше и меньше притрагивался к Лиде. И когда приходилось с ней спать, преломлял он себя только после того, как в голове воспроизводил сцены из тамбура. Лида заметила это его изменение, но гнула свою линию. Она во что бы то ни стало хотела в Германию. Еще с института, когда они познакомились. Учились они в одном институте и оба занимались стендовой стрельбой. На одних из соревнований они и познакомились и Лида, как только узнала, что Алексей немец, сразу же захомутала его. И это она затащила его к себе в постель и это она заставила его перезжать в Германию. — Какаие перспективы, — говорила она, убеждая Алексея на перезд, — в нашем сратом Барнауле? Что ты будешь здесь делать то? А там Европа, цивилизация. Алексей и не сопротивлялся, — как скажешь, милая. Он всегда находился под чьим то влиянием. И попав под Лидин каблук, воспринимал это очень даже нормально. К тому же оставаться в городе стало для него не безъопасно. На одной из студенческих попивок в общаге, Алексей хватил лишка и предложил одному из своих сокурсников переспать с ним. Тот не стал разговаривать, а жестоко избил Алексея. После этого случая, не зная, рассказал ли тот парень обо всем остальным, Алексей решил не искушать судьбу, а забрал документы и начал усиленно собираться в Германию.

* * *

— Может и хахали, — не удержалась Лида. Она в свою очередь уже тоже догадывалась о престрастиях мужа. Ловя его взгляды в сторону парней. Но не задевала этот вопрос, так как и ей было удобно оставлять все так как есть. Она, конечно же, бросила бы его при любой первой возможности, но таковой не представлялось. Все ее ухожоры не прочь были потрахать ее, но дальше этого дело не заходило.

— Ладно, прекратим этот спор, — поднял руки Алексей, — что у нас сегодня? Когда встреча с отморозком этим?

— Он сказал, что позвонит, но примерно в 19:00 на с — бане меркише аллее.

— Отлично, — потянулся Алексей, — может что и выгорит.

Проживя в Германии уже полтора года, они потыкались помыкались, но ничего стоящего так и не нашли. Их не законченное высшее здесь никому было не нужно. Учиться дальше не представлялось возможным. Языковые проблеммы, плюс расслабуха, к которой они уже привыкли, сидя на социале, сводили к нулю всякие перспективы на нормальную жизнь.

В хайме в кепенеке, где они прожили месяцев 8, познакомились с одним парнем. Парень этот занимался не известно чем, но был уже в то время при деньгах. — Скорей всего, — думал про него Алексей, — бандит какой то. Да, и вид у него ничего доброго не сулил. Здоровый, лысый, всегда грубый. Приезжал в хайм всегда не один, а с братвой таких же отморозков. Причем на хороших машинах. На одной из хаймовских попоек присутсвовал и этот амбал. Сидели они в леску между их хаймом и есбаном фридрихсфельде. Немцы уже давно обходили этот лесок стороной, боясь нарваться на пьяную русскую молодежь. Поэтому руссаки здесь чувствовали себя замечательно. Сидели, выпивали. Амбал, как только появился, сразу же подсел к Лиде и Алексею. Завелся разговор про то про се. Водка лелась рекой. В какой то момент Алексей уже не помнил когда, но сознание выключилось и он вырубился, распластавшись прямо на земле. Проспав какое то время, он встал, огляделся. Все было по прежднему, парни бухали. Кто то орал под гитару песни, кто блевал не подалеку. Лиды и