Мысли о мыслящем. О частной реализации концептуального подхода к опыту экзистенции - Константин Валерьевич Захаров
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
80
Надо заметить, что мозг «творчески» подходит к обработке изображения, с чем связаны, в частности, всевозможные оптические иллюзии.
81
Мне однажды удалось «поймать» момент засыпания, и я имел возможность наблюдать, как слабые световые пятна, мелькавшие у меня перед закрытыми глазами, словно бы застыли и из сочетания света и тени возникли очертания неких абстрактных фигур, вдруг резко преобразившихся в причудливое архитектурное сооружение, которое я видел совершенно отчетливо (!), как будто оно было реальным (при этом я осознавал, что погружаюсь в сон).
82
«При возникновении навыка и привыкания поведение становится рефлекторным — при этом более или менее устойчивые композиции узора медленных потенциалов соответствуют осознанию. Из этого следует вывод, что сами по себе динамические структуры нервных импульсов и поведение, которое ими вызывается, непосредственно не осознаются. Так, даже процесс речи остается неосознаваемым в тот момент, когда слова произносятся. Таким образом, я придерживаюсь традиционной точки зрения: из всех явлений, происходящих в нашем мозгу, мы осознаем лишь некоторые» (Прибрам К. Языки мозга. — М.: Прогресс, 1975. С. 125-126).
83
См.: Рамачандран В. С., Блейксли С. Фантомы мозга. — М.: АСТ, 2019.
84
То, что Кант подразумевал под синтетическим единством апперцепции, он пояснил в таких словах: «…только в силу того, что я могу постичь многообразное [содержание] представлений в одном сознании, я называю все их моими представлениями; в противном случае я имел бы столь же пестрое разнообразное Я, сколько у меня есть осознаваемых мною представлений» (Кант И. Критика чистого разума. — М.: Мысль, 1994. С. 101).
85
Его прототипом является эллинистический царь Менандр, правивший в Северо-Западной Индии во II в. до н. э.
86
Вопросы Милинды. — М.: Наука, 1989. С. 81.
87
Подобную мысль выразил выдающийся немецкий математик Герман Вейль: «В четырехмерном мире мое тело, если рассматривать его как точку, описывает одномерную мировую линию, вдоль которой можно ввести физическое собственное время. На этой линии существует естественное упорядочение, задаваемое словами “прошлое”, “настоящее”, “будущее”. Феноменальное время, присущее актам сознания моего “Я” в качестве их всеобщей формы, нельзя сопоставлять с временной координатой четырехмерного континуума мира; его физическим аналогом служит это самое упомянутое собственное время, присущее мировой линии моего тела». (Вейль Г. Математическое мышление. — М.: Наука, 1989. С. 44).
88
Само явление длительности представляет собой некую загадку: «…если мы рассмотрим длительность просто в аспекте движения, происходящего в пространстве,.. мы получим, с одной стороны, сколь угодно большое число точек на траектории, а с другой — связывающее их абстрактное единство, подобное нити, которая удерживает вместе жемчужины ожерелья. Полагаемое возможным сочетание их абстрактного множества и абстрактного единства есть нечто странное…» (Бергсон А. Мысль и движущееся. — М.: Центр гуманитарных инициатив, 2019. С. 151).
89
Бергсон А. Мысль и движущееся. — М.: Центр гуманитарных инициатив, 2019. С. 124.
90
Гегель Г. В. Ф. Сочинения. Том 4. Феноменология духа. — М.: Издательство социально-экономической литературы, 1959. С. 126.
91
Бергсон А. Мысль и движущееся. — М.: Центр гуманитарных инициатив, 2019. С. 127.
92
Там же. С. 127.
93
Ильин И. А. Поющее сердце: Книга тихих созерцаний. — М.: ДАРЪ, 2013. С. 229-234.
94
Бергсон А. Избранное: Сознание и жизнь. — М.: РОССПЭН, 2010. С. 63.
95
Кант И. Критика чистого разума. — М.: Мысль, 1994. С. 268-272.
96
Соловьев В. С. Сочинения в двух томах. Том 2. — М.: Мысль, 1988. С. 60.
97
«…Почему существует нечто, а не ничто, ибо ничто более просто и более легко, чем нечто?» (Лейбниц Г. В. Сочинения в четырех томах. Том 1. — М.: Мысль, 1982. С. 408).
98
Древняя Индия: Язык, культура, текст. — М.: Наука, 1985. С. 158.
99
Фрагменты ранних греческих философов. Часть I. — М.: Наука, 1989. С. 288.
100
Аристотель. Физика, I, 8.
101
Аристотель. Метафизика, XII, 2.
102
Для сравнения, вот известное рассуждение Архита Тарентского, жившего в IV в. до н. э.: «“Окажись я на краю Вселенной, то есть на сфере неподвижных звезд, мог бы я вытянуть вовне руку или палку или нет?” Допущение, что не мог бы вытянуть, нелепо. Но если вытяну, тогда то, что вовне, окажется либо телом, либо местом… Таким образом, сколько раз не допускай [все новую и новую] границу Вселенной, [отодвигая ее все дальше и дальше,] всякий раз он будет аналогичным образом подходить к ней и задавать тот же самый вопрос…» (Фрагменты ранних греческих философов. Часть I. — М.: Наука, 1989. С. 455). Допустить, что у мира есть граница, к которой можно подойти, значит уже неявно предположить отсутствие у него подлинной ограниченности. Чем может быть та граница, в которую мы упремся? — «либо телом, либо местом», то есть фактически никакой границы нет, а есть лишь новая для нас область материи и пространства. Однако материя (и соответствующее ей пространство) может быть организована таким образом, что, не имея осязаемой границы, она все же является ограниченной, конечной. Примером может служить двухмерная поверхность шара, которая не имеет границ в двух измерениях, но ограничена в трехмерном пространстве.
103
О времени Кант говорит только то, что «оно определяет отношение представлений в нашем внутреннем состоянии» (Кант И. Критика чистого разума. — М.: Мысль, 1994. С. 56). Но он не указывает на сущностную основу такого «внутреннего созерцания»
